Армия у нас считается самой закрытой частью общества. По крайней мере, то, что творится за высокими заборами в/ч с колючей проволокой, надежно укрыто от постороннего взгляда. Впрочем, ничего необычного в воинских частях не происходит — по меркам нашего современного общества, есть воровство, свой рэкет и бандитизм, пьянки и дебоши, случается, что люди в погонах убивают друг друга. Все как в жизни. Есть только одна маленькая особенность — у военных в руках находится оружие, в том числе и ядерное. Представляете пьяного и обезумевшего офицера, например, за ракетным пультом? 28 января 2000 года в ракетном полку ничем не отличалось от остальных дней — офицеры, как обычно, служили Родине. Подъем — развод — постановка задач — боевая вахта. Полк Ракетных войск стратегического назначения (РВСН), дислоцированный неподалеку от города Алейска в Алтайском крае, жил в привычном ритме. И даже то обстоятельство, что вечером случилась застольная пирушка, не выбивалось из устоявшегося графика — нет-нет да и заглядывают офицеры в рюмку. Служба сложная, ответственная и напряженная, а нервы у людей не железные, снять вечерком стресс дозой алкоголя в 50—70 граммов даже врачи рекомендуют. Так случилось, что спиртного оказалось гораздо больше медицинской нормы, а восстановленные нервишки компенсировались потерей рассудка. С этого и начались отличия этого дня, закончившегося убийством. Нет повести печальнее на свете, чем повесть об убитом офицере. В роли убийцы выступил... командир полка. Так совпало, что 28 января поводов для застолья набралось сразу несколько. На новые должности в управление полка были назначены сразу три офицера и один прапорщик, еще у одного офицера намедни родился ребенок — было что обмывать. Военные люди не стали таиться и распивать втихаря, без ведома начальства. Командир полка подполковник Андрей Хребтов, узнав о намерениях подчиненных "употребить" по таким достойным причинам, дал свое командирское "добро". Впрочем, служба есть служба, и застолье началось во внеслужебное время — после девятнадцати ноль-ноль, когда на вахте остались лишь дежурные смены, а основная часть офицеров и военнослужащих срочной службы покинула здание штаба. Так что лишних глаз и ушей не было, только свои — управленцы. Бутылки и немудреную закуску поставили на столе кабинета начальника командного пункта полка — святая святых ракетной части. В случае чего отсюда можно было взять управление баллистическими ракетами на себя в любой момент и нанести упреждающий удар по стану потенциального противника. Конечно, начать третью мировую войну компания подвыпивших офицеров вряд ли смогла бы, слишком много в РВСН "предохранителей", но тем не менее ядерная кнопка располагалась в нескольких сантиметрах от наполненных водкой стаканов. Прозвучали тосты за новые назначения, за деток, за Родину, за службу. За что-то там еще пили — гулянка получилась хорошая, по-взрослому. Покурили, поговорили — вначале, как водится, о женщинах, захмелев, перешли на служебные темы. Только помянули командира полка — распахнулась дверь и на пороге командного пункта нарисовался сам Хребтов. "Долго жить будете, Андрей Юрьевич, вспоминали только..." Командир был как-то не по-доброму весел. На часах 21.00, а он еще, как говорится, ни в одном глазу, но, по своему обыкновению, агрессивен. Бросив на стол милицейскую дубинку и наручники, Хребтов взялся за услужливо налитый стакан. Потом подполковник поднимал его неоднократно. Вскоре он, похоже, напрочь забыл, по какому поводу собрались на командном пункте офицеры, и, взяв на себя обязанности неофициального тамады ("Пока говорит командир — остальные молчат!"), перешел на служебные темы, что само по себе считается в офицерской среде дурным тоном. "Развели, б...ди, бардак в полку", — налитые кровью глаза командира выражали желание навести порядок в вверенной части немедленно. Полицейские атрибуты, наручники и дубинка, оказались вовсе не смешным подарком для виновников торжества, а средством усмирения непокорных в полку. Изрядно охмелевший Хребтов потрясал ими в воздухе и, обращаясь к сидящим за столом офицерам, заявлял, что для поддержания порядка в полку использует все меры, в том числе и имеющиеся у него спецсредства. Резиновая дубинка рассекала воздух над столом после каждого выпитого стакана. Те, кто сидел рядом, невольно пригибали головы — что выкинет командир в следующую минуту, никто предположить не мог. ...Хребтова в полку за глаза называли выскочкой и откровенно недолюбливали. 34-летний подполковник скакал по служебной лестнице без задержек — за 9 лет вырос от лейтенанта, выпускника Пермского высшего военно-командного инженерного училища Ракетных войск, до командира полка РВСН, 8 раз назначался на вышестоящие должности. В ранге начальника штаба полка прослужил всего 8 месяцев, не успев, по сути, вникнуть в особенности службы и приобрести командирские навыки. По военным меркам это считается потрясающей карьерой. "Наверное, лапа у него волосатая есть", — гадали в полку, опасливо поглядывая на своего молодого командира. Сказать, что Хребтов недолюбливал своих подчиненных, это еще будет слишком мягко. Помимо словесных оскорблений, на которые был особенно щедр комполка, он бил по разлюбезному личному составу и рублем. Только в прошлом году подполковник наказал в дисциплинарном порядке больше половины офицеров и прапорщиков полка, многие его подчиненные были лишены денежных надбавок за сложность, напряженность и специальный режим службы, квартальных премий и "тринадцатых" зарплат. Самыми "добрыми" словами из уст Хребтова считались "говнюки", "негодяи", "подонки". Комиссия Минобороны, разбиравшаяся с "делом Хребтова", вынесла суровый приговор: "Подполковник Хребтов А.