Телефон редакционной “прямой линии” начал звонить куда раньше назначенного времени, а закончил — позже. Так что нашему гостю — заместителю министра внутренних дел РФ — начальнику Службы общественной безопасности, генерал-полковнику милиции Сергею ЩАДРИНУ невольно пришлось превысить “лимит” вопросов.
А интересовало читателей “МК” буквально все, связанное с работой милиции. Но наибольшие нарекания, как мы и предполагали, вызвала работа участковых. Впрочем, много говорили и о вневедомственной охране, и о фанатах, и о дружинниках...
ИЗ ДОСЬЕ “МК”: ЩАДРИН Сергей Федорович, 55 лет. Милицейский стаж — 29 лет, работал в ОБХСС, в уголовном розыске, участник боевых действий в Афганистане. В 1998—1999 гг. — замначальника Управления собственной безопасности МВД РФ. Затем — начальник ГУВД Ростовской области, начальник Главного управления МВД РФ по ЦФО. В должности замминистра внутренних дел РФ с октября 2003 г.
— Здравствуйте, Сергей Федорович! У меня квартира стоит на милицейской охране. А недавно ко мне обратились из частной компании с предложением перейти к ним. Они вроде бы целую сеть создают по всему городу. Да и с вневедомственной охраной что-то происходит — говорят, она акционируется. Это так?
— Не верьте, вневедомственная охрана как была, так и остается. Да, изменения происходят, но с точки зрения оптимизации структуры, уточнения целей и задач. Основное — защита различных объектов, домов и квартир граждан. Мы будем расширять комплекс услуг. И я вас уверяю, что более низкая оплата охраны квартир останется у нас. Мы хотим сделать ее доступной для всех слоев населения. Схема построена так, чтобы гражданин платил лишь треть расходов от себестоимости, а остальную нагрузку мы перекладываем на коммерсантов. И никаких акционирований — вневедомственная охрана перешла на госфинансирование. Если вас охраняет вневедомственная охрана, значит, вас охраняет государство.
— Меня зовут Владимир Владимирович, я сотрудник вневедомственной охраны. Получаю очень мало: 2213 руб. за 8 суток. Почему у нас такая маленькая зарплата?
— Тариф такой — что я могу сделать? Не могу просто так взять и поднять. Но зарплата повышается. Есть соответствующее постановление правительства. Чем лучше будем работать, тем выше будет зарплата.
— Очень мало повышается и очень медленно.
— Давайте согласимся с тем, что денег всегда не хватает...
— Добрый день, я работаю во вневедомственной охране. Все говорят, что нас расформируют. Это так?
— Не верьте! Вневедомственная охрана будет существовать, и в новой структуре она называется Департамент государственной защиты имущества. Все подразделения сохранены.
— Нас оставят сотрудниками милиции?
— Все останется как есть: форма и оружие. Мы на бюджетном финансировании с января 2004 года.
— Нас не одевают практически!
— Какое у вас подразделение?
— Управление охраны объектов высших органов власти. На складе получили по одной кепке — и все.
— Я вас понял, разберемся.
— Меня зовут Евгений Александрович, я из Северного Тушина. Я столкнулся с тем, что практически невозможно установить сигнализацию на квартиру из-за тысячных очередей.
— А когда вы обратились за установкой?
— В апреле, когда приобрели новую квартиру. Говорят, что повсеместно такая ситуация. Средств недостаточно, чтобы устанавливать дополнительную аппаратуру и расширяться.
— Они говорят глупости. Я разберусь через неделю.
СПРАВКА “МК”: Под охраной в России находится сейчас более 1,5 млн. квартир, обеспечивается защита более 452 тысяч объектов. В среднем по стране плата за охрану квартиры составляет 160 рублей в месяц.
— Меня зовут Жора, мне 24 года, я автолюбитель. Зачастую на дороге вижу, как какой-нибудь новый русский мчится по трассе в сопровождении милицейской машины с мигалками, всех распихивая. Это официальная услуга?
— Есть такая форма услуги вневедомственной охраны, как охрана имущества: перевозимого, передвигаемого, переносимого и т.д. И обеспеченные люди, способные заключить такой договор, пользуются этим правом.
— Они что, являются имуществом?
— Они — нет. Но их часы “Ролекс”, которые стоят полтора миллиона рублей, разве это не имущество? Документация, которую они везут с собой, тоже имущество. Но могу вам сказать, они не имеют права нарушать Правила дорожного движения, создавать помехи другим водителям. И если они это делают — запишите номер сопровождающей милицейской машины и сообщите в соответствующее подразделение. Мы применяем к этим любителям покрасоваться самые жесткие меры. И я вам обещаю, что они больше ездить не будут. Более того, подписан приказ МВД, который значительно ограничивает возможность получения в качестве сопровождения машины с проблесковыми маячками.
