Жесткая пикировка между рокапопс-стар Вячеславом Петкуном и композитором тире продюсером Максимом Фадеевым — едва ли не главная околомузыкальная “хот”-тема сезона. Уже битый месяц Петкун с почти параноидальным упрямством твердит в диктофоны, радио- и телемикрофоны о предстоящем “прижатии к ногтю” всех рокеров вследствие жуткого прополитического заказа (для чего, собственно, и затеян проект “Фабрика Звезд”) и о безнравственности тех, кто “начал штамповать людей, как гвозди и калоши”. Вячеслав прилюдно ломает при этом “фабрикантские” компакты и переходит на личности: в частности, утверждает, что Макса Фадеева, продюсера “Фабрики”, надо срочно посадить в тюрьму. В этих заочных дебатах, пахнущих мордобоем, самому Фадееву, как ни странно, слово предоставляется гораздо реже, чем пламенному рокеру. “Мегахаус” решил выровнять эту “ватерлинию” и давеча приехал к Максиму в гости. На ночной кухне, неспешно и вполголоса (дабы не разбудить спящих за стенкой родственников) состоялся наконец разговор с персонажем, безоговорочно отвоевывающим (у Ивана Шаповалова) титул “продюсер года”.
— Макс, ты превратился в многостаночника. Сколько нынче у тебя проектов? Глюкоза, “Тотал”, Катя Лель...
... “Монокини”, “Фабрика Звезд-2”...
— Еще вроде записываешь собственный сольный альбом?
— Да, пластинка будет называться “Третий Рим”. Но не я ее делаю, а очень талантливый парень из Кургана, мой земляк Андрей Стоичев. А я там буду только петь. Очень странная музыка, эстетство...
— И что из этих проектов для тебя самое важное-то?
— А нет у меня важного. Я просто делаю, и все.
— Зачем сразу так много всего?
— А чего себя сдерживать-то? Если прет — надо делать. Из меня музыка льется как вода. Куда ее девать-то... Что-то сделал, сразу хочется новое...
— Это правда, что для своих “фабрикантов” ты взялся написать 8 сольных альбомов?
— Не я один, моя команда. Мой брат Артем, вот этот талантливый композитор Андрей Стоичев, ну и я...
— Получается, “Макс Фадеев” — это собирательный образ, точнее — брэнд. Вот знаешь, как пишутся книжные сериалы в дешевых обложках: сидит бригада “негров”, пишет по куску, потом это кто-то сводит воедино и за свое имя выдает... У тебя тоже, что ли, эдакие “негры”-поденщики корпят где-то на студии? А слава-то тебе?
— Вот чушь-то! Твоя сестра могла бы быть для тебя “негром”? Я своих людей всячески позиционирую, они — мои союзники.
— 8 пластинок... Много... Ты вот сказал, что все твои “фабриканты” абсолютно самодостаточные, творческие люди...
— Абсолютно уверен в этом.
— А почему они тогда сами не делают себе музыку?
— Многие пишут... Слушай, Эдит Пиаф тоже сама не писала песен. Главное, как она их исполняла.
— Подходим к главному. Петкун утверждает, что “Фабрика Звезд” — идеологический проект и даже прополитический заказ. История с далеко идущими целями, в преддверии выборов направленная на то, чтобы полностью выбить из мозгов людей рок, подменить героев на целлулоидный конвейер опрятных мальчиков-девочек... Чтоб народ пережевывал эту жвачку, забывая о непредсказуемых рокерах...
— А рок-музыка у нас что, есть? Вот эти блеющие рокапопсы, что ли, говнороки? Ну кто у нас рок-музыкант, покажи пальцем хоть на одного? Петкун, что ли? Он — хороший телеведущий, может быть — хороший актер... Но он — никакой и как композитор, и тем более как певец... Ему ли говорить о певцах-то!
— Ну а твоя группа “Тотал” — это что, не рок?
— Это поп-рок в любом случае. Настоящим же роком я называю группу “Ленинград”. Вот это чистый рок-продукт... Рок-группы это: “Nine Inch Nales”, “Linkin Park”, конкретные люди, которые рубятся на тяжелых гитарах... А эти: ме-ме-ме, бе-бе-бе, новые, делают... Одни и те же блеющие, гнусавые, противные голоса, эти би-два-у-а... Что это за рок-то: эти три нотки, что ли, что они едва берут?! А Петкун, видимо, переживает, что у них все меньше и меньше концертов. Что люди идут на другое...
— Как тебе сам тезис о том, что “Фабрика Звезд” — прополитический заказ?
— Я не политик и туда не вмешиваюсь. Мне абсолютно безразлично, что там происходит. Единственное, я хочу, чтобы люди в этой стране жили хорошо. Хочу гордиться своей страной. И, признаюсь честно, у меня уже появляется ощущение гордости по многим аспектам.
