Михаил Мамиашвили обнимает Сайтиева: “Ты что, старый, наделал-то?” Бусик, как зовут его друзья-борцы, улыбается: “Оказывается, не такой уж старый...”
Потом глава Федерации спортивной борьбы России и олимпийский чемпион-88 поворачивается к прессе, ощетинившейся диктофонами и блокнотами-ручками: “Вот так и должен бороться настоящий капитан!”
Сайтиев-старший — отныне двукратный олимпийский чемпион по вольной борьбе. Атланта, Афины... С Сиднеем, где, кстати, успех праздновал Сайтиев-младший, Адам (естественно, в другой категории), вот только не задалось. “Тогда, — рассказывает тренер Бувайсара Дмитрий Миндиашвили, — просто была расплата за недооценку соперника и переоценку собственных возможностей. Ведь до Сиднея Бусик ни одной схватки в течение многих лет не проигрывал. “Европу” выиграл, три раза — “мир”, не говоря уже об Атланте... Человек начинает думать в такой ситуации, что он великий. Расслабляется, развинчивается, если можно так сказать... И сколько ему ни объясняй, что это опасно, — не поймет. Пока сам не оступится”.
Сайтиев оступился четыре года назад в первой схватке. С американцем Слаем. И остался без медалей вообще. “Но приятно, — продолжает Миндиашвили, — что он сделал правильные выводы. И снова стал побеждать и на чемпионатах мира, и теперь вот — на Олимпиаде”.
— Бувайсар, — подхожу к нему, когда любопытство коллег пошло на убыль, — какая, по-твоему, схватка была самой сложной?
— Наверное, четвертьфинальная. С Мурадом Гайдеровым. Мало того, буквально минут через пятнадцать, как мне показалось, опять на ковер пригласили. Полуфинал — с поляком... А еще в себя не пришел. Стою и думаю: “Куда вышел? Зачем вышел?” Тоже в результате непросто победа далась. Пришлось возиться со “скрестным замком”.
— Говорят, и в первом поединке тут у тебя проблемы были...
— Да, с самого начала венгр как взял меня на “промокашку” (прием, от которого, как утверждает Миндиашвили, очень сложно уйти, но Сайтиеву удалось. — А.Л.). Я понял, что это серьезный звоночек. Собрался, сумел переломить ход схватки.
— Зато финал прошел, на взгляд со стороны, как по маслу. Скажи, ты соперника Геннадия Лалиева хорошо знал?
— Да, я бы даже сказал, очень хорошо. Спарринговали здесь с ним постоянно. Вроде мы в разных половинах сетки. А оказывается, навстречу друг другу шли.
— Удивило, что так легко победил?
— Честно говоря, да. В разминочном зале Лалиев был очень хорош...
— Скажи, чего тебе сейчас больше всего хочется?
— Того же, что и восемь лет назад в Атланте. Воды напиться! Не знаешь, где ее тут можно взять?..
Бывает же такое: только что поднял судья боксеру руку, чем подтвердил его победу в финальном поединке, а человек вроде бы и не рад особенно...
Саша Поветкин узнал о том, что стал первым в истории нашего бокса (причем как советского, так и российского) олимпийским чемпионом среди супертяжей, еще воскресным утром, на взвешивании. Его соперник — египтянин со звонким именем Мохамед Али — не сумел пройти традиционный медицинский осмотр. “Золото” Афин-2004 досталось россиянину без боя.
...Нет, бой все-таки был. В строго назначенное время Поветкин вышел на ринг. Прошел обычную процедуру проверки амуниции. После чего чуть-чуть — видно, для пущего зрительского удовольствия — побоксировал с... собственной тенью. И отправился на пьедестал почета. На первую ступеньку.
— Саш, и что сейчас чувствуешь? — пытаюсь у него выяснить после награждения.
Поветкин, кажется, чуточку смущен всей этой ситуацией:
— Так сразу и не скажешь... Расстроен немного. Мне хотелось, чтобы бой состоялся. К тому же, думаю, он был бы для меня не очень сложным. Я знаю этого соперника, знаком с его стилем. Как-то мы с ним уже встречались — и я победил.
— А вот такие эпизоды в твоей карьере случались — чтоб без боя победителем стать?
— На крупных турнирах — нет, ни разу.
— Твой поединок с итальянцем Роберто Каммарелле называли досрочным финалом — и как в воду глядели...
— По крайней мере этот бой был на Олимпиаде самым сложным. Впрочем, против Каммарелле всегда тяжело приходится, неудобный для меня соперник. Левша...
— Что теперь — в профессионалы?
— Ох, рано об этом говорить... Дайте себя олимпийским чемпионом-то почувствовать!
А рядышком стоял грустный Олег Саитов. Двукратный олимпийский чемпион, так и не ставший, увы, трехкратным по примеру Ласло Паппа, Феликса Савона и Теофило Стивенсона...
Нет, бронза, наверное, хороший металл, но только не для того, кто успел крепко привязаться к золоту. И поэтому я совсем не обиделся, когда Олег на просьбу об интервью сказал что-то вроде: “Давай в другой раз. Что-то настроения нет”. И, хлопнув меня по плечу, зашагал прочь. Олимпиада закончилась.
