Багдад пал, хотя спорадические бои в столице Ирака все еще продолжаются.
Багдад пал, но взявшие его американские войска просто физически растворились в нем — 30 тысяч солдат в пятимиллионном городе.
Часть населения приветствует джи-ай, другая часть занялась грабежами и мародерством. Одни стаскивают с пьедесталов статуи Саддама, другие тащат из домов мебель. Одни рвут портреты багдадского диктатора, другие вырывают у продавцов их товар.
Короче — в Багдаде бардак.
В отеле “Палестина” журналисты лишились своих “майндеров” — поводырей-надсмотрщиков. Не явился впервые на свою утреннюю пресс-конференцию министр информации Ирака Мохаммед аль-Саххаф. Сказки, которые он рассказывал масс-медиа, были не чета арабским сказкам тысячи и одной ночи хотя бы уже потому, что длились всего двадцать дней. Информационная Шехерезада смылась в неизвестном направлении. Прозванный репортерами Алисой в Стране чудес, аль-Саххаф остался и без чудес, и без страны.
Чудо не спасло Багдад.
Багдад пал. Танки “Абрамс”, бронетранспортеры “Бредли” вытянулись гусеницей вдоль улиц его даун-тауна. Ликует Саддам-сити — шиитская часть города с населением в два миллиона человек. На площади, где при почетном карауле белых колонн стоит монумент Саддаму Хусейну, группа молодых людей накинула ему на шею гигантскую удавку — толстенный канат — и пытается стащить статую с постамента. Но тщетно. Тогда ребята начинают крушить молотом сам постамент. Но и постамент не поддается. Молодые люди зовут на помощь американских танкистов. К монументу, громыхая, подкатывает “Абрамс”. Молодые люди и танкисты о чем-то советуются. Любопытно — смогут ли они своротить бронзового Саддама, пока я допишу этот репортаж?
Багдад пал. Автомобилисты приветствуют гудками конец диктаторского режима. Снайперы тщетно отдаляют его агонию отдельными выстрелами. Происходит братание джи-ай с багдадцами. Мальчишки гроздьями висят на “Абрамсах” и “Бредли”.
Багдад пал.
Все произошло столь неожиданно, что, когда была взята штаб-квартира секретной полиции, там еще допрашивали и пытали заключенных. Один из них, освобожденный морскими пехотинцами, сказал:
— Спасибо американцам, что спасли меня. Но я только один из 28-миллионного народа Ирака. Нам не хотелось бы, чтобы американцы задерживались здесь долго...
Багдад пал, но кровь все еще льется на его улицах и площадях. Большинство жертв — мирное население, попадающее под перекрестный огонь.
Госпиталь Аль-Кинди в восточном Багдаде. Сюда привезли триста человек. Из них 35 уже умерли. Внутри госпиталя на цементном полу, забрызганном человеческой кровью, сидит средних лет мужчина. Зовут его Талиб. Он торговал сигаретами на площади Аль-Алави, когда его достала шрапнель. Врачи не хлопочут над Талибом. Видимо, не считают его ранение достаточно серьезным. Раненный в спину, он кричит от боли. Кровь окрашивает белые плитки стены, на которую он опирается.
— Ваше освобождение написано кровью, — говорит он репортерам. — Буш сказал, что он обезоружит Саддама. И вот смотрите, как он делает это — убивая нас одного за другим. Пожалуйста, спросите его: как можно освобождать людей, убивая их?
Какой-то врач в зеленом халате, озверевший от вида непрестанно поступающих раненых, грубо выталкивает репортеров из госпиталя...
Багдад пал.
Его атаковали в трех направлениях части третьей пехотной дивизии армии США. Вторая бригада пробилась в центр города и закрепилась там, превратив правительственные здания в свои укрепленные пункты. Третья бригада зашла в Багдад с севера и двинулась на юг. Наконец, первая бригада и морские пехотинцы стали наступать с востока. Это трехстороннее наступление координировалось и корректировалось отрядами спецназа, предварительно просочившимися в город. Как заявил представитель Центркома американских войск, “задачей нашего наступления было “открутить” режим, а не оккупация. На это у нас нет достаточно живой силы, да это и не является нашей целью”. По его словам, сопротивление, которое встречают джи-ай, носит характер “асимметричной войны”. Под этим термином подразумеваются самоубийцы-камикадзе, гражданское ополчение, снайперы. “Асимметричная война” еще имеет какие-то рудименты руководства и контроля, но и они крошатся, как гнилая древесная кора. Американское командование разделило Багдад на секторы для “инвентаризации” — где еще держатся люди Саддама, а где они уже покинули город. Поначалу операция по взятию Багдада шла осторожно, с прощупыванием. Но когда убедились, что нет упорного и организованного отпора, динамика наступления приняла агрессивный характер.
Бегу к телевизору посмотреть, свалили ли статую Саддама. Пока еще нет. Стоит, окаянная!..
Но Багдад пал.
Силы госбезопасности Ирака, державшие мертвой хваткой его народ, по сути дела, никакого сопротивления наступающим американским войскам не оказали. Палачи — плохие солдаты. Почти без боя были отданы западные набережные Тигра и сады Дворца Республиканской гвардии. Полностью вырубились багдадское телевидение и радио. Сотрудники министерства информации, прикрепленные к “Палестине”, спешно покидали отель, плача и обнимаясь друг с другом. Кончилась большая ложь. Началась большая смута. Полиция уже не выполняет своих функций. Полицейские сидят на уличных скамейках и меланхолически покуривают. Кругом бегают стаи ставших бесхозными собак. Ветер несет по улицам перекати-поле мусора и всякой иной дряни. Шоферы, возящие “больших шишек”, говорят, что их шефы бегут из Багдада по единственной дороге, которую еще не успели заблокировать американцы. Она ведет в северо-западном направлении к границам Ирана. Два истребителя Ф-18 “Хорнет” пикируют на 15-этажное здание на восточном берегу реки Тигр, где еще гнездятся снайперы. В этом желтом здании с черной отделкой помещался Иракский комитет молодежи и спорта, который возглавлял выродок Удай — старший сын Саддама.
Багдад пал.
И все ищут Саддама. По-прежнему разгребают мусор и щебень ставшего знаменитым кратера на улице Аль-Мансур. Кратер имеет глубину в шестьдесят футов. Из него извлекли уже четырнадцать трупов. Но Саддама и его сыновей среди них нет.
Багдад пал. Статуя Саддама все еще держится на честном слове. Но и ее час пробил... Так оно и есть. Статуя валится...
Сейчас очередь за оригиналом...
Президент Джордж Буш смотрит на падение статуи Саддама по телевидению в Белом доме. Он улыбается. Он доволен.
Багдад пал.
Авианосец “Авраам Линкольн” сделал свое дело. Авианосец “Авраам Линкольн” может уйти. Он покидает воды Персидского залива и ложится курсом на место своей постоянной прописки — город Эверетт, штат Вашингтон. Долго ли он пробудет там на приколе? Или скоро он вновь отправится в плавание? Курсом на Северную Корею или Иран, или какие-либо иные страны “оси зла”?
