Самым громким театральным событием минувшей недели стали гастроли театра “Гешер” – лучшей труппы из Израиля. Хотели того израильтяне или нет, но вместе с тремя спектаклями они запустили в Москве машину времени. Сей механизм вернул нас в старый добрый советский театр. И убедил обозревателя Марину РАЙКИНУ, что театр как таковой не делится на старый и новый. Он бывает только хороший или плохой.
Гастроли открыли “Деревушкой” по пьесе Иешуа Соболя. Однако камерность и уютность остались только в названии: на сцене — масштаб, которому скорее подошел бы такой перечень: “город”, “страна”, “жизнь-смерть”. Со смерти, собственно, все и началось: могильщик Йоси среди покойной родни, расположившейся тут же, на сцене, рассказывает, каково было евреям в сороковые годы на землях Палестины. А уж потом машина времени включает часы жизни, и “Деревушка” как на ладони. То есть — на сценическом круге, который вращает смешных, трогательных людей по отдельности и семьи в целом с их слезами, нежданной радостью, а также домашним скарбом и скотным двором.
“Деревушка” хороша как своими массовыми, так и интимными сценами. Режиссер Евгений Арье мастер изобретательно выстраивать мизансцены, при этом “навороты” сохраняют их невероятную органичность. Высший пилотаж, когда масштаб переходит в камерность “без швов” и наоборот. Начало второго акта — вся деревушка у покосившегося киноэкрана в клубе. Все смотрят на документальную съемку в духе достижения строителей социализма, с той только разницей, что рекорды первопроходцев происходят не в СССР, а на землях Палестины. Актеры, расположившиеся спиной к зрителям, комментируют экранную жизнь. Но экран в это же время на круге выезжает на авансцену и отделяет массовку от влюбленной пары. И в данном случае уже экран комментирует взаимоотношения влюбленных: поцелуй на фоне кинематографического поцелуя из кинофильма “Цирк”, ссора и — кинопощечина, песенное кинотрио циркачей и пистолет на сцене...
Машина времени из Израиля помимо мастерского монтажа сцен, сочетания реального и абсурдного вернула и тщательно, можно сказать, виртуозно проработанные характеры героев. Настолько виртуозно, что даже скромные роли (итальянские пленные, индюк, коза, английский офицер) запоминаются совсем незначительными деталями. Что говорить о больших ролях. Бенефис, безусловно, у Исраэля (Саши) Демидова, сыгравшего Йоси в роли подростка, рассказывающего историю “Деревушки”. Правда, подросток — выше всех в спектакле, да и возраст (за 40) ставит его в опасное положение: либо ТЮЗ, либо опера с такой степенью условности, когда возраст — это миф, и, как правило, смешной. В данном случае Демидову удалось без натяжек сыграть возрастные реакции, а цинизм прожитого не затронул наивность и чистоту его персонажа. Замечательно и его окружение — Леонид Каневский, Нелли Гошева, Александр Сендерович, Владимир Портнов, Йехезкель Лазарев и другие — бывшие артисты ведущих российских театров, соединившихся на Земле обетованной.
На следующий день вся эта компания переехала в средние века в спектакль “Раб” по пьесе Нобелевского лауреата Бешевис-Зингера. То, чем замечательно владеет Арье — фарс, буффонада, — эпизодом засветилось лишь в самом начале спектакля, когда на сцене возник бродячий цирк. Однако огонь, ходули, дрессированные медведи исчезли тут же, уступив место горькой, очень горькой истории любви, развивающейся в условиях религиозной нетерпимости. Иудею Якову, который в результате погрома попал в рабство к польским крестьянам и христианке Ванде, нет места ни среди своих, ни среди чужих. Основная сюжетная линия — выживание любви в экстремальных условиях — с режиссерской точки зрения безупречно сопровождается теологическими, философскими пластами из Бешевис-Зингера, что делает спектакль мощным и объемным.
Здесь первой скрипкой выступает удивительная актриса Евгения Додина. Ко всем ее актерским достоинствам (тонкая, органичная, с большим эмоциональным диапазоном) следует добавить бесстрашие — она не боится выглядеть не только некрасивой, а просто уродиной в самых тяжелых сценах. Тем прекраснее она в финале перед лицом смерти.
На закуску зрителям “Гешер” припас спектакль “Город” по одесским рассказам Бабеля. Но об этом — в ближайших номерах “МК”.
P.S. Два спектакля артисты играли на иврите, и следует отметить безупречный синхронный перевод в исполнении Елены Крейндлиной.
