“Володенька, возвращайся скорее. Будь осторожнее, мы без тебя пропадем!” — с таким напутствием провожала мужа на работу 27 августа 2000 года Татьяна Арсюкова. Домой он не вернулся: в тот день замначальника УГПС Северо-Восточного округа Владимир Арсюков погиб при страшном пожаре на Останкинской телебашне.
Татьяна Вениаминовна, вопреки всему, держится: ведь ей приходится растить дочь-инвалида. Но стойкость дается нелегко. Как выяснил корреспондент “МК”, сейчас семья героя влачит почти нищенское существование.
О своем муже Татьяна Вениаминовна до сих пор говорит как о живом. В морге она не опознала Володю, не признала его погибшим.
— Вокруг стола с трупом было полно воды, — рассказывает вдова, — подойти близко не удалось. Отдернули простыню, а там — вздувшийся синий труп без головы. Я попросила показать мне руку: ее бы я сразу узнала. Патологоанатом перекинул мне кисть поближе, задел тело, и к моим ногам упали шейные позвонки... Больше я ничего не видела.
Именно поэтому Татьяна до сих не снимает обручального кольца...
В их семье Владимир был единственным кормильцем. Из-за халатности медиков молодая и здоровая Татьяна вышла из московского роддома №10 инвалидом второй группы. Дочь во время родов уронили на пол, покалечив ее на всю жизнь.
— Первые полгода после травмы у меня была парализована вся правая часть тела, я не могла ходить, — говорит Татьяна. — Дочь двадцать месяцев провела в гипсе. Но муж спас нас обеих.
Он ставил раскладушку между кроватями своих девочек. Ночи напролет помогал обеим, вытаскивая с того света. “Ничего, Таня, выходим нашу Оленьку”, — ободрял Владимир жену. И выходил: Ольга с ДЦП в восемь лет встала с инвалидной коляски, научилась говорить и даже писать буквы.
— Он был замечательным отцом. Папы, как правило, бегут от детей-инвалидов. А Володя просто обожал Олю. Когда в доме не работал лифт, муж на спине выносил дочку на прогулку...
На Ольгу не жалели никаких денег. Дорогие средства, лучшие врачи. Раньше Оле покупали хорошее диабетическое лекарство. Сейчас Татьяна вынуждена перейти на бесплатный препарат, хотя от него у дочери кружится голова и подступает тошнота.
После гибели отца у Оли появились новые болячки. Первое время девочка не могла понять, что произошло. Каждое утро она собирала конфеты и печенье: “Мама, папа же там в могилке кушать хочет, пойдем ему отнесем!..” Осознав, что папа больше никогда не вернется, Оля серьезно заболела. Перенесла клиническую смерть. Сейчас ей лучше, но нужно делать зубное протезирование, покупать тренажер Дикуля, диабетические витамины, проходить общее дорогое лечение... Увы, 3,5 года они не получают государственной пенсии по потере единственного кормильца.
— Знаете, сколько у нас получается на двоих? 4,5 тысячи рублей, — Татьяна научилась говорить о своих проблемах спокойно. — Из них только на коммунальные услуги уходит тысяча.
На две пенсии по инвалидности она может позволить только самые дешевые продукты на оптовом рынке. Каша на воде, фрукты раз в неделю и экономия во всем.
После смерти Володи вдова больше трех лет пыталась получить остаток зарплаты мужа. 2345 рублей Татьяне выплатили в декабре прошлого года! Зато практически сразу отдали единовременную страховую сумму в размере 120 окладов — 46 тысяч рублей. Оказывается, полковник России получал... 383 рубля в месяц!
— Володя всегда приносил по 7—9 тысяч рублей, — вспоминает Татьяна. — Разве можно так издеваться?!
О них помнят только столичные власти. Мэрия Москвы выплачивает семьям военнослужащих, погибших при исполнении служебного долга, 1500 рублей ежемесячно. Но помощь временная — пока в городском бюджете есть средства.
— Мы очень благодарны столице, но при чем здесь Москва? — удивляется Арсюкова. — Мой муж погиб на государственном объекте!
У государства же на семью героя денег нет. Согласно пенсионному закону РФ, пособие по потере кормильца получают только здоровые жены и здоровые дети (учащиеся до 23 лет) погибших военнослужащих. Оно и понятно: наши депутаты — здоровые люди. При написании закона об инвалидах просто не подумали: они и без того получают пенсию, зачем им еще одна? Погиб кормилец — карабкайтесь сами...
“В соответствии с Федеральным законом от 1.06.1999 года №110-ФЗ, — такая отписка пришла Арсюковой из МВД РФ, — право на получение одновременно двух пенсий имеют только родители военнослужащих, погибших при исполнении служебных обязанностей. Назначение двух пенсий женам законодательством не предусмотрено”.
Система наказывает Арсюкову всю жизнь: сначала медики сделали инвалидом, “наградили” ребенка ДЦП, потом государство лишило помощи после смерти мужа. Все, что осталось от Володи, — мятое обручальное колечко да цепочка с крестиком. Правда, есть еще названная его именем часть УГПС в Северо-Восточном округе столицы, пожарный колледж, школа в поселке Северный, стипендия и гарнизонные соревнования. Вот только на подобные почести лекарства не купишь.
— Знаете, я не чувствую себя вдовой, — сказала уже в дверях Татьяна Арсюкова. — Я до сих пор не получила официального извещения о гибели мужа, удостоверения семьи погибшего военного. В 2000 году правительство Москвы решило ежемесячно выплачивать нам 5 тысяч рублей. Говорят, что деньги перечислили на счет УГПС. Но я не получила ни рубля...
