Почему нас волнует какая-то далекая Аргентина?
Потому, что пожар разгорается в тылу у доллара США. А в долларе считает, торгует и хранит сбережения вся Россия (и еще полмира).
Потому, что наша ментальность и экономика иногда удивительно похожи именно на аргентинскую (а вот с Восточной Европой сравнивать Россию почти бесполезно).
И, наконец, потому, что Аргентина периода 1991—2002 годов, словно забежав вперед, отражает многие аспекты нашего ближайшего будущего.
Впрочем, некоторые суеверные люди шепчут, что без нечистой силы там не обошлось...
(по мотивам романа М.Булгакова “Мастер и Маргарита”)
1. Камень летит в витрину. Брызги стекла. Человек десять из толпы врываются в небогатый семейный магазинчик и выбегают с награбленными продуктами. “Сеньоры, не уходите, пожалуйста, вы же забыли заплатить!” — в слезах лопочет у разбитой витрины парнишка лет восьми, сын хозяйки магазинчика, привыкший вкалывать допоздна, помогая маме добывать нелегкий хлеб...
Мой знакомый банкир-аргентинец, рассказывая этот эпизод из недавней командировки на родину, словно постарел лет на десять. Сам он давно и вовремя уехал работать в Испанию, его сбережения — не в аргентинских песо, а в долларах и в швейцарских франках. У него, хорошо знающего Аргентину, сейчас добавился перспективный бизнес — “игры” с реструктуризацией аргентинских корпоративных долгов. Он смачно описывает варианты этой хлебной игры профессионалов на минном поле, но вдруг обрывает рассказ: “Будь оно проклято — это время и эти деньги!”
...Январь—февраль 2002 года. Аргентинский дефолт. Разъяренные толпы, позабывшие стыд и страх, опустевшие полки магазинов, очереди в банках, проклятия правительству за замороженные вклады, обвал песо на 70%.
Такие события нельзя анализировать сразу, “по-жареному”, они должны вызреть в последующих действиях главных героев, массовки и вероятных закулисных режиссеров...
2. Аргентина однажды уже спровоцировала мировой кризис долгов. То был кризис золотых аргентинских займов крупнейшего тогда британского банка Barings в 1890 году. Но тогда за Аргентину взялся не кто иной, как лорд Ротшильд, возглавивший первый в истории международный комитет банкиров по дефолту государства. Великий британский лорд-банкир был суров, но справедлив.
На последующие пять лет Ротшильд, подкрепившись угрозой и механизмом жестких санкций, поставил под беспощадный контроль все важнейшие денежные потоки страны.
Например, деньги на выплату долгов государство обязано было ежедневно накапливать на отдельном банковском счете. Аргентинскому правительству запретили в течение трех лет брать в долг за рубежом и выдавать гарантии на кредиты...
Далее — сэр Ротшильд вынудил Аргентину допустить кредиторов в святая святых — к процессу формирования госбюджетов будущих лет. Например, кредиторы обязали аргентинцев ежегодно изымать с рынка определенный объем облигаций внутреннего гос. долга.
Через 5 лет, убедившись в необратимости процесса оздоровления, лорд Ротшильд сменил кнут на пряник и помог рефинансировать часть обязательств Аргентины...
Подчеркнем — вывод Аргентины из кризиса и выплата ею долгов были четко организованы за 110 лет до нынешнего дефолта. Без расточительного МВФ и без ханжеских спектаклей аргентинских политиков (которых недавно президент Уругвая публично назвал скопищем воров).
3. К 1910 году Аргентина пришла в прекрасной форме.
“Ротшильдовская порка” вырастила целое поколение банкиров, торговцев и госчиновников, пропитавшихся финансовой дисциплиной в многолетней практике. Авторитет страны вырос настолько, что, например, во время пограничных конфликтов между Мексикой и США на роль арбитра приглашали именно Аргентину.
Первая мировая война пролилась золотым дождем: нескончаемые заказы на зерно, мясо, сукно, шерсть, кожу, руды. И полный нейтралитет — ни одного лишнего песо в военный бюджет!
В 1917 году следующий подарок: с мировых рынков зерна ушел крупнейший в Европе конкурент — Российская империя. Разоренный и раскулаченный коммунистами СССР на долгие годы превратился в крупного покупателя аргентинского зерна и мяса. А вот Аргентина, наоборот, вошла в первую десятку богатейших стран мира (по доходам на душу населения)!
