Юному сотруднику службы прослушки (принадлежащей понятно какой организации, ведающей обеспечением государственной безопасности) Василию Веточкину поручили важное задание. Майор Дынин, под чье начало попал выпускник особой школы, где обучали предотвращению чрезвычайных ситуаций, проинструктировал Васю:
— Объект, который вверен твоей опеке, очень опасен. Хитер, изворотлив, многоопытен. В совершенстве владеет птичьим, то есть эзоповым языком, знаешь, что это такое?
Вася попросил разъяснить, потому что на лекциях и семинарах ему этого не преподавали.
— Говорит об одном, имеет в виду другое, — растолковал Дынин. — Мы его заприметили еще в советские годы. Диссидентствовал, защищал права человека, ходил в демгруппу Сахарова, вел на кухне подрывные беседы. Одним словом — настоящий вражина. «Пятая колонна». Есть основание полагать: и сейчас продолжает свою гнусную, направленную на ослабление нашей страны деятельность. Лови каждый звук, крик, шорох, который доносится из его логова. Телефон, домашний и мобильный, не упускай из виду ни на минуту.
Василий сразу включился в работу, стараясь не позабыть ни одной рекомендации многомудрого майора. Разговоры, которые вел поднадзорный, Вася записывал на компактный носитель и, по мере поступления очередных откровений, соотносил с прежними, взвешивал, возвращался к началу бесед, по многу раз мусолил любое сомнительное и подозрительное выражения. Соображения и догадки заносил в специальную тетрадь.
Индивид, которого выпало разоблачать, действительно, был «вещью в себе», тайной за семью печатями. Вася разглядывал его фотографии, они во множестве были размещены в Интернете, на сайтах «Одноклассники» и «ВКонтакте», в «Фейсбуке», на прочих сомнительных страничках, где объект именовался не иначе как «защитником угнетенных». Физиономия хмурая, но приятная: русая бородка, обворожительная улыбка, а прищур — омерзительный, глазенки маленькие и алчные. Сразу понятно: умеет маскироваться. Окончил Уральский университет в незапамятные времена, Вася тогда еще на свет не появился.
Уже первая беседа поднадзорного с бывшим сокурсником, ныне пенсионером, проживающим в Тюмени, подтвердила характеристику, данную «объекту» майором, и принесла немалую пищу для размышлений. Однокурсник-пенсионер жаловался на экономические трудности в регионе, нехватку гречки в городе, отсутствие должного медицинского обслуживания. Он говорил:
— Если так будет продолжаться, ей-богу, выйду на «Марш несогласных». Никогда не участвовал, а теперь пойду. А что делать?
«Объект» вяло, но всецело его поддержал:
— Конечно, надо противостоять.
С расшифровкой этой беседы Вася побежал к майору. Тот удовлетворенно кивнул:
— А я что говорил? Настоящий подстрекатель, откровенный агент влияния, продолжай наблюдение.
Следующий зафиксированный и застенографированный разговор Васю озадачил. «Объекту» позвонила первая жена (теперь он проживал с третьей — разложенец и аморальный негодяй!) и возмущенно заголосила:
— Конфетный олигарх пришел к власти! Дилетант в политике! И он еще смеет нам грозить! Что пойдет на Крым войной! Что отключит Крым от электроснабжения! Да кто он есть, этот интриган?!
— Бесспорно так, — согласился «объект».
Бывшая жена продолжала:
— Бедная Украина! Что с ней будет? Как сумели эти проклятые американцы нас поссорить с нашими братьями!
— Очень жаль, что сумели, — подыграл ей «объект».
Оценивая данный обмен мнениями, майор сказал:
— Конечно, он будет прикрываться овечьей шерстью, представляя себя невинным. Не верю! И ты не верь!
Третий разговор был со сторожем, охранявшим дачу-развалюху, принадлежащую жене «объекта». Сторож жаловался хозяину:
— Передохли куры, а гусей поворовали соседи. Будем разводить новых?
На это «объект» ответил лаконично:
— Будем.
Майор долго мараковал над принесенным Васей текстом. И, наконец, выдал свою версию и интерпретацию:
— Речь, конечно, не о гусях и курах. А о тайных группировках и сообществах на территории нашей родины. Мы их прижали, вот они и думают теперь: учреждать ли новые?
Четвертый разговор состоялся у «объекта» со второй женой. Она, не в пример первой, была настроена проукраински:
— Молодцы, прогнали ворюгу Януковича, завоевали свободу. Мы здесь будем загибаться, а Украине Запад уже покрыл задолженность за газ.
— У меня батареи еле теплые, — сказал «объект», и это, конечно, свидетельствовало в пользу его негативной настроенности по отношению к взрастившей его стране.
— Батареи… Какие? Зенитные? Тут речь явно о вооружении! — определил майор. — Будь начеку!
Поднадзорному позвонил его двоюродный брат и принялся поносить Лукашенко:
— Двурушник! Стелется перед Европой! То пластался перед нашим Путиным, теперь перед Меркель. Да и канцлерша хороша! Если бы не ее министр иностранных дел, уж давно бы села в лужу. Только на этом министре и выезжает. На нем и на нашем Лаврове держится мировая политика!
— Бесспорно, это сильные фигуры, — ответил «объект».
