Теперь наша теннисная прима Анастасия Мыскина может с чистой совестью забыть неудачу в Лос-Анджелесе. Она проиграла личный чемпионат мира, зато выиграла командный.
—Настя все-таки доказала, что она настоящий лидер сборной. Я так ей горжусь! — Папа нашей первой ракетки Андрей Мыскин счастлив. Корреспонденту “МК” посчастливилось разделить с ним радость от исторической победы российских теннисисток...
Такого финала в женском Кубке Федерации не помнил никто. Даже капитан нашей команды Шамиль Тарпищев, который почти тридцать лет шел к этому успеху. Напрасно зрители беспокоились, что интриги не будет и дело кончится после трех первых матчей. Как в полуфинале с австриячками, которых мы, как школьниц, вынесли “всухую”. Думали, и француженок победим в одну калитку. Ну в крайнем случае — пару геймов для приличия отдадим.
И вдруг наша dream team оказывается на волосок от поражения, а никому не известные француженки — от победы. Зря организаторы переживали, что не будет зрителей: трибуны нового конькобежного дворца в Крылатском заполнились под завязку. И ни один человек с места не встал, пока не кончилась решающая пятая встреча. Это было настоящее сражение, Наполеон бы обрыдался — словно зеркальное отражение финала Кубка Дэвиса-2002 в Париже.
Тогда российская мужская команда впервые победила, и в местных барах отказывались обслуживать русских. Тогда мы тоже упустили роковое второе очко — только в парной игре. И вдруг Миша Южный, в память отца, которого не стало буквально накануне, на каком-то невероятном кураже выигрывает свой решающий матч с Матье. Сейчас нашим девочкам тоже пришлось доигрывать спектакль до конца. И тоже все зависело от последнего — парного матча. И Вера Звонарева проявила такое же мужество, как тогда Михаил. Во время матча с австриячками у нее в семье тоже произошло несчастье. Позвонила мама, и Вера прямо с игры в слезах уехала домой. Умерла любимая бабушка — та самая, которая все детство водила внучку на теннис и всегда была за нее, когда строгая мама не разрешала нарушать режим. Вера просто не могла не победить — ради ее памяти...
— 27 лет мы проигрывали этот турнир. И наконец выиграли! — Капитан Шамиль Тарпищев счастлив, хотя даже спустя несколько часов после победы не мог прийти в себя.
— Шамиль Анвярович, признайтесь, сколько килограммов вы обычно теряете на нервах во время таких матчей?
— Килограмма 4—5. А этот финал, даже не знаю, сколько отнял, но чувствую себя явно легче. — А сам смеется, на лице слишком хорошо еще заметны следы недавних переживаний.
— Теперь вы второй по популярности человек в стране после Владимира Путина. А ведь капитан француженок Ги Форже уже было поверил, что даже со своей командой без лидеров сможет выиграть.
— Так не он один. Я даже предположить не мог, что Татьяна Головин и Натали Деши могут так играть. Они были на голову выше своих возможностей.
Горячие Панталончики
Татьяну Головин в теннисном мире прозвали Горячие Панталончики. Модельеры придумали ей эксклюзивную модель трусиков и штанишек на бедрышках. С такой резинкой, чтобы приталенный жирок аппетитно дрожал, пока она подпрыгивает, готовясь к приему мяча.
На Уимблдоне мама Тани, милейшая женщина с университетским образованием, ныне домохозяйка, с удовольствием рассказала о дочке. Оказалось, она сама придумала себе эксклюзивный имидж. Ведь ни у кого в мире больше нет таких теннисных шортиков: когда определенный участок тела обязательно открыт. И зрители мужского пола пускают слюни, особенно во Франции, где нашу Таню считают секс-символом №1. А Ги Форже смеется: “Ой, она и русская, и француженка, и американка одновременно. В восемь месяцев ее увезли во Францию, однако она потом четыре года тренировалась в Академии Ника Боллетьери в Америке. И мы уже не знаем, что ей ближе”.
— Таня, ну а вы кем себя чувствуете в душе: русской, француженкой, американкой?