Сегодня в это невозможно поверить, но в 20-е годы, чтобы поехать в сытую сказочную страну Аргентиину на сезонные сельхозработы, немцы давились в очередях (об испанцах, итальянцах и говорить нечего).
Что сбило Аргентину с пути? Великая депрессия 1929—1933 годов? Но у страны был большой запас прочности, а основные сбережения элиты — в недвижимости, земле и золоте, а не в акциях; своя мощная валюта; зависимость от экспорта постепенно снижалась, потому что устойчиво росло внутреннее потребление.
Аргентину разорила Вторая мировая война? Отнюдь! Нейтралитет, массированные поставки обеим воюющим сторонам и героическое объявление войны Германии аж 27 марта 1945 года.
Однако огромные деньги, сделанные на войне и богатых беженцах, на сей раз не помогли.
Неужто и впрямь бес попутал?
4. Зима 2002 года, аргентинское ТВ навязчиво демонстрирует миру буйство толпы...
Но что-то было не так.
Армия (когда надо верхам) умеет хорошо успокаивать плебс, забывший свое место. Десятки больших и малых военных переворотов познала страна после двадцатых годов. Тысяч 7 левых, правых и прочих гражданских лиц до сих пор числят “пропавшими без вести”. Но вот именно в 2002 году армия молчит. К чему бы?
К этому времени аргентинские политики уже больше года безуспешно клянчили очередные кредиты у МВФ и даже лично у президента США. За 45 лет горячей дружбы 38 раз Аргентина выжимала из дяди Сэма кредиты и разные целевые программы помощи. А тут вдруг — никак!
После трагедии 11 сентября 2001 года аргентинские политики услужливо предложили 500 аргентинских солдат послать в Афганистан на поддержку американских братьев. И даже ничего не клянчили — предложили сами оплатить контингент. США отказались с брезгливой вежливостью. А денег за такое рвение все равно не дали.
И вот в 2002—2003 годах наступает срок платежей 75 миллиардов долларов внешних долгов при 25 миллиардах валютных резервов страны. В запасе у аргентинских кукольников остался последний аргумент — тотальный уличный форс-мажор, с битьем витрин, бросанием дерьма в парламент (есть такая национальная традиция у аргентинских демонстрантов), маранием стен храмов красками и словами, грабежами магазинов и банков. Какие уж тут долги?
Потому-то армия и молчала — чтоб массовку не вспугнуть. А в это время посланцы аргентинского президента (кстати, самих президентов сменили 4 штуки за 2 месяца) кричали в Вашингтоне: “Ай, ай, стекла бьют, помогите, дайте миллиардов 10 перекрутиться”.
Не дали.
5. Итак шум стих, но какая-то чертовщина во всей этой истории не проходила, и потому в булгаковском доме “Мастера и Маргариты” на Садовой, в подозрительной квартире номер 50 срочно собралась авторитетная комиссия во главе с лордом Ротшильдом.
Великий банкир принял из лап Кота что-то большое и плоское, обернутое старинным покрывалом. Воланд величественно кивнул, Кот сдернул покрывало, и все собравшиеся увидели большое Аргентинское Зеркало, а на нем магические мерцающие цифры: 1991.
Зеркало на мгновение треснуло, и из него вышел всемирно известный министр экономики Аргентины господин Кавальо.
— А где же ваши наручники? — бестактно спросил Кот.
— В тюрьму я сяду через 11 лет, по ложному обвинению в торговле оружием, — ответил Кавальо и гордо добавил: — а сейчас, в тяжелейшем 1991 году, я делаю главный шаг к реформам, а моя страна прославится еще громче, чем в начале века.
— Господин Кавальо взвалил на себя должность министра экономики в момент, когда инфляция достигла 2300%, — сказал Воланд. — Он начал работу как в кратере вулкана. Дебют его комплексной программы — жестко привязать песо к доллару по курсу один к одному.
— Потом вас часто обвиняли, что твердый песо сделал экспорт Аргентины слишком дорогим и убил экономический рост страны, — заметил Кот. — Соседние страны вокруг вас девальвировали валюты, удешевляли экспорт, а вы родину связали по рукам и ногам?
