Один из основоположников современной фотожурналистики Роберт Капа как-то сказал: “Если снимок не получился, значит, я не стоял достаточно близко”. На одной из войн, которые он освещал, он встал так близко, что погиб на вьетконговской мине. И поэтому слова его звучат не как набор трибунного пафоса, а как констатация факта.
Незачем говорить, что часто хороший снимок заменяет страницы текста. И наводит на очень много ассоциаций. Мы начинаем новую рубрику, в которой будем печатать вполне известные фото, некоторые из которых стали сенсацией, другие получили премию, а некоторые просто остались в сборниках. Но мы постараемся посмотреть на них из сегодняшнего дня. В конечном счете ведь это неправда, что фотография только выделяет мгновение в потоке жизни. Часто она эту жизнь объясняет. Причем объясняет и то, что было до снимка, и что случится после.
Этого человека на фотографии зовут Оливер Норт. Когда-то давно, еще при Рейгане, он работал в Совете национальной безопасности США. И прославился тем, что взял на себя всю ответственность за операцию “Иран-контрас”.
В середине 80-х, когда “холодная война” была еще в разгаре, настоящие “американские патриоты” старались бороться с коммунизмом во всем мире. Но очень мешала демократия. Конгресс не всегда выдавал деньги и очень ограничивал возможности.
Никарагуанские контрас воевали с сандинистами не на жизнь, а на смерть. Это потом они договорятся и вместе поделят нищую центральноамериканскую страну. А тогда все было серьезно. Социализм и революция или свобода, родина или смерть, Сандино и Ленин или частная собственность? Ныне одного из самых богатых людей Центральной и Южной Америки, истинного сандиниста Даниэля Ортего и его отряды на последние деньги обеспечивали СССР и Куба. А конгресс США при этом вовсе не собирался выделять соответствующие средства его противникам.
И тогда, чтобы не допустить “красного проникновения в мягкое подбрюшье США”, в Совбезе придумали хитрый план. Иран вел войну с Ираком. Уже погибло больше миллиона человек. Но тут к Хомейни пришла беда откуда не ждали. Американское оружие, закупленное еще шахом, износилось, вышло из строя. И нужда в новом у Тегерана была просто крайняя. Иран готов был переплачивать. Да вот беда — американским компаниям было запрещено торговать с исламским режимом.
И вот тут-то рейгановские силовики нашли решение. Они организовали поставки оружия нуждающейся в нем исламской революции. А часть денег, вырученных от продажи, направили напрямую контрас.
И все было хорошо. Куда ни кинь — выигрыш. Но опять вмешались слуги народа. И довольно быстро специальный комитет конгресса поймал патриотов за руку. Несмотря на то что Рейган был очень популярен и имел фантастический рейтинг, встал единственный вопрос: кто будет отвечать? Если президент знал о нарушении закона и санкционировал его, то — автоматический импичмент. Для начальников, выполнивших преступный приказ, — тюрьма.
И вот тогда, когда все начальники попрятались, Норт взял все на себя. И хоть потом всплыло, что его руководитель, вице-адмирал Пойндекстер лично уничтожил компрометирующую Рейгана директиву о поставках ракет в Иран, все вздохнули с облегчением. Стрелочник сам сделал шаг вперед. Появился человек, который обрубил концы ирангейта.
Норт пошел в тюрьму. Учитывая его заслуги, срок дали ему небольшой. Но “отмазать” совсем тоже было невозможно — обман конгресса был налицо. На этом карьера морпеха закончилась — он не стал ни руководителем Объединенного комитета начальников штабов (высшая воинская должность в США), ни командиром отдельного корпуса морской пехоты. Он так и остался подполковником в отставке. И полное название фотографии, собственно, и есть: “Подполковник Оливер Норт”. На ней он уже после начала судебных разбирательств, но еще до тюрьмы. И даже по ней понятно, что решение принято и у прокурора не получится “расколоть” его: “Парень, ты связался с морским пехотинцем!”
В этой истории нравится все. И то, что силовики не воровали для себя. И то, что конгресс поймал их и кому-то пришлось идти в тюрьму. И, конечно, что у кого-то хватило решимости взять на себя всю ответственность за пирамиду власти.
В России все по-другому. У нас никто никогда не ответил ни за оружие, оставленное в Чечне, ни за эшелоны танков, поставленные за наличные в Армению. И наверняка расползшиеся потом по всему миру. Никто не пошел под суд и за то, что боевики уже во время войны получали наше самое современное оружие быстрее, чем войска. Да и невозможно представить, чтобы отечественные депутаты и сенаторы провели бы хоть одно независимое расследование и зацепили хотя бы единственного действующего руководителя-силовика. Ведь у нас не США, и народные избранники боятся спецслужб до смерти, а не наоборот.
Да что там депутаты. Президент вытащил целого независимого прокурора, чтобы разобраться в деле “Мебельный центр “Гранд” и ФСБ против таможенников и МВД. И где тот прокурор? Где результаты его работы? Общественного контроля за органами безопасности и правопорядка просто не предусмотрено. Либо олигархи их разваливают, либо вообще ничего.
А уж если кого-то схватят за руку — можно ли себе представить, что хоть кто-то возьмет на себя всю ответственность? Руководитель Администрации Президента А.Волошин рассказывал журналистам: “Как не спросишь его замов в погонах, зачем вы это сделали или то, ответ всегда один и тот же: “Да что вы! Мы не имеем к этому никакого отношения”.
Да, и главное отличие. Чем-то лица наших самых высокопоставленных силовиков и прокуроров отличаются от лица не вышедшего в большие начальники подполковника Норта. Может быть, именно поэтому, если верить соцопросам, больше половины населения не доверяют нашим специальным и правоохранительным службам. А те, в свою очередь, не доверяют населению. Да и побаиваются его. Наши многозвездные генералы от спецслужб даже звание Героев России за блестящую операцию по освобождению заложников на Дубровке почему-то захотели получить тайно, по закрытым спискам. Наверное, понимали: операцию, где больше 120 погибших заложников, по-любому трудно назвать блестящей. А героями стать все-таки хотелось...
