Он все делает очень стремительно. Передвигается по миру, дает интервью, говорит по телефону. Еще умеет расположить к себе. “Привет, извини, я сейчас не могу говорить, напротив меня сидит Андрей, мой близкий товарищ”. О том, что мы впервые увиделись пару минут назад, известный не только у нас, но и за океаном спортсмен, актер и продюсер Александр Невский, прославившийся в Голливуде ролью русского милиционера в боевике “Московская жара”, не упоминает.
— Саша, вы приехали в Москву на кинорынок представлять свой новый проект. Что это за фильм?
— “Форсаж да Винчи”, режиссер Брент Хафф, производство США и России. Вместе со мной играют Дэвид Кэррадайн и Шерилин Фенн. Фильм выйдет в прокат сразу в двух версиях. Мы шутим, что у картины слоган: “Русский Терминатор против недобитого Билла”. (Невского в Америке называют Русским Терминатором, самая громкая роль Кэррадайна за последнее время — Билл в “Убить Билла”. — А.Т.) Сюжет вкратце таков: русский гонщик и американский ученый ищут в России, в Москве, сокровища тамплиеров. С нами на картине работали историки-консультанты. Так вот, они очень серьезно подошли к процессу, все время нас одергивали. Мы же им пытались втолковать, что в первую очередь зритель должен с интересом смотреть кино, а не ломать голову: могло так быть в жизни или нет. Притом что версия о тамплиерах, которые дошли до Москвы, действительно существует.
— Почему фильм выйдет в двух версиях? С чем это связано?
— Просто так решили. Версия для мирового проката будет серьезной. Версия для российского зрителя — более легкая, шутливая. Сценаристы специально написали для нас новый текст, участвовали в озвучании. Фильм, кстати, уже вышел в Японии. Продан в 40 стран. А мировую премьеру мы планируем устроить весной будущего года, конечно же, в Москве.
— Говорят, Америку вообще не интересует русское кино.
— Это — факт. Даже не стану вас в этом переубеждать. И не только русское кино. Французское, немецкое, итальянское… Никакое кино, кроме своего собственного, в Штатах не востребовано.
— И как же быть? У нас есть шанс пробиться на этот рынок?
— Шанс есть всегда. Надо просто работать, добиваться своего. Никому не приходит в голову почему-то, что нынешний губернатор Калифорнии Шварценеггер в свое время приехал в Америку с одной спортивной сумкой и со своим австрийским акцентом был там на фиг никому не нужен. Николь Кидман приехала в Америку из Австралии, и карьера у нее поначалу складывалась далеко не лучшим образом. Поймите одно: если бы эти люди постоянно задавали вопрос “кому мы тут нужны?”, они бы так никуда и не пробились…
Вообще, про отношение Голливуда к России могу многое рассказать. Когда я решил продюсировать “Московскую жару”, то позвал сниматься Майкла Йорка, Эдриана Пола, режиссера пригласил известного. Так мои зарубежные партнеры поначалу не хотели ехать в Москву. Вообще. Они всю картину хотели снимать в Канаде. Тут не вопрос денег был. Просто они боялись снимать у нас. Я уперся. Сказал, что работать будем только здесь. Так эти ребята мне потом восхищенно говорили: “Какой же у вас красивый город!” Кстати, конкретно “Московскую жару” в Голливуде приняли очень хорошо. Сильвестр Сталлоне очень хвалил, Шелдон Леттич — режиссер, который снял лучшие фильмы Ван Дамма: “Двойной удар”, “Самоволка”. Мы с Шелдоном встречались неделю назад. Он позвонил и сказал: “Я хочу с тобой работать, хочу вместе с тобой снимать кино”.
— А простые американцы? Они тоже смотрели?
— Да, “Московская жара” стала переломной в этом плане картиной. Я знаю, о чем говорю. Ко мне на улице подходят люди, простые люди. Американцы устали от русской мафии, от того, что все русские в кино — сплошь злодеи.
— А нужно ли наше кино всему миру?
— Ну, это вопрос творчества, уж извините. Мне дико смешно, когда я читаю серьезные и вдумчивые рецензии на свои картины. Эти ребята-критики не понимают, что я только на старте, что я только разогреваюсь. А снимать кино по-настоящему даже не начинал! Хотя добился многого. Факт. Мое кинообразование начиналось с боевиков Шварценеггера и Ван Дамма. А сейчас я единственный гражданин России, который голосует за “Золотой глобус” (вторая по престижности после “Оскара” кинопремия. — А.Т.). По-моему, это о многом говорит.
— Саша, а конкуренции вы не боитесь? Вот, например, Михаил Пореченков в качестве режиссера снял боевик “День Д” — ремейк “Коммандо”. Это же вам прямая конкуренция!
— Он мне не конкурент. Мой фильм зритель по всему миру увидит. А он только по России ленту прокатит. Это, кстати, хорошо. Если голливудские юристы узнают, что русские не заплатили Марку Лестеру, моему товарищу, режиссеру и продюсеру “Коммандо”, что не заплатили студии “ХХ век Фокс”, у ребят с ходу появятся очень серьезные финансовые и юридические проблемы, я вам ответственно говорю.
— Да я не деньги имел в виду. А актерскую игру, например.
— Это пусть зритель решает, кто из нас двоих лучше как актер. Я или Пореченков. Я даже по этому поводу заморачиваться не хочу. “Больше фильмов, хороших и разных” — вот мой девиз. А вообще я очень уважаю профессионалов и не люблю дилетантов. Мне было 27 лет, когда я приехал в Америку. Шварценеггер рассказывал, что прибыл в Голливуд с одной спортивной сумкой. Я в этом плане его обогнал. У меня уже было имя в России, я вел программы на телевидении, у меня были свои колонки в газетах, четыре книги вышло. Я приехал в Голливуд с деньгами. “Хаммер” мог себе купить. Но я эти деньги разделил по частям и два года на них жил, пока получал образование. И параллельно пытался пробиться в кино.
