Слышу голос из прекрасного далека. Кому не спится в ночь глухую? А-а, звонок друга. Уехал, понимаешь, в райские края, такие, что и на карте не сразу сыщешь, теперь время от времени донимает беседами. Разговор строится каждый раз по одинаковой схеме. “Хау а ю?” (как дела, в смысле). — “Ноу хау” (дескать, жизнь моя — жестянка)”. — “Ну, а как вообще?” Ответ на этот вопрос обычно зависел от текущего момента. Поскольку радио как раз бубнило что-то торжественно-печальное про убийство депутата Юшенкова, я ответил: “Усиленно готовимся к выборам”. — “Угу, — заокеанский абонент уже знал об очередном преступлении века. — Ну, а вообще, как вы живете? Как работаете, влюбляетесь, делаете покупки? Расскажи, я же тут совсем одичал”.
Одичал? Ах, ты... Ладно, скажи спасибо телефонному богу, что этот ликбез не за мой счет. И слушай.
КАК МЫ ГУЛЯЕМ. Таперича весна, так что исключительно вечером и ночью. Иногда это напоминает охоту — мы петляем, путаем следы, а любители свежей дичи нас выслеживают. На улице Свободы (да-да, там не только депутатов убивают) ограбили супружескую чету. Уже немолодые люди в кои-то веки вышли совершить променад по апрельской Москве, зайти в магазин. Услышали шаги, свернули, вроде оторвались от слежки, потом опять шарканье... Двое напали сзади. У женщины прямо из ушей вырвали сережки, отняли подарки (супруги собирались на юбилей). Так что лучше, пожалуй, не бывать нигде, не дышать озоном.
КАК МЫ ДЕЛАЕМ РЕМОНТ. Это что-то вроде большой лотереи. Или игры в “любит — не любит”, в смысле, повезет — не повезет. И с качеством ремонта, и с количеством совести у реставраторов. На Пресне латали подъезд, заодно заходили к жильцам, чинили кое-что по мелочи. А потом — бац — из одной квартиры исчезли иконы “Пантелеймон целитель” и “Казанская Божья Матерь”. То-то эти рабочие больно набожными показались... По субботам, понимаешь, отдыхали, чуть что — “в бога, в душу” кричали. Вот так почти всегда после ремонта — или шуба пропадает, или потолок обваливается.
КАК МЫ СЛЕДИМ ЗА ЧИСТОТОЙ. О, это наше хобби. Особенно в апреле: каждый день — субботники. Даже в воскресенье. Одни, как Ильич, вдесятером бревно тащат, другие под шумок воруют остальные бревна. Характерный случай в Зеленограде. В прошлую субботу бдительная общественность застукала группу таджикских товарищей за выкапыванием двух декоративных туй! Стояли, понимаешь, никого не трогали, и вдруг такой пердимонокль! Таджики на ломаном языке жестов объяснили, что получен приказ от некоего предпринимателя. Все равно же субботник, так почему бы туи не пересадить? Поближе к дому... Поэтому после великого трудового порыва лучше проверьте: не стащили ли у вас от двери любимую половую тряпку? Могли использовать под переходящее знамя...
КАК МЫ ПОСЕЩАЕМ ПРИСУТСТВЕННЫЕ МЕСТА. Если в гордом одиночестве и если у нас уже давно седина в бороду — это сродни путешествию на воздушном шаре. Не знаешь, куда тебя принесет, что там случится и что в итоге останется в корзине. Бедного пенсионера обмануть может каждый. Иногда кажется: едва старик выходит из дома, к нему, как к профессору Плейшнеру, сразу прилепляются два-три “шпика”. И ведут до цели, т.е. до того момента, когда карман штопаного пальто бедолаги прогнется под весом пенсионных рублей. На проспекте Мира старичок получил в Сбербанке 32 тысячи рэ. Конечно, обрадовался, разомлел под апрельским солнцем. Тут — цап-царап — вырастает дядя в камуфляже, пятнистый, как леопард. “Извините, произошла ошибка при оформлении, верните деньги, мы все исправим”. Пенсионер вытягивается во фрунт, дрожащей рукой отдает смятые купюры, семенит за пятнистым... А тот уже чешет, прыгая через лужи, на другую сторону улицы. “Куда, куда? Сбербанк не там!” Конечно, не там. Дядя в камуфляже сбежал вместе с деньгами. Глупо и обидно.
КАК МЫ БОЛЕЕМ. Очень раздраженно. И компот не льется в горло, и икра не лезет в рот. Больных стараются обходить стороной — капризны, придирчивы, агрессивны. Не драться же с ним... Умрет, потом до конца жизни будешь считать себя убийцей. Да и как его распознать, больного? Раньше все хворали как люди — кашель, насморк, анализ мочи, кардиограмма. Теперь сплошные огнестрельно-ножевые пациенты. В крайнем случае “попал под поезд”. Или пациенты из тех, кому за 40 (градусов). На Таганке в подъезде поплохело алкоголику. Когда приехали врачи “скорой”, он уже скрючился, как коряга, но бутылку сжимал в руках крепко — хоть сейчас под танк бросайся. И что в итоге? Избил врача — за то, что покусилась на самое сокровенное с характерным названием “Русский стандарт”. Вот так мы болеем. Стараемся, чтобы поскорее заболели все вокруг.
КАК МЫ РАБОТАЕМ. От зарплаты до аванса. Рутина, рутина и еще раз рутина. А если что-то происходит, то обязательно связано с увечьями. Причем не важно, где ты служишь — в ГАИ или в библиотеке. Преподавательницу ВГИКа одна экспансивная ученица ударила по голове бутылкой из-под шампанского. Прямо в аудитории. “Мы репетировали!” — гордо сказала она. Наверное, Шекспир. Только не вспомню, какая вещь. Кстати, вошедшая в роль дамочка живет на улице Пырьева. Волшебная сила искусства!
КАК МЫ ЕЗДИМ С РАБОТЫ. Этой теме посвящен не один криминальный трактат на страницах “МК”. В наши дни эпитафия “погиб по дороге домой” — самая замусоленная, затасканная, заезженная. На Яхромской улице сотрудника охранной фирмы застрелили возле подъезда — киллер подошел на расстояние плевка. В Электростали местного бандюгана убили около дома — убийца стрелял из слухового окна подвала (впервые этот метод опробовали на депутате Госдумы Айздердзисе). И так далее. И тому подобное.
КАК МЫ МОЖЕМ ТАК ЖИТЬ, спрашивает обычно в конце отчета обалдевший заокеанский друг. “Не все могут”, — успокаивающе отвечаю я. На днях в Царицыне пустил пулю в лоб чиновник. Записка типична для этого сословия: “Ухожу из жизни честным человеком”. В Подмосковье прямо в джипе застрелился, зажав карабин между ногами, неработающий гражданин. Последнее письмо: “Этот мир мне надоел, хочу посмотреть на тот”. Хватило смелости. Или, наоборот, не хватило мужества жить дальше.
А остальные? Тянут лямку, что ж поделаешь. И надеются, что все преступления, пожары, наводнения, войны — это не настоящая жизнь. А так, превратности судьбы.