— Вот сейчас дело москвича Бичарова, который гаишникам взятку дал, обсуждается в прессе. У меня такое впечатление, что гаишники просто решили провести показательный суд, ведь сами-то берут взятки постоянно, и все про это знают. Это что — новая форма работы с автолюбителями?
— Мы рассматриваем это дело как обычное, рядовое, причем это не первый случай в России.
— А гаишников, которые взятки берут, осуждают?
— Да, и намного чаще. Я далек от мысли, что у нас все работники добросовестные. Мы только за этот год 143 сотрудников осудили. Есть целый контрольно-профилактический отдел, который разбирается с обращениями граждан о поборах.
— Представьте, вот меня останавливает гаишник и сам предлагает договориться за полсуммы. Соглашаться?
— Ни в коем случае! И скажите этому товарищу: “Уважаемый! Если ты не хочешь лишиться своей должности и хочешь работать дальше — выпиши мне положенный по закону штраф, если я что-то нарушил”. Но лучше не нарушать.
— А куда мне обратиться, если у меня взятку вымогают?
— Можно по телефону “02” позвонить, по телефону доверия: 200-90-81. Можно в Главное управление собственной безопасности: 239-07-30.
— Меня зовут Людмила Степановна. У меня очень болезненный вопрос, связанный с детьми. Дочь учится в школе на Кутузовском. Брали за охрану (до Беслана) 40 рублей. А сейчас уже по 100 рублей сказали приготовить. И ведь ничего не изменилось: те же пенсионеры сидят, пальцем ткни — он и развалится. Неужели милиционера-профессионала нельзя посадить на входе?
— Все это зависит только от руководства школы.
— С кем надо договориться нашему директору?
— С вневедомственной охраной.
— И сколько платить заставят?
— Надо рассчитать: сколько входов, какая протяженность. Вы же понимаете, мы не можем одного милиционера посадить, если в школе 4 входа.
— Давайте нам милиционеров! Если уж платить, так за подготовленных людей.
— Согласен с вами. И могу сообщить, что подразделения вневедомственной охраны страны работают примерно в 10 тыс. дошкольных и школьных учреждений. За последние 2 месяца на охрану взято еще около тысячи школ. Нами обследованы все учебные заведения страны на предмет антитеррористической защищенности. Упреков много. Особенно по технической укрепленности и оснащению системы предупреждения и реагирования на сигналы угроз. Мы обратились к местным органам власти о необходимости финансирования защитных мероприятий. И реакция уже есть. Например, в Волгоградской области на эти цели выделено 2,5 млн. рублей, в Пермской — 820 тыс.
Нашему ДОБДД (так теперь ГИБДД называется) приказано решить вопросы о переносе автостоянок на безопасное от детских учреждений расстояние, а также пересмотреть маршруты перевозки опасных грузов. Решаем вопрос о закреплении статуса школьных инспекторов милиции на федеральном уровне.
— Это Елена. Сейчас очень много говорят о том, что народная дружина опять возрождается и очень нужна. Это так?
— Мы пытаемся ее возродить и даже узаконить, чтобы члены народной дружины имели полномочия и были защищены государством.
— А в нее будут входить только желающие или, как в советское время, это станет обязаловкой?
— Ну, в советское время это не было обязаловкой.
— Я хорошо помню, как моя мама, хрупкая женщина, наглаживала повязку и выходила ночью дежурить. Может такое случиться, что и меня заставят надеть повязку?
— Только если вы пожелаете.
— А какие права будут у дружинников?
— Как и у работников милиции, за исключением ношения оружия. У многих субъектов Федерации уже есть такие законы — на местном уровне. Сейчас разрабатывается проект Закона “Об участии граждан РФ в обеспечении правопорядка”.
— А как дружиннику бороться с бандитами, если ему нельзя носить оружие?
— Будут спецсредства: резиновая палка, наручники, газовый баллончик. И, конечно, рядом будет сотрудник милиции с оружием.
СПРАВКА “МК”: В России 37,6 тыс. общественных объединений правоохранительной направленности. Это около 328 тыс. человек. Более 18 тыс. народных и одна тысяча казачьих дружин. За 2004 г. при их участии задержано свыше 16 тыс. преступников и 347 тыс. лиц за административные правонарушения.
— После терактов депутаты заговорили о том, что примут новый Закон об оружии. Нам ведь тоже нужно как-то защищаться, и не только от террористов: на улице полно бандитов.
— Что вы имеете в виду? Разрешить продажу оружия населению?
— Ну я не знаю... Что-то ведь собирались сделать.
— О вооружении населения огнестрельным оружием пока речи не идет. Каких-либо изменений в Закон об оружии в этой части вноситься не будет. Сейчас вполне четко и достаточно определенно предусмотрено, что граждане могут приобретать газовое оружие, в том числе и способное нанести травмы резиновыми пулями. То есть остановить преступника. Думаю, этого достаточно.