— Это аргумент наших местных воров, — спокойно ответил Кавальо и достал папку документов. — Аргентинский экспорт дает лишь 10% ВНП, все остальное — внутреннее производство и потребление. Мои реформы, таким образом, резко улучшали условия для создания 90% ВНП, а усложняли — лишь для оставшихся 10%!
Внутреннее производство и потребление невозможно оздоровить при инфляции 100 или 1000%. Потребитель начинает откладывать инвестиции или крупные личные покупки, покупатель играет на вечное понижение, ожидая еще более сильных падений, все расчеты привязываются к чужой валюте, уродуется ценообразование... Но дело не только в этом.
После разлагающих 40 лет бардака у нас почти не осталось здоровой элиты, на которую можно было бы опереться. Протащив в 1991 году Закон о жесткой фиксации курса песо к доллару, я убрал из рук нашего ворья право на эмиссию ничем не обеспеченных денег!
Вначале упал уровень жизни, взбесились профсоюзы, но зато инфляция уменьшилась с 2300% до 10—15% в год, цена кредитных денег упала до 14—16% годовых, сроки кредитования удлинились, стало удобнее планировать бизнес, значительно увеличились иностранные инвестиции... Темпы роста ВНП четыре года подряд были 5—8% в год, а тот самый якобы пострадавший экспорт рос 6 лет.
— Почему вы не провели такое антикризисное заседание раньше? — удивился лорд Ротшильд.
— Нет, этого быть никак не могло, — твердо возразил Кот. — Ведь у них сеньора Эвита уже купила подсолнечное масло, и не только купила, но даже и разлила.
— Она покупала его вместе с полковником Пероном, — мрачно добавил Кавальо.
6. И тут из камина выпал гроб, из него выскочил полковник в форме аргентинской армии.
— Знакомьтесь, господа, — Кот нараспев произнес, — это Перон — насто-я-ящий полковник...
Он — бывший военный атташе Аргентины в Италии, а с 1944 года выдвинулся на родине в составе хунты полковников. В фашистской Италии Перон старательно изучал опыт Муссолини по работе с массами. Но в 1945 году его кумира Муссолини повесили вниз головой, да еще и вместе с любовницей — ох уж эти неблагодарные итальянцы.
Созданная Пероном в 1945 году аргентинская рабочая партия позиционировалась как представитель descamisados — “беспортошных”, и это слово вошло в историю. У красных надо было забирать инициативу на их же поле, Перон сумел решить эту тяжелейшую задачу с помощью...
— Сеньора, я так мечтал увидеть вас! — Кот впился в возникшую в зеркале Эвиту восхищенным взглядом. — Говорят, вас называли аргентинским Распутиным в юбке... Вы охмуряли пролетариев и гаучо — аргентинских ковбоев. Вы добились для народа стольких благ...
Эвита выслушивала комплименты Кота с загадочной улыбкой:
— Да, я усилила профсоюзы, усложнила увольнение рабочих, повысила уровень минимальной зарплаты рабочим и госчиновникам, мы с Пероном сделали все образование бесплатным, мы увеличили обязательные отпуска, подняли пенсии...
— А деньги откуда? — спросил лорд Ротшильд. — У вас был профицит бюджета?
— Я улучшала жизнь народа тогда, когда я желала! А ваш этот, как его, процифи... в общем, плевать на него, — Эвита царственно поправила прическу. — Мы с Пероном национализировали крупнейшие ключевые предприятия, ввели монополию внешней торговли, а деньги мы просто печатали!
...Легендарная Эвита умерла молодой в 1952 году, скорбь была всенародной.
— Без своей голубки Перон недолго продержался на посту, — резюмировал Воланд. — Через несколько лет его свергли военные. Он еле ноги унес.
— Но народу уже понравилось хорошо жить, — продолжил Кот. — Деньги печатали все быстрее. В Аргентине разгонялась инфляция. Тогда ее еще можно было остановить. Но в 1956—1959 годах красные бандиты аргентинца Че Гевары помогли Фиделю Кастро взять Кубу, теория экспорта революции взлетела на пик популярности. А в 1962 году... Генеральный Канатоходец Хрущев попытался пройти по тонкой веревочке из Москвы на Кубу, балансируя взведенной ядерной ракетой. За ним на волоске балансировал Мир.
