— Да, молодцы, ребята, порадовали! — осторожность в нашем разговоре все-таки чувствовалась. — Если сыграют так же здорово во вторник — должны взять кубок. Хотя — это хоккей, это игра... Загадывать тяжело: можно играть прекрасно, но — уступить. Но что еще настраивает на положительный лад — мы в прошлом году тоже проигрывали в финале — 2:3. Только ярославскому “Локомотиву”. А в итоге — одержали победу в семи матчах!
Травму Морозов получил в третьей встрече финальной серии за Кубок Гагарина, в которой его “Ак Барсу” из Казани противостоял ХК МВД из Балашихи. Соперников тут обвинять не в чем: Леша просто неудачно упал в углу площадки. Получив в итоге “частичное повреждение ключично-акромиальной связки справа”, как гласят официальные медицинские бумаги.
А если на нормальном языке сказать — то рукой ему теперь и пошевелить больно. Вот и ходит со специальной повязкой, которая ограничивает ее, руки, движения (“лучшее лечение при такой травме, — объясняют врачи, — это полный покой!”). Вместо того чтобы биться с казанскими “барсами” за второй подряд Кубок Гагарина и мечтать перед приближающимся чемпионатом мира о третьем кряду “золоте”…
— Алексей, ответьте честно: без вас шансов на то, что в Германии нам удастся защитить титул лучших на планете, нет совсем никаких?
— Ну почему же?! Шансы у российской сборной на победу есть — и неплохие. Даже несмотря на то что в этом розыгрыше Кубка Гагарина также получил травму и не сможет сыграть на чемпионате мира еще один форвард из Казани Данис Зарипов. Да и из НХЛ приедут далеко не все сильнейшие: ведь в самом разгаре Кубок Стэнли, за который бьются и Женя Малкин, и Саша Овечкин, и многие другие хоккеисты... Но у нас и без того немало отличных игроков. И если будет настоящая команда, хорошие взаимоотношения в коллективе — за золотые медали обязательно побьемся! Ну а я, увы, смогу только болеть за ребят.
— Но, наверное, в том, что вы травмировались, можно найти и положительные стороны… С семьей при таком раскладе удастся побольше времени провести…
— Ну если с этой стороны зайти — конечно, да! Семья — жена Ирина, сын Никита и дочка Настя — для меня действительно очень много значит… Уже спрашивают, кстати, в том числе и ваши коллеги: буду ли отдавать сына в хоккей? Но пока рано об этом говорить. Никите же еще и трех лет нет (сын Морозова родился в сентябре 2007 года. — А.Л.). Дома, конечно, уже начал бегать с клюшкой, но вот относительно того, отдавать ли его в секцию, решать будем позже. Точнее, это уж когда Никита сам захочет — заставлять тут бесполезно.
— А вас отец не заставлял заниматься хоккеем?
— Что вы — наоборот, меня еще сдерживать приходилось. Потому что очень хоккей нравился! Такого, чтобы говорили: “Иди тренируйся!” — точно не было…
— Кого можете назвать своим главным хоккейным учителем?
— У меня, к счастью, было немало прекрасных учителей — и некоторых из них могу с полным правом назвать великими. Например, Игоря Ефимовича Дмитриева, который в середине 90-х годов меня, юного воспитанника хоккейной школы “Крылья Советов”, решил перевести в первую команду “Крылышек”. И фактически открыл мне дорогу в большой хоккей, да и потом столькому научил! За что я, конечно, Игорю Ефимовичу очень признателен…
И в дальнейшем жизнь сводила со многими замечательными тренерами. Плюс я и у тех великих хоккеистов, с которыми поиграл в одной команде, старался обязательно чему-то научиться. Так, на тренировках клуба “Питтсбург Пингвинз” брал уроки у Яромира Ягра: внимательно смотрел, как он самостоятельно занимается после тренировок. Раньше-то я думал, что звездами не становятся, а рождаются. Оказалось — наоборот! Ну а потом и несравненный Марио Лемьё вернулся на лед, уже будучи владельцем “Пингвинз”, и мне также довелось поиграть с ним в одной тройке. Ощущения — непередаваемые. С ним, упрощенно говоря, отдыхаешь на площадке: только подумал, что хорошо бы сейчас получить шайбу, а она уже у тебя!
Полный вариант интервью с Алексеем МОРОЗОВЫМ — в ближайшем номере журнала “МК-Бульвар”.
