Сегодняшний день без преувеличения можно назвать историческим. От того, какую позицию займет Совет Федерации, зависит будущее не только высшего надзорного органа страны — Генпрокуратуры. Удержится ли на троне президент? Предстоят ли нам новые потрясения и катаклизмы? Начнется ли настоящая борьба с коррупцией? Эти и многие другие глобальные вопросы предстоит сегодня решить верхней палате парламента. Главный вопрос повестки дня — отставка Юрия Скуратова... В последние месяцы для Кремля и Старой площади не было темы важнее, чем скандал вокруг Генерального прокурора. Весь апрель президентские соратники лихорадочно пытались распутать гордиев узел. В стихийно возникшем антискуратовском штабе, который возглавляют Чубайс, Сысуев и Волошин, то и дело рождались новые идеи. Сначала хотели Скуратова посадить. Не вышло (да и резона особого в этом не было: Дума моментально приняла бы амнистию и с оркестром встретила опального прокурора). Тогда решили с ним договориться. Регулярные рандеву, однако, тоже не дали результата: ничего вразумительного предложить Скуратову не могли. Разве что прекратить начатое против него дело — но оно рано или поздно будет прекращено по-любому... Понятно, чего боится Кремль. В руках Генпрокурора — убийственные материалы о коррупции в высших эшелонах власти. Огласи их Скуратов сегодня — импичмент неминуем. Собственно, из-за страха, что материалам этим будет дан ход, и развернулось беспрецедентное действо: шантажируя известной теперь видеозаписью, "кремлевские горцы" вынудили Скуратова написать прошение об отставке. Что произошло затем, мы помним: дабы окончательно подстраховаться, видеокассету вбросили в массы, тем самым заставив Скуратова перейти в оборону. Надо отдать должное Генпрокурору: все это время он вел себя достойно. Любой другой на его месте, без сомнения, начал бы сколачивать политический капитал: честный прокурор, из-за своей принципиальности пострадавший "по женской линии" (а кто без греха?). О лучшей предвыборной кампании можно только мечтать... Скуратов же до последнего дня молчал. Он не назвал ни одной фамилии, ни одной цифры, хотя имел для этого все основания. В конце концов, войну начал не он. Думаю, молчание Скуратова объясняется не страхом и уж точно не желанием выторговать хлебную должность. Как никто другой, прокурор понимает, к чему могут привести все разоблачения. Потрясений он не хотел с самого начала. Хотел другого: вернуть в страну деньги. По имеющейся у нас информации, в своем сегодняшнем выступлении Скуратов будет максимально краток. Скорее всего, он не станет потрясать сенсационными документами, а лишь обозначит некоторые направления начатых расследований. При этом предложит создать комиссию Совета Федерации, которая будет контролировать ход "кремлевских" уголовных дел. При таком раскладе "втихую" прикрыть эти дела будет затруднительно. Разумеется, будут названы и причины всего происходящего. Прокурор не намерен скрывать, с чего началась "война", кто и с какой целью его шантажировал. Что же касается перспектив самого Скуратова, то особых иллюзий никто не питает: Генеральным ему не быть. Возможно, однако, два варианта развития событий. Скуратов предлагает Совету Федерации решить его судьбу. Необходимых для того, чтобы утвердить отставку прокурора, девяноста голосов у Кремля нет. Он может рассчитывать максимум на сорок-пятьдесят "штрейкбрехеров", завербованных методом кнута и пряника. Левые и центристы (в особенности пролужковски настроенные сенаторы — а мэр Москвы неоднократно обозначал свою позицию вне зависимости от развития ситуации) проголосуют против отставки. Правда, что произойдет дальше, не может предугадать никто. Работать Скуратову все равно не дадут, и прокурором он останется чисто номинальным. Второй вариант более предпочтителен. Взамен Скуратова на рассмотрение вносится кандидатура человека, известного своей принципиальностью и честностью, и Скуратов, выступая, просит поддержать преемника. Наиболее реальной выглядит кандидатура бывшего прокурора Москвы Геннадия Пономарева: он как никто другой поможет открыть парализованной сегодня прокуратуре второе дыхание. Сам Пономарев, по нашим данным, уже дал согласие "лечь на плаху". Впрочем, не уверен, что Совет Федерации его изберет: Пономарева считают креатурой Лужкова, хотя в действительности Геннадий Семенович — фигура крайне независимая. Скуратову есть резон отказываться от заранее выигрышной партии только, если он увидит, что Пономарев действительно пройдет. Сами понимаете: такую гарантию дать очень трудно. Счастье Кремля в том, что Скуратов — не политик, а прокурор. Другой человек в аналогичной ситуации постарался бы собрать все висты, обеспечив себе как минимум депутатский мандат. Возможно, сами того не желая, президентские доброхоты делают все, чтобы рейтинг его невообразимо скакнул вверх. Каждому здравомыслящему индивиду понятно, что возбужденное против прокурора уголовное дело не имеет под собой оснований — это элементарный политический ход. Причем довольно глупый. Я уже не раз писал о том, что дело Скуратова было возбуждено незаконно, при весьма своеобразных обстоятельствах. Как известно, поздней ночью зам. прокурора Москвы Росинский был вызван в Кремль, где ему передали заявления проституток, якобы имевших отношения со Скуратовым. Заявления эти были собраны сотрудниками ФСБ, что является грубейшим нарушением закона: проверять работников прокуратуры может только сама прокуратура. Не знаю уж, какие аргументы привели Росинскому, — говорят, ему показали нечто такое, что разом заставило зампрокурора забыть обо всех законах вместе взятых. Постановление он подписал. Однако поступившее в Главную военную прокуратуру дело вызвало неоднозначную реакцию. По некоторым данным, в материалах дела есть официальное заключение о том, что возбуждено оно незаконно и необоснованно. Заключение, вопреки воле Кремля, дал кто-то из руководителей ГВП. (Кстати, на месте сенаторов я бы поинтересовался у Главного военного прокурора Юрия Демина, соответствует ли этот факт действительности. Если, конечно, Демин придет на заседание.) То, что дело возбуждено незаконно, — это еще полбеды. В материалах нет ни одного серьезного факта, подтверждающего состав преступления в действиях Генпрокурора. По версии следователей, Скуратов якобы регулярно общался со жрицами любви и за это помогал поставщику "живого товара" — банкиру Егиазаряну — уходить от правосудия. Однако, как сообщают источники в Генеральной прокуратуре, все сотрудники, имевшие отношения к уголовным делам, которые затрагивали интересы Егиазаряна, были тщательно допрошены. Позиция единая: никаких указаний отнестись "повнимательней" Скуратов не давал, никакого давления не оказывал. Наконец, в скуратовском деле отсутствует главная составляющая: братья Егиазаряны до сих пор не допрошены ("Фокс! Вот единственный и неповторимый свидетель!"). Они скрываются за рубежом и на контакт со следствием не спешат. А без их слов все обвинения рассыпаются, словно карточный домик. Убежден: судебной перспективы у дела нет. Любой адвокат развалит его в три минуты. С формальной точки зрения, все нормально. По УПК следователь или прокурор обязан реагировать на любое преступление вне зависимости от того, где оно произошло. Вести следствие же должна прокуратура территориальная. В минувший понедельник дело №28216 поступило в Генпрокуратуру "для производства всестороннего, полного и объективного расследования". Понятно, что "всестороннего расследования" не получится. Но это и не требуется. Главное — прецедент. ...Старшему следователю прокуратуры Центрального района Челябинска Саломаткину — двадцать три года. Он еще в том возрасте, когда свято верят в неминуемую победу добра над злом. Скуратову — сорок семь...
