Кадры видео, сделанные кем-то из сотрудников 11 апреля, когда все закончилось: тлеющие здания (пожар охватил не все постройки, сгорели в основном теплицы, школа и несколько цехов), перевернутая пожарная машина (арестанты ее сначала опрокинули, а потом подожгли), «припаркованый» БТР, автомобиль ГИБДД, чьи-то дорогие джипы (видимо, руководителей сильных ведомств региона), лежащие на земле осужденные.
К слову, все лежащие - одеты в робы.
- Но по нашей информации сразу после того, как были сделаны эти кадры, их раздели до трусов, - говорит жена одного из осужденных. - И вот так по сути голыми грузили в «КамАЗы», вывозили в СИЗО №1 города Иркутска «в разработку», как они выражаются.
Официально объявили, что в массовых беспорядках принимали участие не все осужденные, а около 300. Большая часть из них вечером 10 апреля (в разгар «боевых действий» - когда на территорию ввели спецназ) находилась на промзоне. Огонь отрезал на какое-то время бойцов ОМОН от осужденных.
--В последний раз муж звонил в 23.00, - говорит супруга одного из сидельцев ИК-15. - Он находился на промзоне. Сказал: «Все полыхает. ОМОН добраться до нас не может. Но как-то только пожар стихнет, нам конец». С тех пор я ничего о нем не знаю. Где он? Что с ним? Почему нам не говорят? Один из сотрудников вышел и заявил, мол, пишите письменное заявление и вам ответят в установленные законом сроки. Какие сроки?! Мы хотим знать про своих близких прямо сейчас.
-У меня разрывается телефон, - сетует председатель Иркутской ОНК Олег Антипенко. - Но ни я, ни мои коллеги, ничего не знаем. ОНК не пустили на территорию.
- А вы пытались туда попасть?
- Конечно. Паша с Валерой (члены ОНК - прим. Автора) сразу, как узнали о бунте, приехали, пять часов простояли, их не пустили даже близко. На следующий день снова прибыли уже другие члены ОНК. Там тогда было спокойно (после первой «волны» бунта 9 апреля). При их зашли 15 сотрудников СК, чтобы опросить осужденных, как мы поняли. Самих правозащитников опять не пустили. Но поскольку все тихо было, они уехали. А вечером такая ситуация — мы узнаем, что все горит! Мы сорвались. Нас не допустили даже к колонии и близко. Так что никто из членов ОНК в ИК-15 не был и с осужденными не разговаривал. Важно, что людей вывезли, по нашим данным, в СИЗО-1 и СИЗО -6. Нам бы побывать там, убедиться, что все в порядке. Но нас не пускают! Ссылаются на карантинный режим из-за коронавируса.
Теперь о жертвах. Официально подтвердили, что погиб один осужденный. При этом не исключено, что его убили до начала бунта. Судмедэкспертиза должна будет подтвердить или опровергнуть эту версию. Пострадало около 200 осужденных, однако большая часть из них сами нанесли себе порезы на руки в знак протеста. Сколько получили травмы во время спецоперации — не известно.
- Мы знаем, что их были дубинками, а также, что многие отравились дымом от шашек, - говорит мать одного осужденного. - Просим только, чтобы кто-то вышел и сообщил правду о пострадавших.
На момент 15.30 по Москве толпа родственников у колонии так и не дождалась сотрудника со списком арестантов (хотя он обещал выйти).
Что касается пострадавших с другой стороны, то хуже всего пришлось начальнику ИК, полковнику внутренней службы Андрею Верещаку. Кто-то из осужденных бросил камень, попал в голову. Верещак упал, потерял сознание. В итоге его госпитализировала бригада «скорой».
Из более чем 1300 осужденных колонии в итоге вывезли только 300. Остальные находятся там же. Но колония теперь функционирует, по словам членов ОНК, в особом режиме, который вводится в результате ЧС.
-Те, кто говорят, что якобы готовятся бунты в других колониях региона, в частности в ИК -2 и ИК- 7, - провокаторы, - уверен Антипенко. - Ничего там нет.
Слух такой пустили, как говорят, чтобы сейчас спецназ и туда зашел и все перевернул в поисках мобильной связи.