— Хм... Полтора года назад ты мне говорил, что боишься вернуться из-за границы в Россию... Что здесь все так криминально и непредсказуемо, что твой ребенок здесь расти не должен, здесь страшно выйти с ним гулять во двор...
— Все меняется, это очевидно. Я уверен, что лет через пять все изменится в еще более лучшую сторону. Есть все предпосылки к тому.
— Ну скажи еще: главное, чтоб президента выбрали на второй срок... Макс, ведь ты говоришь сейчас, как человек, действительно заангажированный властью. Продюсер “Фабрики Звезд” с Первого общественного канала, где ни одно решение не принимается без ведома “высшей иерархии”. Принимая предложение заняться таким проектом, понимал, что все равно впишешься в заангажированную среду? Станешь эдаким Олегом Газмановым новой формации?
— Кто, я Олег Газманов?!!
— Ну, ведь Газманов считается официозным певцом московской мэрии и Лужкова... Все эти его гимны — “Москва, гудят колокола...” Вот и Фадеев, говорят, будет таким при президенте...
— Мне никаких предложений от политических деятелей не поступало. Я занимаюсь музыкой, и все. И какая политическая подоплека в том, что “фабрикантка” Юля Савичева выходит в эфире Первого канала и поет “Прощай, моя любовь”?
— По фабуле Петкуна подоплека в том, чтоб конвейером слащавых, прилизанных, напомаженных новых звезденок (универсальных и для престарелых домохозяек, и для школьников) создать абсолютно благодушную атмосферу в стране! Ведь какие бы “Камни” и “Цветы” ни пели наши рокапопсеры, все равно они — люди, с которыми властям сложнее договориться... О каких-то предвыборных замутах и т.д. И Петкун, и Лагутенко, и “Би-2” в определенных обстоятельствах все равно будут вести себя так, как хотят, а не как требуют свыше! А “фабриканты” — пластилиновые...
— “Фабриканты”, допустим, тоже вот берут и не подписывают контракты.
— И кто ж это такой непокладистый?
— Не хочу сейчас называть... Мы этого парня уговариваем. Да и Маша Ржевская не хотела ведь, Полина Гагарина не хотела. И никто их не заставлял, между прочим...
— Я была на твоем последнем кастинге, отборе на “Фабрику”. Помню длинноволосого мальчика с гитарой, чем-то похожего на Лагутенко. Его вы ведь не взяли, поскольку он был выделяющийся, но явно НЕ ТАКОЙ, пишущий собственные песни, себе на уме, живой, не целлулоидный, короче...
— Ты пытаешься сказать, что “фабрикантов” выбирали по принципу тупых обезьян, чтоб выполняли все, что скажут? Это чушь полная. Привет Петкуну. Я выбирал этих людей по одному принципу: нравится или не нравится мне, ЛИЧНО. Мне с ними работать, и они все — высокопрофессиональные и талантливые люди. Послушай, как они поют. Петкун-то точно рядом не стоял со своей хрипотцой. А то, что Петкун пытается сделать себе пиар на фоне дичайшей популярности “ФЗ”, — плевать! Пусть он лучше пиарит свою музыку. Я в политику не лезу, чего он полез?
— Наверняка же “Фабрика Звезд” будет участвовать во всяких предвыборных делах (допустим, песня “Вова-Чума” может стать неким шлягерным гимном)?
— Ну, я об этом ПОКА не знаю.
— А если вас ПОПРОСЯТ, ПРИГЛАСЯТ, вы же не сможете отказаться? Петкун вот сможет.
— Петкуна вряд ли пригласят. Объясни, а чего ж этот самый Петкун целый год пел “Belle” на “Европе-плюс”? И с Аллой Пугачевой в клипах сидит? Если он весь из себя правдолюбец-рокер? Какой он рокер? Он, мне кажется, волосы моет чаще, чем супермодель. Вот Шнура я вряд ли себе представлю в роли Горбуна, поющего “Belle”.
— Шнур делает себе пиар откровенно гнусный, если на то пошло. Бросает трехкилограммовую наградную статуэтку в зал, где сидят дети, между прочим. Трясет членом перед телекамерами: вот мол вам всем, какой я крутой... Всеми правдами-неправдами рядом с Земфирой пытается засветиться...
— Я этого не знаю. Я знаю, что Шнур, как персонаж, как личность, мне очень интересен.
— Ты хотел бы поработать со Шнуром?
— Нет, это не мой формат.
— Кстати, о форматах. Что происходит с “Тоталом”? Правда, что музыканты чуть ли не насильно отправлены в тур с “Фабрикой Звезд” и группа якобы расформирована?