— Я футбольный болельщик со стажем, раньше постоянно ходил на все московские матчи. А теперь не хожу.
— А почему?
— Страшно стало, от фанатов никакой защиты: то кидают бутылки, то дерутся...
— Я с вами согласен. Ставлю эти вопросы перед футбольными командами, отправил на согласование концепцию “Обеспечение правопорядка и общественной безопасности при проведении массовых мероприятий на физкультурно-спортивных сооружениях”. Прошу и призываю всех руководителей команд, которые имеют службы безопасности, брать пример с цивилизованных стран, контролировать порядок на трибунах. Вы же видите, что кроме милиции там большое количество охранников, но работают они не так, как хочется. Думаю, к Новому году мы подпишем эту концепцию. Но я вас все-таки приглашаю на футбол.
— Спасибо, я лучше по телевизору посмотрю. Об улучшении ситуации говорят давно, а результата нет.
— Сейчас уже меньше серьезных происшествий до и после матчей.
— А какие меры еще нужны?
— Нужно воспитывать болельщика, чтобы он “болел” цивилизованно. Надо брать пример с Англии, где лишают права посещения стадионов тех, кто проявил себя не лучшим образом.
— Это Шанина Елена Владимировна. Скажите, где можно пожаловаться на участкового?
— Можно прямо сейчас.
— 3 мая сыну разбили голову, причем известно, кто это сделал. Сын 3 недели был в больнице, потом 1,5 месяца лечился. Все это передано участковому. Но до сих пор нет ответа.
— Какой отдел милиции?
— ОВД “Жулебино”.
— Я разберусь.
— Мой муж работает участковым в отделе “Северное Медведково”. У них там палочная система: каждый участковый обязан раз в месяц выдавать раскрытие. Как вы к этому относитесь?
— Отрицательно.
— Что можно сделать в этой ситуации? Их ведь лишают отпуска, оклад дают минимальный.
— Подождите, что-то непонятное. Если речь идет о том, что на его территории совершаются преступления, а он не раскрывает их и не устанавливает преступников, то его начальник вправе спросить, чем занимается его подчиненный.
— Дело не в этом. Просто они обязаны “раздобыть” преступление.
— Я позвоню начальнику его отдела и спрошу о такой оригинальной форме организации работы.
— Спасибо.
СПРАВКА “МК”: Участковые раскрывают около четверти всех зарегистрированных преступлений. В 2004 г. ими установлено 288 тыс. лиц, совершивших преступления, выявлено около 6 млн. административных правонарушителей.
— Вас беспокоит старший по подъезду, Краснополянская, дом 6. Скажите, это правильно, что участковый шагу не делает без заявления? Почему нельзя просто ему сказать, что собирается молодежь — в 3—4 часа утра, постоянно в одном и том же месте.
— А у вас нарядов патрульно-постовой службы нет в районе?
— Есть, но мне неудобно каждый раз их вызывать.
— Не стесняйтесь, вызывайте. А участковый обязан реагировать и на устные сообщения граждан.
— Здравствуйте, я москвичка, часто езжу на дачу с Курского вокзала. Вот мы много говорим о борьбе с беспризорниками. А их как было полным-полно на вокзалах, так и осталось. Я вижу, как они попрошайничают, воруют, клей нюхают... Как вы собираетесь с ними бороться?
— По закону. Беспризорников помещают в соответствующее заведение, ищут родителей и отдают им, попечителям или в детские приюты. Но, к сожалению, ребята опять убегают. Если ребенок достиг совершеннолетия и совершает что-то противоправное, то его привлекают к ответственности.
Кстати, не все “вокзальные” дети беспризорные. Среди них встречаются и с папой, с мамой. Но они болтаются по электричкам, пользуясь бесконтрольностью со стороны родителей. К ним мы тоже принимаем меры. Вот в самое ближайшее время будем проводить общероссийскую профилактическую операцию “Беспризорник”. Как раз для того, чтобы собрать детишек с улиц, из подъездов, вокзалов и электричек.
— Я слышала, что готовится проект закона, по которому петарды и фейерверки запретят, потому что их могут использовать террористы во взрывных устройствах. А как же праздновать-то?
— Мы говорим о проекте Закона “Об обороте пиротехнических изделий невоенного назначения”. В большей степени он касается не граждан, а заводов-производителей, которые при изготовлении своей продукции используют взрывчатые вещества, и фирм-продавцов, реализующих этот товар. Мы хотим оградить людей от некачественной, опасной продукции, от ее нецелевого использования, нарушения правил при транспортировке, хранении и продаже. Никакого запрета, если изделия лицензированы, не будет.
— А как я это узнаю?
— На хлопушке должен стоять лейбл о том, что она разрешена к продаже.
Связь предоставлена компанией “Аэроком”.
