Художник-ювелир Людмила Копырина из тех, кто не клюет с руки, достаточно трудная, не очень светская, не слишком обласканная успехом... Ее адрес российская артистическая и политическая элита передает из уст в уста. Мастер сама ездит на Урал мыть камень. Вещи, кованные Копыриной в огне, считаются оберегами. Ювелир, в которой течет цыганская кровь, наделяет свои изделия одной ей понятной силой... Ее украшения носят Лия Ахеджакова и Алиса Фрейндлих, Мария Голуб и Валерий Фокин, с перстнями ее работы не расстаются Михаил и Татьяна Жигаловы, Валерий Золотухин и Ирина Линдт...
Под мастерскую в квартире у Людмилы Копырины выделена отдельная комната. На верстаке — несколько слоев асбеста. Никто уже в работе этот материал с ядовитыми испарениями не использует, а мастер лишь машет рукой: “Привыкла”. На стеллажах — множество инструментов, схожих с хирургическими, а еще — всевозможные напильники и молотки для ковки металла.
— Всю слесарку делаю сама: и кую, и монтирую, — объясняет мастер, показывая на гладкий кованый серебряный бокальчик. Я замечаю, что руки ювелира сплошь покрыты порезами и явно несмываемой металлической чернотой. Включив вытяжку и газовую горелку, мастер продолжает: — Сейчас буду бокал фактурить. — Подхватив специальной лопаточкой белый порошок, она объясняет: — Это флюс, им очищают поверхность для пайки. Следом ювелир ловко цепляет тонюсенький листик серебра, накладывает его на поверхность бокала, проводит по нему огнем газовой горелки, он плавится и свертывается изящным стебельком. Потом мастер берет из полукруглой чашки серебряный шарик, обжигает его огнем… Я не успеваю следить за молниеносными движениями ювелира, только вижу, как гладкий серебряный бок бокала покрывается удивительным объемным узором.
Работая поочередно лопаткой, пинцетом и горелкой, Людмила рассказывает:
— Бывает делаю вещи веселые, а бывает — грустные. Работа ювелира от его собственного состояния зависит, а еще и от погоды. Золото, например, в плохую погоду не куется, его стихия — огонь и солнце. И еще я заметила, золото от меня требует крови: что бы ни делала с ним, обязательно поранюсь. А вот с серебром очень хорошо работать в дождь, его энергетика — вода. Серебро — сложный материал, но моей натуре ближе все, что оказывает сопротивление. Иначе мне работать просто неинтересно. И еще мне нравится цвет серебра — черный — как в омуте вода...
Мастер суеверна. Если садится работать, и вдруг ожог... — воспринимает это как сигнал, что надо уйти из-за верстака и переждать. Иначе вещь будет испорчена.
В углу мастерской на огне стоит емкость из толстого стекла. В кипящую воду с добавлением лимонной кислоты Людмила опускает украшенный бокальчик. Он пройдет отбеливание, потом мастер в гнезда вставит камни и отполирует поверхность.
Работа с огнем и металлом для автора — не просто технологический процесс, а полное психологическое погружение в творчество, близкое к медитации или молитве. Мастер знает, камень не терпит грубого обращения. Во время работы Людмила старается не злиться и не ругаться. Если накапливается напряжение, просто откладывает вещь. С другой стороны, к металлам и камням она никогда не относится как к драгоценностям, считает, если трястись над ними, пытаться экономить, ничего не получится. Копырина знает символику каждого камня и благоприятное время работы с ними. Продолжая работать, она рассказывает:
— Мне нравится работать с изумрудом, люблю его за чистоту, глубину, цвет, его энергетика — жизненная сила, а вот бриллиант не люблю, он холодный, хорош только в сочетаниях, если нужна искра. Бриллиант — это мужской камень, камень воина, силы. Женщине его тоже носить можно, но не каждый день, например, надевая его только на вечер. Для меня бриллиант слишком яркий и сверкающий, а я и металл блестящий не люблю, использую в своих работах матовое серебро и золото.
