Одной из первых организаций, объединивших потребителей наркотиков, был голландский "Союз торчков". Такие "профсоюзы" один за другим начали появляться по всей Европе еще с конца 70-х. Они создавались самими наркоманами для того, чтобы заявить о себе как о равноправной части общества. Вначале они только потихоньку самостоятельно распространяли одноразовые шприцы. Через несколько лет, когда голландские аптекари отказались продавать шприцы кому попало, в стране вспыхнула эпидемия гепатита В. Тогда "Союз торчков" завалил тамошний минздрав петициями о необходимости поддержки программ по обеспечению своих граждан стерильными иглами. К середине 80-х уже по всей Европе заработали десятки пунктов по обмену шприцев. В конце концов все это оформилось в полномасштабную кампанию по изменению отношения общества к наркоманам. Теперь европейские потребители наркотиков во весь рост появляются на телеэкранах, устраивают конференции и конгрессы — все для того, чтобы снизить напряжение, лишний раз обратить внимание на проблему ВИЧ и прекратить репрессии и криминализованное отношение к себе. А вы можете себе представить, что в Москве происходит что-нибудь подобное? Вот то-то... В глазах большинства людей подростки, начавшие употреблять какие-нибудь вещества, автоматически выбывают из рядов "наших детей" и становятся врагами. Черная масса безликих, разлагающихся подонков и потенциальных преступников — таким сегодня рисуется в глазах общества мир наркоманов. Но есть и другая крайность: с ними начинают носиться, как с упавшими в лужу несмышлеными младенцами. Легко говорить: "Мы должны отвести беду от наших детей!.. Встанем все миром, стеной!.. Скажи "нет" наркотикам!" Но на самом деле до самих наркоманов никому нет дела. Их хотят лечить и сажать "для их же пользы", но на самом-то деле для того, чтобы их не видеть. Не слышать. Не помнить. Процесс разворачивания к наркозависимым во всем мире идет достаточно давно. Россия официальная на это всегда смотрела косо, у нас более популярны идеи о расстрелах и гетто. Поэтому, когда "Врачи без границ" на международном опыте создали в Москве проект "Снижение вреда", кроме Минздрава, никто особо не встрепенулся (промолчало МВД и правительство Москвы): нравится вам возиться с нашими наркоманами — возитесь. Все почему-то посчитали, что они будут заниматься только обменом шприцев, поэтому им не мешали, но и не помогали. А идея этого проекта проста как правда. Тупая "борьба с наркоманией" — это не только наше достижение. Другие страны в этом ушли не дальше. И когда стало ясно, что обычные меры не остановят ни наркоманию, ни, что страшнее, СПИД, стали возникать программы для индивидуальной работы с потребителями наркотиков и оказания им конкретной помощи. Их цель — уменьшение вреда, который наркотики приносят конкретному человеку (собственно поэтому проект и называется "Снижение вреда"), и через него — всему обществу. В нашем городе эта программа работает три года, но деятельность свою не афиширует. Встретиться с ними было непросто даже для корреспондента "МК". Московское "Снижение вреда" — это двадцать молодых людей, которые ежедневно отправляются на улицы города для профилактики ВИЧ среди наркозависимых. У них есть карта наркоманских точек, на которые они и выезжают для общения, раздачи спиртовых салфеток, презервативов и литературы. Каждая такая точка — эпицентр распространения ВИЧ. Периодически на этой карте появляются новые места. Иногда потребители наркотиков сами подходят и говорят: "Там-то тогда-то тусуется немерено торчков, приезжайте". Все чаще приходится выезжать в ближайшее Подмосковье — там инфицированные шприцы уже просто валяются под ногами... Они не борются с наркоманией как таковой. Более того, их философия настолько свежа и неожиданна, что свернет башню любому педагогу или наркологу: — Мы исходим из того, что наркотики употреблялись, употребляются и будут употребляться, — это реальность, и не надо закрывать на это глаза. Мы не оцениваем это как "хорошо" или "плохо". Мы исходим из факта, что данный человек намерен продолжать употребление наркотиков. Чтобы продемонстрировать на практике, как это работает, мне была предложена одна из самых популярных точек Москвы — Лубянка. Сопровождать меня взялся один из руководителей проекта Виталий... ...