— Про это, наверное, можно отдельную книгу написать…
— О, да! Пробиться в американское кино иностранцу почти нереально. Первый человек, который протянул мне руку помощи, был Жан-Клод Ван Дамм. Он снимал фильм “Секта” и предложил мне небольшую роль. Дело происходит в Одессе. Он мне предложил сыграть одного из бойцов, русского бандита в сцене драки в ресторане. Помню, он сказал: “Тебе, чтобы подчеркнуть фактуру, нужно отрастить бороду, и все будет нормально. У тебя сразу пропадет с лица высшее образование”. Короче, передо мной стоял выбор. Либо играю очередного безбашенного русского, либо снова остаюсь ни с чем. Я отказался. В Голливуде есть кому играть плохих русских, пусть этим чехи занимаются, поляки. Русские не должны играть плохих русских.
— Сейчас время очень интересное. Раньше о таком и мечтать было нельзя. А теперь, ну, гипотетически, можно набрать мобильный номер, допустим, Николь Кидман…
— На самом деле — нет. Это — невозможно.
— Совсем?
— Совсем. Поверьте, я знаю, о чем говорю. Сейчас выходит в свет моя новая книга “Фитнес в Голливуде”. Это запись моих бесед с 30 самыми популярными людьми Голливуда. Арнольд Шварценеггер, Майкл Йорк, Сандра Буллок, Стивен Сигал, Джордж Клуни… Это не интервью, а именно беседы. Мы говорим обо всем. Как о спорте, так и о жизни. Так вот, голливудские звезды как были небожителями, так ими и остались. К ним нельзя просто так подойти. Им нельзя просто так позвонить. Чтобы договориться о беседе, нужно пройти по цепочке: агент—менеджер—адвокат.
— Вы же лично брали интервью для “МК” у Джорджа Клуни. Значит, как-то до него можно дозвониться.
— Я не просто дозвонился, а в течение часа мы беседовали в ресторане. Но это совершенно эксклюзивная ситуация. Я могу с Клуни договориться о встрече, записать беседу. Другие — не могут. Я столько всего интересного в России о Голливуде узнаю! (Смеется.) Особенно мне нравятся истории, как кто-то из наших режиссеров собирается снимать фильм с Расселом Кроу в главной роли. Понимаете, это неправильно, когда врут прессе. Особенно когда врут про Голливуд и про свои в нем якобы успехи. Какие успехи? Откуда им взяться? В Голливуде из русских не знают никого. Факт. Трех человек знают: Путина, Горбачева и Анну Курникову.
Меня только стали узнавать. Но у меня другая ситуация. Я не только актер, я же еще и продюсер. И в этом — моя сила. Я продюсирую кино. Конечно, у меня бюджет не сотни миллионов долларов, а десятки. Но даже с такими бюджетами я могу давать людям работу. Известные актеры, которые со мной общаются, знают, что это не просто общение. Однажды я смогу предложить им деньги.
— Саш, а никогда не возникает мерзкое чувство: вот будто вам улыбаются, а за спиной говорят гадости…
— Ну, наверное, и такое бывает. А что, в России разве как-то по-другому? Вы общаетесь с отечественными звездами. Разве не доводилось с подобными вещами сталкиваться?
— Да уж…
— Когда кто-то из наших говорит, что Стивен Сигал отказался читать его сценарий и нахамил при этом, я всегда поражаюсь. Сигал, что, обязан читать чьи-то сценарии?! Да с какой стати?! Знаете, ко мне, случается, подходят на улице романтично настроенные девочки с вопросом: “А как нам попасть в кино?” Я вежливо отвечаю, что нужно получать актерское образование, выучить английский, если хотите работать в Голливуде, и так далее. А иногда подходят конкретно здоровые ребята: “Типа, Саня, дай нам эпизодик в кино”. В этом случае я совершенно неромантично объясняю, что, во-первых, никогда нельзя ничего просить. Я никогда, кроме совета, ничего не просил. Во-вторых, никакой эпизодик карьеры не сделает. В-третьих, жизнь нужно выстраивать так, чтобы играть главные роли, а не эпизоды.
— Я вижу, вы откровенный собеседник, что большая редкость. У вас есть враги?
— По крайней мере, эти враги никогда не говорят мне гадости в глаза. Да мне и все равно, я — позитивный человек. Если ежедневно работать, успех рано или поздно придет. Тот же Шварценеггер сказал мне как-то: “Если мне перестанут завидовать или обливать грязью, значит, я перестал чего-то добиваться в жизни”.
— Саш, скажите честно, давно доводилось пускать в ход кулаки?
— Очень. Последний раз — в Америке. Два бомжа испугали мою жену. Она не дала им на пиво, они стали на нее кричать. В 50-х годах бомжам в Штатах запрещалось и показываться в престижных районах. Их там полицейские били смертным боем. Помните, как в “Рэмбо”? А теперь они идут в богатые районы и требуют денег. А не дай Бог вас самого занесет в “плохой” район. Вам открутят голову, хоть у вас два ружья с собой. У нас в Бирюлеве можно смело гулять ночью, а в американских даунтаунах — врагам не посоветую.
— Вы сказали, что еще не во всех областях являетесь профессионалом. Что вы имели в виду?
— Что многому еще предстоит научиться. Например, я обещал маме, что научусь играть на музыкальном инструменте. На гитаре. Вот в ближайшее время этим и займусь.