Мало кто знает, что истинный цвет камня определяется при рассматривании его через призму. Например, молочный беломорит под призмой дает синее свечение, а бесцветный алмаз обнаруживает ореол цвета индиго. И распространенное мнение, что “бриллиант играет всеми цветами радуги” — тоже неверно. Людмила Копырина объясняет:
— В бриллианте только три-четыре цвета. А единственный уникальный камень, который действительно играет всеми цветами радуги и обладает бриллиантовым блеском, это димантоид — зеленый гранат. Он считается талисманом актеров и художников. Раньше он был большой редкостью, а сейчас ювелиры все чаще работают с ним. Это потрясающий камень, в нем огромное количество оттенков зеленого цвета: от желтовато-яблочного, зеленовато-хризолитового до густо-изумрудного. Эксперты его несколько раз пытались вставить в первую группу драгоценных камней, но все не получалось, потому что добывать его невыгодно. Алмазов много, а димантоид редко встречается. В России есть только три месторождения, где его добывают: под Нижним Тагилом, под Екатеринбургом и на Камчатке. Людмиле Копырине случалось и самой добывать димантоид на Урале на Потанинских горах.
Дверь в квартире Копыриной практически не закрывается. Приходят коллеги, знакомые, друзья. За большим круглым столом всегда полно народу.
Вот и сейчас в прихожей раздается звонок. Через минуту к нам подсаживается ухоженная брюнетка. После сказанных нараспев хозяйке дома комплиментов дама, ссылаясь на рекомендации известного политика, просит мастера сделать для нее браслет. Людмила говорит, что делает срочную работу для выставки…
Мы уже знаем, что носильные вещи на продажу Копырина не делает. Работа мастера зависит от человека-заказчика. Иногда над колечком для хорошего человека Людмила может уйму времени потратить. А вот пришла дама, и красивая она, и утонченная, а в глазах — пусто. Мастер знает: не получится сделать для нее ни одной вещи, просто не будет идей…
Людмила хорошо помнит, как делала на заказ в подарок кубок для одного очень высокопоставленного человека. Работа шла настолько тяжело, что мастер надорвала сухожилие на руке. После того как вещь была закончена, Людмила три дня в мастерскую зайти не могла, настолько накопилась психологическая усталость.
Мастеру интересно делать вещь для человека, к которому она испытывает симпатию. Для любимой актрисы Лии Ахеджаковой (на которую Людмила, между прочим, походит не только внешне) Копырина как-то сделала комплект. Мастеру хотелось оградить оберегами от жестокости жизни ранимого и талантливого человека. Комплект пролежал у Копыриной два года, потому что никому другому все равно бы не подошел. Потом, когда ювелира и актрису представили друг другу, Лия Ахеджакова согласилась принять у Людмилы подарок. Теперь они дружат, и актриса многим своим друзьям стала подарки заказывать у Копыриной. Мастер всегда уточняет, для какого именно человека должна предназначаться та или иная вещь.
Однажды ювелир по просьбе Ахеджаковой для ее друга — знаменитого питерского художника Глеба Богомолова — сделала серебряный крест. Художника обокрали, вместе с картинами унесли и подарок. Спустя несколько месяцев брат Людмилы Копыриной приехал по делам в Санкт-Петербург и, гуляя по Невскому проспекту, увидел, как какой-то бродяга продает крест с настоящим димантоидом за 500 рублей… Узнав “руку” сестры, он тотчас купил крест и привез в Москву. Через Лию Ахеджакову крест снова попал к Богомолову. Теперь художник с ним не расстается.
— Мои вещи всегда возвращаются к владельцам, их потерять нельзя, — уверенно говорит Людмила. — Однажды у подруги Оли Морозовой украли крест моей работы. Вскоре мы его обнаружили в Измайлове на вернисаже. Привлекли милицию, и крест вернулся к подруге. Мои вещи предназначены для конкретного человека, они нигде больше жить не будут… Помню, ковала я обручальные кольца Мише Жигалову и его будущей жене Татьяне. Проходит время, Таня звонит мне в слезах: “Потеряла свое обручальное кольцо”, я говорю ей: найдется, оно ковано для тебя. Через месяц она нашла его под ковриком.