Ю. обладает низкими морально-психологическими качествами". Выяснилось, что командир полка "испытывал трудности в установлении правильных взаимоотношений среди офицеров с учетом их личных особенностей. Во взаимоотношениях с подчиненными допускал высокомерие и грубость, поспешность и резкость в оценке их деятельности. В его поведении преобладали самоуверенность, существенное завышение уровня личных притязаний". Хорошенькая аттестация для командира полка РВСН, стоящего на боевом дежурстве! В штабе ракетной армии и управлении дивизии, в состав которых входил полк Хребтова, знали, что у командира натянутые отношения с подчиненными, да и его профессиональные качества у многих специалистов вызывали критические замечания. Командир Алейской дивизии даже вкатил подполковнику Хребтову два выговорешника и неоднократно указывал ему на служебных совещаниях на необходимость изменения форм работы с подчиненными. Попадал Хребтов и под выволочку командующего армией, его даже заслушивали на военном совете по поводу недостатков в работе. Тем не менее в июне 99-го Андрею Хребтову было досрочно присвоено звание подполковника, а ранее командование даже наградило его орденом Суворова по случаю Дня защитника Отечества. В собственных глазах командир полка стал истиной в последней инстанции и поверил в личную непогрешимость и правильность избранных методов работы с личным составом. Его сквернословие и оскорбления офицеров переросли все мыслимые нормы. Подчиненным оставалось только глухо роптать и обсуждать очередную выходку командира в курилках — открыто протестовать, зная сложный характер Хребтова, решались немногие. А зря. Старший лейтенант Дмитрий Заикин, которого Хребтов публично "опустил" перед строем, оказался парнем не робкого десятка. Офицер потребовал от командира принести ему публичные извинения, возместить моральный ущерб и перевести в другое подразделение. Заявив при этом, что в противном случае обратится в военный суд. И хамоватый комполка испугался! Он выполнил все требования офицера. Отыгрался, правда, на других. Отъявленным пьяницей Хребтова не назовешь, но в рюмку он все же заглядывал. И подчиненным не особо запрещал выпивать. В результате в прошлом году в его полку каждый десятый грубый дисциплинарный проступок был совершен в состоянии алкогольного опьянения. Напомним, что и ту роковую пьянку в штабе полка он санкционировал лично. ...Около одиннадцати вечера офицеры стали расходиться — выпивка закончилась, да и слушать пьяный бред командира никому не хотелось. В кабинете остались двое — подполковник Андрей Хребтов и майор Олег Кармановский, являвшийся старшим офицером по общественно-государственной подготовке. Сорокалетний майор, выпускник Львовского высшего военно-политического училища 83-го года, командира недолюбливал, как и все офицеры. В тот злополучный вечер он не собирался скандалить с Хребтовым и, как говорится, резать правду-матку, пользуясь присутствием за одним столом. Но и оставлять оскорбления без внимания Олег Кармановский не стал. Взаимные оскорбления офицеров вскоре переросли в ссору, а затем и в драку. Более физически крепкий Хребтов взял инициативу на себя и жестоко избил майора. Кармановский рухнул на пол и уже не подавал признаков жизни, хотя, как показала впоследствии экспертиза, он был жив еще до следующего утра. Хребтов взломал дверь кабинета заместителя начальника штаба полка и затащил туда Кармановского, после чего, попинав его ногами для острастки, отправился домой. Майор остался медленно умирать — у него были переломаны почти все ребра, и спасти его могла лишь экстренная медицинская помощь. Но ее не было... В принципе майор Кармановский не должен был умереть даже после таких побоев. Судмедэкспертиза установила, что смерть наступила от травматического шока на фоне острой дыхательной и сердечно-сосудистой недостаточности. Офицер валялся на полу в служебном кабинете, как бомж в подворотне. Еще вечером в штаб полка прибыл для проверки дежурный по дивизии майор Нетреба. Он видел лежащего Кармановского и находившегося рядом с ним пьяного и возбужденного подполковника Хребтова, но не доложил начальству о случившемся. Ничего не знал о происшествии и дежурный по штабу полка лейтенант Лукошкин — он попросту спал в это время. Уже утром умирающего, но все еще живого Кармановского увидел заместитель командира полка майор Яценко. Прошел мимо. Вызывать медиков не стал и никому не доложил о случившемся. Даже если предположить, что все должностные лица сочли окровавленного майора просто пьяным, и то подобное равнодушие объяснить весьма трудно. На полу лежал офицер! Безмолвно перешагивать через его тело для сослуживцев — верх цинизма. Или страх перед командиром-грубияном затмил все понятия об офицерской чести? Смерть майора Олега Кармановского была констатирована дежурным врачом военного госпиталя ракетной дивизии лишь после полудня следующего дня, в 12 часов 20 минут! Подполковник Хребтов не стал отпираться от убийства. Он понимал, что замести следы пьяной драки не удастся — подчиненные вряд ли стали бы покрывать своего командира. Его отправили в СИЗО УВД Алтайского края. Какой приговор вынесут бывшему командиру ракетного полка за убийство подчиненного офицера, пока неизвестно. На всех же остальных должностных лиц, действия и бездействие которых способствовали этому преступлению, наложены дисциплинарные наказания, ограничились выговорами. Выносить сор из армейской избы сочли лишним...