Вечером подземные переходы Москвы живут своей особенной жизнью. Рядовому гражданину там делать нечего. На Лубянке давно сложилось собственное наркозависимое сообщество, которое проявляется часов после 14—15. Достаточно угнездиться в каком-то одном месте, чтобы за полчаса увидеть трехсерийный блокбастер про жизнь "на дне". Это классическое место для работы уличных социальных работников. Каждая кафешка, каждый переулочек и угол — значимые места для потребителей наркотиков. Мой сопровождающий, Виталик, — чудесный персонаж: лохматый, пирсингованный и татуированный. Насколько я поняла, жизненного опыта ему не занимать. Первым делом мы направились в одну забегаловку, сели почти около самой двери и продолжили наш разговор: — Виталий, а вас обвиняют в том, что вы поощряете и пропагандируете наркотики? — Мы не раздаем свои брошюры направо и налево. Мы отвечаем за то, чтобы наша продукция не попала к случайному подростку. На каждой нашей брошюре есть пометка: "Информация предоставлена не для пропаганды наркотиков. Ее цель — предоставить людям информацию для защиты своего здоровья" и т.д. Каждому потребителю мы в первую очередь говорим: не употребляй наркотики вообще. Но если не можешь отказаться от них — откажись от инъекционного употребления. Не можешь не колоться — пользуйся одноразовыми шприцами. Нет одноразовых — стерилизуй то, что есть. Но первое — откажись! А люди, которые начинают орать про поощрение, — просто не знают, что такое наркотики и наркомания... Наша цель — поднять уровень жизни и информированности в каждой наркоманской тусовке. А во всем мире давно отмечают, что если относиться к потребителям наркотиков нейтрально, как к равным, а не как к уголовникам, то гораздо больше их осознает необходимость лечения. А шприцы мы, кстати, не обмениваем... Пока мы разговаривали, Виталик успел незаметно раздать несколько горстей спиртосалфеток. Иногда он их предлагал сам, но чаще подходили сами желающие. Спиртовые салфетки наркоманам нужны для дезинфекции места инъекции. То, что потребители начинают пользоваться салфетками, — хороший признак. Это значит, что та сотня потребителей, тусующихся на Лубянке, начинает признавать обязательность и одноразового шприца, и презервативов, а значит, другого отношения к жизни. — Если человек решает употреблять наркотики, он должен помнить об опасности заражения ВИЧ. Если для него воспользоваться одноразовой иглой будет так же естественно, как принять душ и почистить зубы, он поневоле будет по-другому относиться и к самому употреблению. Говоря "наркоман", люди подразумевают "преступник". Он и сам начинает чувствовать себя преступником, уже не воспринимает себя как личность. Если же кто-то начинает думать о его здоровье, это поднимает его самооценку. Все участники проекта (аутричвокеры) — бывшие потребители наркотиков. Прежде чем выйти к людям на улицу, каждый из нас прошел тренинги для того, чтобы не оценивать чье-то поведение. Но это очень сложно — преодолеть стереотипы и смотреть на все без эмоций. Но мы очень подвержены депрессии, потому что мы общаемся с постоянно депрессивными людьми. Тем временем к нам за столик подсел юноша из Николаева. Он быстро уставил стол чаями и ватрушками и начал это с аппетитом поглощать. Несколько дней назад он чуть не погиб. Парень заимел дурную привычку колоться в половой орган и на днях за это поплатился. Игла отломилась. Он попытался ее вытащить, но игла уже отправилась вглубь. Ничего смешного в этом не было: парень не имел медицинского полиса. От помощи аутричвокеров он не отказывался, но вел себя по-хамски и хорохорился: "Не учите торчка жизни". В конце концов его с чужим полисом поместили в подмосковную больницу, где и привели в порядок. — Вот что может получиться по незнанию! — прокомментировал происшедшее Виталик. — И большинство передозов случается по глупости. Скольких смертей и ВИЧ-заражений можно было бы избежать, если бы сами потребители были немного грамотнее!.. В кафе влетел еще один парень, не наркоман. Он присел в углу спиной к залу и начал что-то энергично разбивать. Потом быстро поднялся и вышел. После него на полу осталась раскрошенная таблетка и кусок целлофана: парень собрался кого-то кинуть и изготовил "героин" или "кокаин". Мы с Виталием помолчали, потом вернулись к разговору, но тут "таблеткобоец" появился в сопровождении опера в штатском. Быстро. Мы вышли на улицу и направились к переходу. К нам присоединились еще трое "вокеров". Они были строги и серьезны. Мы пошли по переходу, отмечая людей, прислонившихся к колоннам, кого-то ищущих глазами. Было много милиции. Дело быстро пошло: ребята-наркоманы стали подходить за салфетками. И сразу стало понятно, что нам доверяют: самым первым был парень лет 27, который попросил помочь... подогреться. Виталик ответил: — Этого нет. Но если у тебя есть тридцать секунд... Парень внимательно и серьезно слушал. — ... то у меня есть брошюры о гепатите, ВИЧ, спиртовые салфетки... Парень хмуро покачал головой: — Зачем мне теперь. У меня СПИД... — и отошел. — Года полтора назад мы работали, чтобы предупредить эпидемию, — отметил Виталик. — Сегодня тема другая: как жить с ВИЧ, особенно если ты наркоман? Теперь мы приближаемся к третьей стадии: у многих ВИЧ-инфицированных начнется СПИД. И что с этим делать, не знает пока никто... Мировой опыт показывает: когда уровень зараженности ВИЧ среди потребителей наркотиков достигает 10%, то за год эта цифра может подняться до 50-60%. Так получилось в Эдинбурге и в Нью-Йорке. По некоторым оценкам, ВИЧ уже имеют 70% европейских наркоманов. А вот в Австралии ситуация сложилась совершенно по-другому. Там кампания по снижению вреда была начата на раннем этапе эпидемии. Первый случай ВИЧ среди наркоманов был зарегистрирован в 1982 году, к середине 80-х он достиг 3—5%. В конце 80-х начались программы по уличной работе и обмену шприцев. К 1991 году уровень ВИЧ остановился на 4%, а с 1996 года держится на отметке 3%! Австралийская программа была изучена и оценена в 1991 году. Оказалось, что с помощью этих программ только за двенадцать месяцев было предотвращено заражение 3.000 человек. На каждого было затрачено 200 долларов. Экономия на лечении ВИЧ была оценена в... 150 млн. долларов! Подлетел парень: — О! Здорово, Виталик! Что есть?! По гепатиту и СПИДу?! Давай все! Виталик дернулся к рюкзаку, но подбежавшая с воплями — "Менты кого-то там забрали!!!" — девушка утащила парня наверх. Виталик посмотрел ему вслед: — Теперь я знаю, что ему надо, и завтра постараюсь его найти. Многие из них раньше не знали ничего. Теперь они подходят сами, задают вопросы об УК, болезнях, лечении от наркомании. Проект при помощи юристов и врачей из Склифа и Красного Креста подготовил несколько брошюр: по "наркоманской" статье УК, по оказанию доврачебной помощи при передозировке, о том, где можно пройти лечение и реабилитацию, как вести себя обдолбанному на людях, как не заразиться ВИЧ. Потребители наркотиков совершенно меняются, когда имеют возможность поговорить о своих проблемах. Один из них в тот день разоткровенничался: — Наркоманы ничем не интересуются, не читают газет, не смотрят телевизор. Им не интересна даже борьба, которая против них ведется. Наркоманов волнуют только ежечасные притеснения милиции. Поэтому узнать о СПИДе можно только от таких вот работников ВИЧ-профилактики... У половины моих знакомых московских потребителей есть ВИЧ. Мой знакомый, зная, что болен, при мне делился шприцем с людьми, а те, в свою очередь, — с другими. А на разных точках может быть разное количество людей с вирусом... Это ведь только кажется, что все всё давно знают. ...Наркоманы не верят никому. Поэтому доверие, которого добились в "Снижении", впечатляет. "Вокеров" встречают как единственно близких людей. Но особое доверие, я бы даже сказала любовь, у них безусловно вызывает Виталий. Можно сделать периодическую помощь торчкам своим хобби и получать от этого удовольствие. Но Виталик помнит в лицо каждого наркомана, которому когда-либо помог, он пропускает через свое сердце тонны чужой боли. Люди подходят к нему даже не за салфеткой. Им нужно его понимание. Они все знают его по имени. Рядом с Виталиком я понимаю: все не так уж и безнадежно... Парень подошел с жалобой: "Брошюры отняли менты". С милицией у аутричвокеров отношения неоднозначные. Любой наряд поначалу воспринимает как вызов и полный беспредел сам факт их появления на вверенной ему территории. Поэтому Виталику и его друзьям случалось быть задержанными. До сих пор высшие милицейские чины ничего не знают о социальной работе на улицах, да и не хотят знать. Но по крайней мере их стали отличать от торчков, и у "вокеров" даже появилась своеобразная мечта: — Есть сотрудники милиции, которые видят в наркоманах людей, это наши единомышленники. Мы могли бы многое сделать, сотрудничая. Мы бы, например, хотели проводить тренинги для милиционеров. Как, например, обыскивать потребителя наркотиков. Если в его кармане лежит открытый шприц иглой вверх, то можно легко получить ВИЧ при обычном обыске... ...Наконец мы поднялись на улицу. Отовсюду, как к старым знакомым, к нам подходили молодые люди. У кого-то "не очень дела-то", у кого-то на лице жуткие "побочняки" (прыщи и всякая дрянь, вылезающая на кожу от грязи в наркотиках). Для Виталика рабочий день продолжается. Каждый день 20—25-летние ребята занимаются одной из самых грязных и тяжелых работ в городе. Благодаря им эпидемия в Москве отодвигается хотя бы на месяц. Сейчас в России работает несколько десятков различных программ по снижению вреда (например, уличная работа фонда "НАН"). Они финансируются из местных бюджетов и международными организациями. Сегодня они — практически единственные, кто занимается вовлечением наркозависимых в профилактику СПИДа. По оценкам Минздрава, только благодаря раздаче шприцев в Питере удалось заметно снизить уровень ВИЧ. Там "Снижение" вовсю сотрудничает с городской администрацией. Но сколько необходимого завязло в столичном бюрократическом болоте. Правительство Москвы сегодня говорит только об ужесточении существующего закона по борьбе с наркозависимыми. И как результат — рост ВИЧ.