Людмила Копырина известная личность в артистической среде.
Когда Андрей Максимов ставил в Театре на Таганке “Моцарта и Сальери”, попросил Людмилу Копырину сделать необычный реквизит для спектакля. Прежде чем согласиться, мастер посидела на репетициях, погрузилась в пушкинский текст, и ей захотелось поработать для спектакля. Ювелир сотворила необыкновенной красоты флакон — чернильницу, подсвечник, нож для заточки гусиных перьев… А потом с дотошностью стала выяснять, какого возраста был Моцарт, а какого Сальери. Оказалось, что у них разница-то была всего в шесть лет. Мастеру это было важно знать, чтобы украсить бокалы определенным количеством камней…
Однажды, прочитав у Анны Ахматовой в стихах о серебряной чаше с черным агатом, она сделала ее и передала в дар Дому-музею Ахматовой в Петербурге. Размышляя о булгаковском Князе Тьмы, она сотворила эспадрон, эфес которого отделан белой костью. Теперь около этих реликвий все время толпятся посетители. Все вокруг уверены, что мастер, в которой течет цыганская кровь, над своими вещами ворожит...
Ювелир уверенно говорит: “Камни могут спасти, поэтому я делаю не украшения, а обереги. Работаю с огнем, с металлом — а это душевное напряжение, почти медитация... Поэтому я люблю, когда мои вещи попадают к талантливым людям”.
Когда актер Театра на Таганке Валерий Золотухин показал Людмиле Копыриной свое кольцо, она насторожилась: оно ему не подходило. Тогда мастер сделала для артиста и его жены Ирины Линдт парные перстни, чтобы удачу приносили. Спустя полгода Ирина упала на репетиции с трехметровой высоты и сильно повредила позвоночник. Ей удалось справиться с болезнью, она выздоровела.
— Перстень с маленьким изумрудом и черным турмалином был все время с Ириной, позже я его отремонтировала — заменила поврежденный камень.
После того как Копырина дарит свои вещи, мастер и владельцы ее оберегов дружат. Случается, что люди знакомятся, увидев друг на друге украшения Людмилы. Копырина, не удивляясь, замечает: “Камни связывают…” Изделия ювелира разбрелись по миру, как и подобает цыганским детям. Они есть у частных коллекционеров в США, Канаде, Германии, Франции... В начале года экспозиция ее работ была организована в подмосковной резиденции президента Путина.
Мы сидим за столом, пьем кофе, а рядом на табурете, приставленном к батарее, восседают два копыринских кота: черный Турмалин и его сын Топаз.
— Как он стал Турмалином? — спрашиваю я, беря на руки большущего девятикилограммового кота с коньячным отливом.
— Имя — это сила, энергетика, здоровье, а камень черный турмалин ничего не боится — ни воды, ни огня.
Между прочим, коты выезжают с Людмилой, ее друзьями и родственниками на Урал мыть камень. Пропадая в тайге по нескольку дней, Турмалин то и дело приносит в лагерь то лягушку, то мышку, то дятла, а однажды притащил большущего крота. В общем, оправдал усатый свое имя.
Вспомнив уральскую тайгу и показав нам изящные серебряные ошейники с камнями, сделанные специально для любимых котов, хозяйка продолжает вспоминать юность, проведенную на Урале:
— Сначала легенды, сказы, поверья собирала о камнях, с 14 лет начала ходить в экспедиции, коллекционировать минералы. Помню, впервые разглядывала радонит, который встречается только на Урале и имеет народное название — орлец, потому что его находят в гнездах орлов. У меня на родине его кладут под подушку новорожденному, считается, что ребенок вырастет сильным и зорким. Мир камней открывался мне постепенно. Никогда не забуду, как под Златоустом я нашла потрясающую щетку граната. Потом стала чувствовать камень… Шла по карьеру и точно знала: нужный мне лунный камень — полевой шпат — рядом… По прожилкам в рыжей слюде нашла гнездо… Помню, сидела на скале, рассматривала серовато-зеленоватый лунный камень и видела, что он играет синим цветом… Первое серебряное колечко с бирюзой паяла еще первокурсницей, не поверите, паяла оловом прямо в печке — на углях. Потом подарила его подруге. А вот первый бокал, сделанный в 80-х годах, после окончания Абрамцевского художественного училища, у меня сохранился.