— После таких цирковых номеров, господа, — Кот надкусил непонятно откуда свалившийся початок кукурузы, скривился, выбросил и продолжил: — у всех стран Латинской Америки появилась замечательная возможность торговать “советской угрозой” оптом и в розницу, пугать дядю Сэма и вымогать дотации. Стоило кому-нибудь из лидеров Аргентины промотаться, как тут же начинали спектакль: демонстрации, драки... Иногда массовка не понимала своих театральных задач и начинала драться всерьез. Тогда очередной военный переворот гасил особо буйных, и потом, расшаркиваясь перед США, аргентинские военные “восстанавливали демократию” — отдавали власть гражданским. МВФ по команде США торопливо давал денег “восстановленной демократии”, чтобы СССР не успел влезть... Деньги быстро кончались, инфляция зашкаливала за 1000%. И спектакль начинался сызнова...
Постепенно народ согласился с враньем элиты и сам приспособился врать кто где как мог.
— Это был, наверное, самый позорный момент в истории Аргентины, — сурово сказал Воланд. — Народ, изолгавшись, захотел назад, в миф, к Перону и Эвите. Старика, 18 лет прожившего изгнанником в Испании, в 1973 году достали из политического гроба и привезли назад, на родину. И, словно в массовом помешательстве, отдали ему, больному и немощному, 61% голосов! А третью жену старика даже окрестили “Изабелитта”. Она стала вице-президентом.
— Как объяснить народу, что в истории нет пути назад! — Кавальо закрыл пунцовое от стыда лицо руками. — Стоит лишь раз смалодушничать — и цена будет страшной!
...Старик Перон, возвращенный из изгнания, недолго мучился на посту президента и через год помер. Его жена из вице-президентов автоматически стала президентом. Лучше бы сидела себе на кухне...
...Военные, свергнув Изабелитту, наводили порядок до 1982 года, перебив тысяч 30 сограждан. В это страшное шестилетие лучшие специалисты всех профессий уезжали из Аргентины куда могли. При этом, надрываясь от гордости, Аргентина раскручивала собственную ракетно-ядерную программу. Безумие достигло апогея в 1982 году — аргентинский генералитет решил отвлечь народ от экономических проблем и консолидировать нацию. У Аргентины не было спорного шельфа в Беринговом проливе и виноватого Горбачева, но были Фолклендские острова, захваченные Великобританией в прошлом веке. И хунта начала безумную войну с великой Тэтчер. Проиграв с позором, Аргентина потеряла более 1000 человек ранеными и убитыми...
Нам бы запомнить аргентинскую историю возвращения в прошлое и как дорого это обходится.
7. — А вот и товарищ Маркс, — сказал Кот, держа в одной лапе рюмку водки, а в другой вилку, на которую он успел поддеть маринованный гриб.
— Погоди, погоди, — один из русских Олигархов, приехавших на заседание в Булгаковской квартире, достал старый конспект по истории КПСС. — Это и есть мерзавец, написавший “Капитал” — который я проклял, конспектируя к студенческим экзаменам? Разве Карл Маркс — аргентинец?
— Да не Карл я, а Даниэль, — обиженно сказал Маркс. — Не мерзавец я, не писал я “Капитал”. Все девяностые годы XX века я трудился гос. секретарем Аргентины по экономике и был главным переговорщиком по займам и иностранным инвестициям. Думаете, легко годами водить за нос МВФ, Мировой банк, сотни западных банков и пенсионных фондов, их чертовых аналитиков с уймой дурацких вопросов... Паевым и пенсионным фондам Испании, США, Италии, Германии мне удалось впарить аргентинских гос. облигаций миллиардов на 95. Общая сумма дефолта, включая внутренние облигации, денежные займы и прочее, — 155 миллиардов. Маркс всегда с Капиталом разберется, особенно с чужим... А вам, русские Олигархи, — он расчувствовался и скартавил, — у меня еще — учиться, учиться и учиться.
8. Тут в Аргентинском Зеркале что-то загремело, засвистело, охрана русских Олигархов достала оружие, но в Булгаковскую квартиру влетел всего лишь поднос. На нем лежала гениальная Голова с засаженным в нее ледорубом.