Затем целый день шли его перезвоны с законной супругой, она была в пункте обмена валюты и каждый час уточняла: сколько долларов и евро покупать?
Майор расценил эти приобретения как готовность «объекта» драпануть на ПМЖ за рубеж — сразу после того, как будет затеяна «оранжевая революция».
Рост курса евро вызвал еще одно интересное признание. «Объекту» позвонил некто, оказавшийся его коллегой по работе в инициативной группе защиты зеленых насаждений:
— Что делают олигархи-спекулянты?! Эти потанины и прохоровы? Кормятся из рук президента, а сами заваливают шестую в мире экономику!
— Распоясались, — согласился «объект».
Майор, прочитав расшифровку, резюмировал:
— По всей видимости, готовится государственный переворот. Замахиваются на самое святое, на наших газпромовцев и роснефтевцев!
И приказал усилить контроль. Не за газпромовцами, а за «объектом». Тот и в самом деле был на редкость изворотлив: лукавил, таился, путал и заметал следы. Когда ему позвонили из профкома ветеранов с просьбой заплатить взносы и заодно поделились накипевшим: «Этого Обаму скоро убьют его же негры, которых он не мешает отстреливать», «объект» сказал:
— Очень может быть.
У майора глаза полезли на лоб, едва он прочитал это донесение.
— О-па, — закричал он. — Да тут речь уже не о насильственном перевороте, а о прямом покушении! Ты же не думаешь, что речь действительно про Обаму?
Вася, разумеется, понимал и готов был еще ревностнее исполнять свои обязанности. Вместе с майором он разработал план операции по задержанию «объекта» — такой, чтоб сообщники не догадались, кем и за что он арестован, не всполошились, сообразив: сами они тоже под колпаком.
Вася, переодевшись в телогрейку и представившись электриком, проверяющим исправность работы приборов, наведался к «объекту» на квартиру. Поразило ее убранство: зеркало в обшарпанной раме в захламленной прихожей, потертый ковер на полу, обилие сваленных в кучу книг. Согласно намеченной схеме Вася, якобы проверяя работу счетчика, попросил мужчину расписаться в ведомости, а заодно осведомился, не угостят ли его стаканчиком воды из-под крана. Получив просимое, повел беседу в том русле, которое должно было привести к окончательному изобличению.
— Ну и времечко нам выпало, — издалека начал он.
— Да, — сказал «объект».
Он был дряхлый, с потухшими глазами, борода, запечатленная на фотографии рыжеватой, сплошь поседела.
— Что творят правители! — провокационно негодовал Вася.
— Да.
— На Украине, в Европе… И у нас.
— Да.
— Дальше терпеть нельзя! Надо гнать поганой метлой.
— Да.
— Но нам есть чем гордиться. Крым теперь наш. Это праздник для всех.
— Да.
Как заведенный, как кукла хитрован твердил одно и то же. «Ни с какой стороны его не возьмешь», — подумал Вася и нанес главный удар:
— Страна отброшена в своем развитии на полвека назад из-за неразумных решений!
— Да.
— Позор иметь таких руководителей!
— Да.
Васе стало не по себе от ужаса произносимого, но интересно: как отреагирует враг? Он резко переменил тональность:
— Все же нам есть на кого положиться. Рогозин двинул дело в космосе.
— Да.
— Кризис и санкции заставят нас работать и вытянут Россию из бездны.
— Да.
Дальше темнить не имело смысла. Вася извлек наручники.
— Вы арестованы.
Хоть бы мускул дрогнул на лице мерзавца.
— Не хотите проститься с женой?
— Нет.
— Почему? — Вася остановился в нерешительности. Неужели ничего человеческого не было в этом затаившемся подлеце?
— Я так устал, — сказал «объект», — сколько было передряг, обманутых ожиданий, утраченных иллюзий, если бы вы могли представить…
Вася загремел кандалами:
— Вам все равно, что с вами будет?
— Да.
— И со страной?
— Да.
— Но у вас есть дети.
— Уже взрослые.
— И внуки!
— Мне их очень жаль.
— Не хотите ничего изменить?
— Чего вы от меня добиваетесь? — взмолился «объект».
— Вы участвовали в демократическом движении, митинговали возле Белого дома в 90-е...
— Да.
— Дружили с Сахаровым.
— Да.
Вася был молод. Ему предстояло многое постичь.
Он пришел к майору озадаченный и растерянный.
— И ты его не забрал? — изумился майор. — Эх, ты, рохля. Вот так они нас и дурят, и проводят. Хотя бы надо было предложить ему посотрудничать…
Васины глаза заблестели.
— Вы меня недооцениваете.
— Предложил?
— А как же.
— И он согласился?
— Не сразу. Лишь когда я сказал, что арестуем друзей и жену. То есть — жен. Всех трех.
— Ага, подействовало, — заулыбался майор.
Вася извлек листок с подписью объекта.
— Молодец! — похвалил подчиненного майор. — Но, конечно, верить демагогу нельзя. Нет сомнений: он — корневой человек. На него трудится целая сеть неблагонадежных элементов.
— Да, — односложно сказал Вася, силясь вспомнить, откуда взялась и прилипла несвойственная ему прежде интонация отрешенности.