Копырина считает, что природа создала камни, как живые существа. Минералов больше 2 тысяч, они — часть земной коры, растут в природе.
Мой вопрос, в чем сила камней, кажется мастеру наивным. Копырина не сомневается, что, извлеченные из земли, минералы способны преломлять, подобно линзе, энергию Земли и космоса, усиливая или ослабляя это излучение. Поэтому почти все камни обладают целебной энергетикой, дают человеку здоровье и силу.
— Известно, что нефрит лечит почки, гранат — кровь, сердолик — сердце и радикулит, изумруд — центральную нервную систему, — говорит мастер. — Например, халцедоны — сердолик, агат, карнеол — действуют более эффективно, будучи слегка нагретыми. Берилл — камень здоровья, зеленый цвет хорош для глаз. Хризолит просветляет разум, это камень путешественников, сапфир — символ духовных знаний, которые нигде не прописаны. Следует учитывать, что сочетание граната с изумрудом — это символ удачи, сочетание гиацинта с изумрудом — это женская сила. Люди очень много насочиняли небылиц про александрит. Кто-то решил, а другие повторяют, что, если носить александрит — то быть обязательно вдовой. Вот и советуют носить его в паре, в тройке… А его называют вдовьим камнем потому, что он помогает превозмочь одиночество, дает силы. Аметист, между прочим, по преданию, камень трезвости мысли, рассудка, поступков. Проверено: положишь камень под язык — и не опьянеешь.
Все астрологические гороскопы, где указано, кому что следует носить, по мнению мастера, просто притянуты за уши. На самом деле человеку можно носить почти любой камень. Другое дело, что он должен нравиться, быть для человека особенным, необыкновенным, вызывать сильную симпатию. Не надо носить неприятный вам камень только потому, что он подходит вам по каким-то формальным признакам: зодиакальному знаку, солнечному или лунному дню. Носить камень можно в ювелирных изделиях, в галстучной булавке, в брелоках, в специальном мешочке — на шее или на брючном ремне.
А вот с бабушкиным наследством, по мнению мастера, надо быть осторожнее. Копырина вообще не рекомендует носить украшения, которые принадлежали бабушке или маме, их надо положить в шкатулку — пусть лежат как память. Камень набирает энергетику того человека, которого защищал. Мастер считает: у каждого должна быть своя судьба…
Не советует Людмила давать мерить свои украшения другим, потому что камень — живой, он настроен и работает только на своего владельца. Когда вещь попадает к вам из чужих рук, ее нужно “почистить” — промыть под струей воды, а лучше крещенской водой.
Мало кто знает, что камни должны отдыхать. Есть период с 19 февраля по 19 марта, когда заканчивается один год, и начинается другой, камням необходим покой. “Они в это время слабенькие, — говорит Людмила Копырина, — должны отлежаться в темноте”.
Не могла я напоследок не спросить мастера о камнях, которыми можно приворожить. Копырина была категорична: “Есть, говорят, такой камень: магнитная руда. Его растирают в порошок и подсыпают в еду предмету своего обожания. Я этим не занимаюсь, потому что знаю: все сотворенное зло вернется к тебе бумерангом”.
Сама мастер из украшений предпочитает браслеты, а вот ожерелье из камней не жалует, потому что не очень любит продырявленные камни, которые от этого слабеют. Случается, сделает ювелир колечко или браслет для себя, а потом все равно подарит их хорошим людям. “Я слишком много работаю с металлами и камнями, чтобы носить украшения из них, — говорит Людмила. — У меня есть коллекция каменных шаров, она меня и питает”.