— Здравствуйте, товарищ Троцкий, — сказал Кот. — После Маркса как вас не вспомнить...
— Я был в Аргентине до Маркса, а не после, — сказала Голова, сверкнув умными дьявольскими глазами.
— До того, как вас в Мексике агент ЧК познакомил вот с этим ледорубом, — Кот любовно погладил деревянную ручку инструмента, — вы успели именно через либеральную тогда еще Аргентину сплести мировую сеть троцкистских организаций. Ваши группировки лет 40 грабили и убивали в Аргентине, Мексике, Колумбии, Перу и Боливии. А ваши теоретики сбивали с пути истинного провинциальные умы, и вот к чему (Кот указал на Маркса) это привело. Полное падение нравов.
9. — Господин Кавальо, нельзя же все валить на историческое наследие, — один из российских Олигархов, делавший записи во время заседания в Булгаковской квартире, взял слово. — После очередного обвала вы провели успешные реформы, и аргентинская экономика несколько лет бурно росла — совсем как теперь в России. Но почему вы не удержали успех?
— Главное в том, что наша элита — ни деловая, ни политическая — не успела за темпами изменений, — ответил Кавальо. — Прошло несколько лет успешных реформ, и Аргентине присвоили заветный рейтинг BBB+ по шкале агентства S&P, так называемый investment grade.
Это означало, что риск по нашим гос. облигациям понизился и теперь укладывается в нормативы западных страховых и пенсионных фондов — это гигантские деньги. И к нам со всех сторон ринулись с предложениями финансовые компании — акулы мира облигаций: “Ребята, берите в долг, мы вам сделаем купон пониже. Дорогие, мы снижаем комиссию за наши услуги...”
Теперь представьте себе губернатора провинции развивающейся страны, которого избирают на 4 года. Он может в поте лица поддерживать бизнес, пробивать новое законодательство, укреплять региональный бюджет... Честно, но долго. Эффектной карьеры за 4 года может не получиться.
Но, имея рейтинг BBB+, можно и по-другому сыграть: быстренько выпустить огромным объемом региональные облигации с десятилетним сроком погашения. Полученные от продажи облигаций деньги вбухать в какие-то сомнительные, но объемные и политически выгодные проекты. Затем получить “наличный откат” от поставщиков оборудования и от строителей, “наляпать” побольше рабочих мест, прошуметь в прессе и потом спокойно и сытно уходить. Приходит следующий губернатор на 4 года и тоже выпускает облигации. Он успеет взять свое. А вот третьему-то уже через 2 года платить — десять лет прошло. Третий пробует выкрутиться и идет к респектабельным акулам — рефинансировать долг, то есть выпустить новые облигации, и на эти новые заемные деньги погасить предыдущие. Но с ним уже любезничать не будут — за услуги обдерут, и купон пожирнее, и срок погашения лишь 3—5 лет.
Все — регион “сел на иглу”. Долги накапливаются, тебе понижают рейтинг, сразу взлетает плата за риск. Ежегодные платежи по долгам все тяжелее давят на бюджет. Пока экономика растет — хомут еще тянешь. Но вот экономика откатилась, налоговые доходы упали, а проценты по долгам не падают! Губернаторы провинций, чтобы выжить, начинают вымогать деньги из центра. Все — передозировка финансового наркотика! Таковы 1991—2002 годы Аргентины.
До длинных денег должны дозреть корпоративная и государственная этика и деловые традиции.
Кстати, мне случайно попалась информация из России. К примеру, Ханты-Мансийский автономный округ — один из наиболее финансово крепких субъектов Федерации после Москвы, бюджет профицитный. В этом году начал выпускать региональные облигации объемом 97 миллионов долларов (в рублях), в целях эмиссии заявлено: на новый блок ГРЭС, на заводы по производству стройматериалов, нефтеперерабатывающий завод и т.д. Вроде бы логично, власти зависимы от нефтедобычи (процентов 70 налогов местного бюджета) и хотят диверсифицироваться. Но зачем регион взваливает на себя риски и долги, когда в такие привлекательные сектора частный капитал и сам охотно придет? Выглядит очень “по-аргентински”. И это лишь один пример из сильного региона, а сколько их в более слабых?
