“Дорогие мама и папа! Простите меня, пожалуйста! Я провалила экзамен, да вы и сами уже знаете об этом! Папа, а ты был неправ. Они заваливают, они даже не стали меня слушать, я все знала. Прошу, передайте Кате, Марине и Наташе, что я их очень люблю! Мама, не волнуйся. Отложив в сторону листок из школьной тетрадки, девочка подошла к мутному подъездному окну. Посмотрела вниз: на двор, на дорогу, на темный пруд по ту сторону шоссе, наискосок от храма Ильи Пророка, — вид с 10-го этажа великолепнейший. Потом сняла с шеи чужой модный шарфик. Сделала из него петлю. Примерила на себя. Зацепила шарфик концом за лестничное перекрытие. И подпрыгнула... Медицинский класс 5 апреля 1998 года девятиклассница 376-й московской школы Аня Морозова отпраздновала свои 15 лет. Посидев в кафешке, разгоряченные девчонки домой идти не захотели. Кто-то предложил еще потусоваться в одном из ближних домов. Забрались на десятый этаж, покурили, посплетничали. — Я все равно поступлю в Красносельскую школу, куда сейчас на курсы хожу, — мечтательно протянула Анька. — А если не поступишь? — А если не поступлю, значит, из окна выпрыгну... — Лучше уж повеситься — так вернее, — засмеялась одна из подружек. — У нас вон кошка много раз с балкона падала — и ничего. А человек инвалидом может остаться... 23 апреля Аня завалила вступительный экзамен по биологии в десятый, медицинский, класс знаменитой Красносельской школы. Проректор 1-го меда Николай Чебышев и преподаватель Евгений Барабанов, принимавшие экзамен, оценили ее знания как "недостаточные", что фактически означало "двойку". После этого двери в вожделенную школу перед девочкой захлопнулись. 315-я Красносельская школа всегда высоко котировалась в системе московского среднего образования. Еще в 1947 году она получила статус экспериментальной. Здесь постоянно апробировались новые учебные программы, давно появились такие модные теперь специализированные классы: математический, медицинский и экономико-гуманитарный. Поступить в медкласс достаточно сложно. Следует успешно сдать экзамены по русскому языку, химии и биологии. Но даже прошедшим по конкурсу счастливчикам безоблачное будущее не гарантируется — особых льгот при последующем поступлении в медицинский институт нет. Просто выпускные экзамены в школе приравниваются к вступительным в вуз. А если абитуриент не набирает проходного балла, он может попытать счастья еще раз — летом, в общем потоке. Тем не менее желающих учиться в старших классах 315-й школы хоть отбавляй. Только в прошлом году в медкласс было подано свыше 100 заявлений на 25 вакансий. Естественно, отбор был жесточайшим, "резали" даже своих — кто проучился здесь уже 9 лет. — Программа у нас в десятом классе очень сложная, — говорит директор школы Любовь Понтак, — многие не выдерживают. Мы же сразу видим, кто сможет потянуть, а кто нет. Эта Аня Морозова — хорошая девочка была, раскрепощенная. Но она переоценила свои возможности. Не было у нее таких способностей, чтобы у нас учиться. Возможно, в будущем она могла бы стать отличной медсестрой, как ее мама, но не врачом. А вообще-то, суициды среди подростков были всегда. Например, когда я училась в десятом классе, мой одноклассник отравился из-за несчастной любви. Просто у него все сошлось в одной точке: и с родителями поругался, и подруга предала... Думаю, что у Ани тоже не одна причина была так поступить. И экзамен тут совсем ни при чем. — Я совершенно не помню эту Морозову, — сразу же вспыхивает Анин экзаменатор Николай Чебышев. — Не думаю, что она блистала своими знаниями — таких ребят мы сразу выделяем, принимаем с радостью. Мы же для себя кадры готовим! Я не видел историю болезни этой Морозовой, но как специалист одно могу сказать: корни ее поступка следует искать в семье. "Не поступишь — домой не возвращайся!" Анины мама и папа встретились в Москве. Оба — приезжие: один из-под Владимира, другая из-под Твери. Оба — одинокие. Оба — с хрупкой надеждой добиться в столице успеха и личного счастья. Когда познакомились, медсестре Галине исполнилось уже 28 лет. Ей давно пора было устраивать личную жизнь, и Володя подходил для этого как нельзя лучше — надежный, сугубо положительный, целеустремленный. Однако после рождения дочери дела в молодой семье пошли неважно. Домашние заботы, уход за Анютой, добывание денег — все легло на плечи Галины. Вкалывала на трех работах. Володе же всегда было некогда — он неустанно работал над собой, повышал свой образовательный уровень. Посещал