“Але, мам! Все нормально... Нормально... Спасибо... Давай, всем привет!” — пресс-конференция лучших олимпийских гонщиков-шоссейников не началась, пока Екимов не наговорился с домом. Даже журналисты, люди циничные и такта зачастую лишенные вовсе, притихли. Из уважения к человеку, который в 38 (!) лет завоевал на Олимпиаде медаль. И еще расстроился, что “серебро” лишь. “Золото”, говорит, очень хотел. Привык уже.
Я, честно говоря, не знаю, чья награда для матери-истории спорта ценнее: золотая — Ирины Коржаненко, добытая в древней Олимпии, где впервые состязались женщины, да еще в толкании ядра, или серебряная — “старика”, как многим казалось, Екимова. Да и глупо будет, наверное, их вообще сопоставлять. Знаю только, что сам Вячеслав не очень хочет сравнивать даже свои собственные медали. Эту, афинскую, и, скажем, четырехлетней давности “золото” Сиднея в той же шоссейной “разделке”. Каждая, утверждает, дорога по-своему. Каждая займет свое место среди бесчисленных трофеев, собранных у него дома. Что уж тогда говорить про трековую победу в Сеуле-88 (кошмар, 16 лет ведь прошло, а он знай себе крутит педали!)...
ЕКИМОВ НЕ СТАР. ОН — СУПЕРСТАР!
Сразу по окончании “разделки” Екимов выглядел расстроенным. Хотя виду старался не подавать.
— 38 лет уже — не мальчик все-таки, — напоминал Вячеслав. — И “серебро” в таком возрасте получить хорошо. Но настраивался, скажу честно, только на победу!
Это чуть позже подтвердил мне и гостренер по велоспорту, сам замечательный в прошлом гонщик Юрий Кучерявый, который вел Екимова по дистанции: “Да, мы делали ставку на Славу. И сам он фантастически хотел выиграть. Но — увы! — не повезло при жеребьевке со стартовым номером. Ему достался 6-й — а значит, после Екимова на дистанцию уходили и австралиец Роджерс, и немец Ульрих (главный фаворит журналистов. — А.Л.), и американцы Джулич и Хэмилтон, ставшие бронзовым призером и победителем... Понимаете, да? Так бы мы вели Славу, ориентируясь на время того же Хэмилтона или, допустим, Роджерса. А тут — образно говоря, на все деньги сыграли...”
— Вячеслав, — возвращаюсь к разговору с серебряным призером Игр-2004, — многие на эту трассу жаловались: мол, ветер с моря дует чересчур сильный. Каково в таких условиях ехать?
— Нормально — ветер должен присутствовать на “разделке”. Я вообще, признаться, люблю такие трассы. Именно в этих условиях выявляется сильнейший. Тот, кто лучше других умеет терпеть...
— Как отмечать “серебро”-то будете?
— Посидим, наверное, вечером немного. С семьей. — Екимов показал на стоявших чуть поодаль жену Ирину (она призналась потом, что Слава предпочитает хорошее красное вино) и сына Вячеслава.
— А на какие-то соревнования рассчитываете здесь сходить, за наших поболеть?
— Какой там — улетать надо. Рассчитывал расслабиться немного, но труба зовет. Я же профессиональный велогонщик, у нашей команды уже 25 августа начинается тур по Голландии.
— Извините, а на Олимпиаде в Пекине не рассчитываете выступить? Красиво, согласитесь, было бы — завоевать еще одну медаль, хотя бы бронзовую, аккурат в год 20-летия сеульской победы...
— Ох, не знаю! Нет, уходить пока никуда не собираюсь — год точно еще отгоняюсь. А уж что через четыре года будет — кто знает?
...Екимова долго пытали на пресс-конференции и наши журналисты, и американские, а мы тем временем пообщались с его обаятельной супругой и не менее очаровательным сынишкой. Ирина рассказала, например, что они тут в основном ходят на теннис. Вячеслав Екимов-младший занимается именно этим видом спорта: “Мы так решили, потому что если он все же станет спортсменом, сына не должны постоянно сравнивать с папой. Пусть идет своим путем!”
“На, держи! Только не потеряй...” — с такими словами Вячеслав Екимов-старший нацепил на шею сыну олимпийскую медаль. И отправился на допинг-контроль, попутно сетуя, что семье, вероятно, придется его ой как долго дождать. После столь изнурительной почти часовой гонки по афинской жаре надо будет изрядно помучиться, прежде чем что-нибудь получится...
“Да он стопроцентно до следующей Олимпиады покатается, — шушукались тем временем журналисты. — Екимов еще вовсе не стар...” — “Да-да, он суперстар!”
В ГИМНАСТИКЕ ТЯНУТ АМЕРИКУ И РУМЫНИЮ
“Издеваются над нами!” — сосед-кореец поделился переживаниями по-английски — и вдруг засадил по столу в ложе прессы так, что тот едва не рухнул со всеми своими компьютерными причиндалами. Не знаю, как остальные, а мы, россияне, прекрасно его понимали. Корейские гимнасты в мужском многоборье остались на втором и третьем местах. А победил американец Хэмм. Не без помощи, как уверены специалисты, судей. Нет, ну а может иначе выиграть Олимпиаду человек, который после опорного прыжка просто-напросто упал?!
— Корейцы посильнее были, — без лишней дипломатии заявил мне чуть позже наш гимнаст Георгий Гребеньков. — Тянут тут Америку и Румынию, это видно. Почему именно их? А вот это уже не мое дело. Мое дело — выйти и выступить. А политические вопросы пусть другие решают...
Увы, выступить у наших гимнастов удачно вновь не получилось. Ни Гребеньков, ни Бондаренко даже в десятку в многоборье не вошли. Хотя могли бы быть и повыше — и здесь не обошлось без излишней судейской строгости. (“У нас, — говорит Гребеньков, — программы гораздо сложнее. А судьи почему-то этого не замечают. Зато ставят соперникам по 9,7 — а они даже двойное сальто ни разу не делают”).
Теперь — вся надежда на отдельные виды.
— На турнике, как наши, никто не летает, — рассказывает Гребеньков. — Леша Немов все элементы наверх делает, только один вниз. Думаю, может выиграть... А на кольцах у Сафошкина — лучшая программа в мире. Тоже шансы неплохие. Только бы, извините, судьи не помешали...