— Знаешь, возник тут слух, что я занимаюсь сексом с собственной матерью... Весь Интернет завален инфой, что все девочки-“фабрикантки” являются моими любовницами. Ну и что? Земля слухами полнится. У “Тотала” в декабре выйдет пластинка. Музыканты “Тотала” уже отыграли все свои партии на альбом, и я просто захотел, чтобы они покатались по стране, почувствовали концертные площадки. Марина же (Чиркунова) осталась в Москве писать голос в студии.
Вот и вся история. “Тотал” был, есть и будет. И еще будет сольная пластинка Марины Чиркуновой. Но она — будет гораздо легче, лирический альбом...
— Два года назад ты позиционировался как человек, который принес в эту страну альтернативный рок с коммерческим лицом. Сейчас все поменялось: на девяносто процентов твой КПД направлен на поп-проекты. Катя Лель, “Шоколадные зайцы” какие-то... Такие качельки: от альтернативы к попсу и обратно... Башню-то не рвет?
— Почему качели-то? Я делаю все. Любую музыку. Мне вообще наплевать на стиль. Есть продукты, легко употребимые, как хлеб. А есть оливы, к которым не всегда и не сразу привыкаешь... Типа “Глюкозы”. Она ведь вначале нравилась-то не многим, а потом люди распробовали фишку, и вкатило!
— А почему девчушка Наташа, собственно Глюкоза, так попсово выглядит? Будто солистка каких-нибудь “Сливок” или типа того?
— Не попсово она выглядит. Она просто еще подросток.
— На сцене “Мегахаус-Феста”, допустим, она была не так смела и отвязна, как ее персонаж в мультиках...
— Так она первый раз была на такой сцене, на такой громадной, стадионной аудитории. А ребенку 17 лет.
— Вся околомузыкальная тусовка уверенно сейчас твердит, что эта девочка Наташа просто выиграла кастинг на роль прикольной “глюкозины”. А поет на альбоме на самом-то деле... твоя жена Наташа, не желающая быть засвеченной.
— Если быть совсем откровенным... Это ведь моя бабушка поет. Она хорошо сохранилась. Сидит в деревне под Курганом, мы специально ездим ее туда писать с передвижной студией. Картошку прополет — сядет, попоет “Аста-ла виста”. Капа, моей жене 35 лет, она взрослый человек. А любой дебил услышит, что на пластинке “Глюкозы” поет ребенок. Тот, кто распускает слухи про мою жену, — вообще, значит, без мозгов.
— Знаешь, Жанне Агузаровой вот больше 35 лет, а она поет приблизительно тем же тембром!
— Может быть... Но моя жена — стилист-визажист, была известна в России именно этим, а не вокалом (Наталья Ухачева делала имидж певице Линде).
— То, что с Катей Лель ты сотворил, — порыв души или все же ремесленничество и зарабатывание денег? Ты ведь произвел невероятную метаморфозу: от девушки, символа гнуснейшего совкового попса к качественному продукту в духе группы “Moloko”...
— Катя Лель сильно изменилась: одевается теперь по-другому, выглядит по-другому... То, что Катя делала раньше, осталось там. Теперь она работает со мной.
— Ну вот выйдет твоя пластинка для Лель, где наверняка кроме “Мармеладного” еще пара отличных хитов. А дальше: захочешь новизны, ринешься к какой-нибудь Жасмин делать из нее Софи Эллис Бэкстор... А Кате Лель опять возвращаться к своему попсу? Вот этический, Максик, аспект: ведь, как говаривал Сент Экзюпери, ты всегда в ответе за того, кого...
— Самое главное — найти концепт. Есть много людей, которые могут повторить потом такую историю. Придумать сложно, а повторить легко. Поэтому не думаю, что Катя пропадет. Тем паче, думаю, мы продолжим и дальше работать. Она мне нравится. У нее напрочь отсутствует пафос — то, чего я не могу терпеть в людях вовсе. Кстати, ты слышала еще из Интернета: у меня, оказывается, секта, я зомбирую людей, совершаю магические обряды, после которых люди никогда уже не пойдут к другому продюсеру... Вот так-то...
— Ты очень много заработал на “Фабрике”?
— Пока еще ничего не заработал.
— Говорят, гастрольный тур “Фабрики Звезд-1” вымыл как минимум миллион долларов. И их продюсер Матвиенко обогатился на этом больше, чем на своих “Иванушках” и “Любэ”, вместе взятых...
— Я об этом никого не спрашивал, не знаю...
— А вообще твое благосостояние изменилось с тех пор, как ты вернулся из Праги и запустил все новые проекты? Ведь только “Глюкозу” звукозаписывающий лэйбл наверняка должен купить у тебя за огромные деньги...
— Ну ты же знаешь, я долгое время работал за границей, в Германии, в Чехии... Писал музыку для кино. Это были довольно приличные деньги. Такой же — среднеевропейский — достаток у меня и сейчас, здесь. Я полностью вернулся в Россию. Я уже купил под Москвой загородный дом, где буду жить и работать.
Назло, как говорится, всем Петкунам,