библиотеки, учился на каких-то курсах, читал... — Что же ты, мама, никогда не накрасишься, маникюр не сделаешь? — часто спрашивала повзрослевшая дочь. И делала вывод: — Неправильно ты, мама, живешь! Я совсем по-другому жить стану: красиво. Как папа рассказывает. Отец был для дочери непререкаемым и единственным авторитетом. — Самое главное — получить высшее образование, — вбивал Владимир Иванович в голову Анюты свое жизненное кредо. — Вот у меня у самого незаконченное юридическое. И поступал я сам. И от денег ничего при поступлении не зависит. Все зависит только от способностей. По-настоящему умный человек всего добьется собственными силами. Отцовскую философию Аня впитала как губка. И не раз упрекала мать: — Ты посмотри на нашего папу. У него что ни спроси — все знает. А ты у меня, мам, самая обычная! — Может, я Анютку как-то не так воспитывала? — не перестает мучить себя Галина Алексеевна. — Она всегда тянулась к тем, кто был выше ее по положению, богаче. Хорошие ведь девочки с ней дружили, но совершенно не нашего уровня. А откуда же деньги-то взять? В комнате у Ани стоял старенький магнитофон "Юность". Когда к ней приходили подруги, она прятала его в дальний угол. Вообще слушать музыку при гостях перестала, стеснялась. Написала как-то в сочинении, что перед другими людьми хочет выглядеть умной и богатой. А в школе все схватывала на лету. — Анюта была очень жизнерадостной, — вспоминает ее близкая подруга Наташа. — Я ее видела за два дня до гибели. И она мне такой счастливой показалась... Из сочинения на тему "Познай себя" ученицы 9-го класса "В" Морозовой Ани. "Счастье, может быть, у меня и было когда-то — но оно было слишком коротким. По моему мнению, человек никогда не может быть совершенно счастлив... Но, конечно, бывают в жизни минуты, когда человеку больше ничего не надо. У меня были такие минуты. Например, когда я в прошлом году хорошо закончила школу, увидела впервые море, испытала первую любовь, нашла Большую Медведицу на небе в Крыму. Счастье приходило и уходило..." Осенью 97-го года Галине Алексеевне посоветовали отдать Анютку в десятый класс Красносельской школы или Ломоносовской гимназии. Программы поступления оказались приблизительно одинаковыми. И Аня стала ходить на подготовительные курсы. Отец строго приглядывал за дочерью: выключал телефон, когда Анюта занималась, не разрешал подолгу болтать с подружками. — Вот теперь-то ты узнаешь, что такое экзамены, — любил он приговаривать. — Наконец-то поймешь, чего стоишь в этой жизни. Не поступишь — домой не возвращайся! На вступительных экзаменах в Ломоносовской гимназии Анюта получила "двойку" по химии. Документы пришлось забрать. Значит, последняя надежда — Красносельская школа. Экзамен по русскому она сдала на "четыре". По химии получила "достаточно" (что-то вроде зачета). Оставалась только биология. Но уж за нее-то Анька точно не волновалась — это был ее любимый предмет. Другим путем ...Вернувшись с дежурства домой, Галина Алексеевна увидела заплаканное лицо дочери. — Мама, я не прохожу в Красносельскую по конкурсу, — только и смогла разобрать сквозь рыдания. — Оказывается, туда по блату принимают. Мне сказали, что на биологии будут специально "валить". Уже и точки в журнале проставлены против фамилий тех, кого возьмут. Я прошу тебя! Я никогда тебя так раньше не просила: давай найдем где-нибудь 3,5 тысячи рублей и заплатим им! И тогда меня примут... Но Галине Алексеевне, как назло, было совсем не до того. —Как мне осточертели твои капризы, — будто бы бросила она в сердцах Анюте. — Я на работе выматываюсь и даже дома покоя нет. Ну не хочешь жить как все нормальные люди, так с крыши спрыгни.. И ушла в ванную. Если бы вернуть тот вечер назад! На следующий день Аня сдавала последний экзамен. — Моя дочь тоже по конкурсу в Красносельскую не прошла, — до сих пор не может успокоиться мать девочки, поступавшей вместе с Аней. — Ее "завалили" элементарно, вопросом, на который даже ученые ответить не могут! Переживала дочка, конечно, страшно, но сейчас уже успокоилась, в другой школе прекрасно учится. А вот Анечку Морозову безумно жалко — такая замечательная девочка была. Ученые установили, что душевный стресс, испытываемый подростком при сдаче экзаменов, равносилен стрессу солдата перед боем. Причем больше других боятся добросовестные школьники, отличники. Во многих странах давно отказались от классических ежегодных школьных испытаний — устраивают экзамены раз в несколько лет или заменяют их