Для развивающейся страны долгий рост так же опасен, как и сильное падение. Неустоявшиеся структуры власти начинают праздновать успех, в регионах, пользуясь благодушием и сытостью центра, распускают амбиции, эгоизм, воровство...
Пока деловые традиции пропитаны воровством, контроль государства нужен иного рода — на упреждение. Для такого контроля нужны классные чиновники. А в Аргентине они такие же, как в России: получают мало, в завтрашнем дне не уверены, уважения нет, выход один — “брать сегодня, потому что неизвестно, что будет завтра”. Замкнутый круг.Все это вранье мешает и самому бизнесу. Когда торгуют “под столом” и “черным налом”, то нет надежной статистики. Значит, планирование продаж — на глазок. Отсюда — много ошибок, частое замерзание денег в товарных остатках, замедление оборотов и снижение прибыльности, падение производительности, вылет в минус...
Но и это еще не все.
Экономика не может расти бесконечно. Через год вы тоже остановитесь и начнете падать.
Мягкое приземление или по-аргентински вдребезги?
У здоровой экономики при падении срабатывает парашют — начинают дешеветь деньги. ЦБ снижает ставку. Падают проценты по кредитам, падают купоны по новым облигациям. Частные банки дешевле деньги покупают, но дешевле и продают.
Падают расходы предприятий на обслуживание заемного капитала. Легче переносить спад. Дешевле инвестировать в новые проекты. Можно гасить старые (отзываемые) облигации досрочно, выпуская новые с более низким купоном. Снижаются издержки — снижаются и цены. По сниженным ценам начинают больше покупать, и падение ВНП прекращается.
А в Аргентине? ВНП мощно рос 4 года, остановился, а деньги-то не дешевеют! Кругом “черный нал”, дутые цифры, неясная туманная статистика. Все видят, что власти безответственно берут в долг... Хозяин денег — частный банк — не снизит процент по кредиту. Он требует прежнюю высокую премию за риск. Пытаетесь занять подешевле на внешних рынках? А внешний инвестор больше не покупает ваши облигации. Он уходит в другие страны. А у вас не остается резервов снижать издержки и разогревать потребителя снижением цен, не хватает капитала разгонять экономику на новый рост.
Кавальо перевел дух и продолжал:
— Сейчас у вас в России происходит то же, что у нас в Аргентине в 1992—1996 годах. Вместо конкурентной среды создаются крупные и мелкие монополии. Через 1—2 года у вас начнется долгая аргентинская стагнация, потому что ваши антимонопольные комитеты всех уровней не эффективны. Вместо того чтобы конкурировать, снижая издержки и цены, ваши олигархи и их маленькие копии в областях и городах начнут вымогать дотации у властей...
Так что вам в России еще придется увидеть свои грядущие беды в Аргентинском Зеркале.
10. — Господин Кавальо, вы ушли с поста в зените заслуженной славы в 1996 году, — сказал Кот. — Вы богаты, плюс лекции, консультации. Зачем вы приняли приглашение вернуться на пост министра экономики Аргентины в 2000 году, когда все уже горело? Вы же понимали, что при обвале вас выставят народу для битья — спишут на вас чужие ошибки, ошельмуют, а может, и посадят... Зачем вы, словно русский интеллигент Столыпин, взялись доигрывать чужую проигранную партию?
— Зачем я взялся... — тяжко вздохнул Кавальо. — Я — аргентинец, господа, и люблю свою исстрадавшуюся родину. Второй раз, и опять в разгар кризиса, я принял бремя власти и сделал все, что мог.
А теперь извините, но мне пора, меня могут хватиться в тюрьме, а я подал апелляцию в Верховный суд и борюсь за свое честное имя.
Кавальо с достоинством поклонился, шагнул и исчез в Аргентинском Зеркале.
Ссылки: В статье использованы электронные материалы международных агентств Bloomberg, Reuters, CNN-financial, консалтинговой компании McKinsey, открытого электронного архива Библиотеки Конгресса США, материалы сайтов аргентинского ЦБ и правительства, немецкого агентства DPA, тексты бюджетных посланий Президента России, разработки компании “Наука и Бизнес”, аналитические обзоры института Гайдара, книга М.Булгакова “Мастер и Маргарита”.