тестами. У нас же в этой области ничего не меняется: билеты, шпоры, каверзные вопросики... Экзаменатор для школьников сродни палачу, а себя они считают несчастными жертвами. Получив "двойку" по биологии, Анюта спустилась в вестибюль. Там ее должна была встретить старая знакомая. Но та не пришла. И со своим горем Аня осталась совсем одна. Попыталась, правда, сделать вид, что ничего страшного не произошло. — А мы пойдем другим путем, да, девчонки? — натянуто улыбнулась подружкам по несчастью. — Одолжите мне шарфик, а? До дома дойти. На улице очень холодно... Когда спустя несколько часов ее труп обнаружили на лестничной клетке высотного дома на Халтуринской улице, шелковый узел удавки был почти развязан. Очевидно, в последний момент Анюта очень захотела жить, но было уже поздно. Из сочинения ученицы 9-го класса "В" Морозовой Ани: "Необдуманные поступки совершает каждый человек. Я тоже совершала неоднократно необдуманные поступки, зная об их исходе. Умный должен учиться на своих ошибках..." Разбирательство этого инцидента, как часто случается, ни к чему не привело. Уголовного дела — за отсутствием состава преступления — возбуждать не стали. Напрасно Галина Алексеевна пыталась достучаться до сердец людей, которые, как ей кажется, должны были хоть немножко почувствовать себя виноватыми. — Я не знаю никакой Ани Морозовой, — вспылил экзаменатор Чебышев, когда Галина Алексеевна пришла к нему на прием. — Что вы мне какие-то предсмертные записки суете? — Если бы мы знали, чем все закончится, мы бы вашу Аню без экзаменов приняли, — посочувствовала материнскому горю директор Красносельской школы Любовь Понтак. — И все-таки нашей вины в этой смерти нет. — Анька была умнее всех! — говорит ее лучшая подруга Наташа. — Просто облом у нее вышел большой. Она на эту учебу так надеялась — все в своей жизни собиралась переменить. Известным врачом стать хотела, замуж выйти за хорошего и обеспеченного человека — ничего этого у нее теперь уже не будет. Родители же других абитуриентов до сих пор уверены в том, что списки будущих учеников были заранее утверждены руководством профилирующего вуза. Просто Аня Морозова — дочка простой медсестры — среди фаворитов не значилась. Конечно, глупо упрекать педагогов в гибели ребенка, не выдержавшего экзамена. Как невозможно предъявить им и обвинение во взяточничестве — эти свои слова Аня уже никогда не подтвердит. Но кто же не знает, КАК поступают у нас сейчас в престижные учебные заведения? Кто не прошел через повсеместную систему протежирования, репетиторства и материальных благодарностей? Вопрос в том, как к этому явлению относиться. Как к личной трагедии? Или как к очередной стенке на жизненном пути, которую, если нельзя пробить или перепрыгнуть, нужно обойти? Аня не знала... Среди людей, решившихся на самоубийство, больше половины детей и подростков. У психологов существует даже специальный термин — "пубертатный суицид", т.е. самоубийство, пришедшееся на период полового созревания. По мнению специалистов, чаще всего ребят толкает к смерти несоответствие их юношеских представлений о том, какой должна быть жизнь и какова она на самом деле. Взрослым такие самоубийства кажутся абсолютно беспричинными. За прошлый год добровольно расстались с жизнью не менее 25 юных москвичей (точных данных пока нет). Чаще всего подростки прыгают с большой высоты. Такой способ, как повешение, — на втором месте. Отравлений же с летальным исходом среди несовершеннолетних не зафиксировано. Пик молодежных самоубийств пришелся на осень. Хроника детских самоубийств (1998—1999 гг.) 27 мая 1998 года — 15-летняя школьница сбросилась со Строгинского моста. В кармане у нее нашли шоколадку. 19 сентября — 13-летняя Марина выпрыгнула из окна 13-го этажа на Касимовской улице, оставив записку о том, что ее никто не понимает. 29 октября — 9-летняя Маша в ответ на просьбу бабушки показать дневник выпрыгнула из окна многоэтажного дома на Кировоградской улице и разбилась. 18 ноября — 14-летняя Настя оставила родителям записку, в которой было сказано, что она просто хочет полетать, и выпрыгнула из окна подъезда дома на Белозерской улице. В этот же день, несколько часов спустя, повесился 12-летний Володя (Судостроительная улица). 6 декабря — на берегу Борисовского пруда найдены замерзшие трупы парня и девушки — фанатов одной из религиозных сект. 8 февраля 1999 года — коллективное самоубийство трех балашихинских школьниц. Последняя версия случившегося: несчастная любовь.