— Я не знаю. Потому что все мне дорого. Я говорю по-русски, но все-таки чувствую Францию своей страной. Я привыкла к ней, у меня друзья французы, да и родители все делали, чтобы адаптировать меня там. Даже книжки я всегда читала французские. Но при этом я очень хорошо говорю еще и по-английски.
Ги Форже говорил, что не сразу согласился принять Таню в команду. Все-таки воспринимал ее как иностранку. В Англии это скорее всего вообще было бы невозможно. И все-таки Головин прижилась в лагере Ги Форже и стала одним из лидеров.
Деши, не дыши!
Было видно, капитан француженок сам не ожидал от своих подопечных такого тенниса. Не надеялся, что удастся взять хотя бы очко. Но, когда Головин вслед за Деши сотворила чудо и победила, он вдруг поверил, что сенсация возможна: обыграть российскую команду мечты на ее же корте! Это было бы такой красивой местью за “Берси”, где ему пришлось отдать Кубок Дэвиса.
— Что вы, что вы, у нас с Шамилем Тарпищевым никогда не было личного соперничества, — улыбается Форже. Он вполне сознает свое величие, потому что выигрывал и женский, и мужской кубок многократно. Но уступать — и на этот раз так не хотелось.
А пришлось. Хотя фактически каждый гейм висел на волоске — доводился до 40:40, — и зрители неистовствовали от нервного напряжения.
— Тарпищева надо назначить главным тренером по футболу! — вопили в зале.
— А вы знаете, что это на самом деле мой любимый вид спорта, — смеется Шамиль Анвярович.
Нервный срыв
Многие гадали, почему в конькобежном дворце было так тепло. Думали, под кортами лед, но оказалось, организаторы велели его расплавить, тщательно высушить бетон и только потом положить сверху ковролин и терафлекс. Впрочем, француженок ничего не радовало.
— Это несправедливо, что нам снова пришлось играть в Москве, — чуть не плачут они. — Мы знаем, что в прошлом году бельгийки Жюстин Энен-Арден и Ким Кляйстер из-за этого не приехали на “Финал четырех”, они считали, что матч должен проводиться у них дома. Мы тоже считаем, что заслужили такое право своей прошлой победой. Ведь и Амели Моресмо отчасти из-за этого не приехала.
— Жаль, что не увидели ее игру.
— А представьте, каково мне, если даже вы разочарованы, — заметил Ги Форже. — Ведь и Мэри Пирс не смогла выйти на корт из-за травмы, хотя приехала вместе с нами. Это все равно что россиянки играли бы без Мыскиной и Кузнецовой.
Однако нас и так прилично тряхануло. Ведь Настю поздравляли с последним матчем в сезоне еще после блестящей победы над Деши, которую она с легкостью обыграла в одну калитку. Но Мыскина как чувствовала: “Подождите, рано еще радоваться!” Хотя была уверена, что Света Кузнецова, уж конечно, добудет победное третье очко. Ну не может же она проиграть второй раз!
Но вдруг со Светой происходит что-то странное. Может, накопившаяся усталость сказалась, может, еще что-то, но она... проигрывает. Татьяна Головин нагло (в хорошем смысле) навязывает ей свою игру в идеальном стиле Академии Боллетьери — мощная плотная рубиловка с задней линии. И Света, которая выше классом на семь голов, почему-то ничего не может сделать! Она просто немеет, как под расстрелом. И уступает матч с каким-то невероятным счетом 4:6, 1:6. Мы теряем второе очко, и счет по матчам становится 2:2. Обидно до слез.
И страшно — за нашу пару. Впервые за долгое время эта игра стала настоящей схваткой — стенка на стенку. И зрители вопили, как на футболе...
Зная Тарпищева, можно было заранее предположить, что Кузнецову на пару в такой ситуации он не поставит. И главный женский тренер Лариса Савченко тоже. Оставался единственный вариант Мыскина—Звонарева, потому что они давно сыграны — не зря все-таки выиграли Кубок Кремля. Такую картину не забудешь: Мыскина рыдала и выигрывала. Причем исключительно по уму, используя каждую возможность, чтобы пробить оборону соперниц насквозь. Но, когда счет во втором сете становится 5:4 вместо ожидаемых 6:3 в нашу пользу, ее просто начинает трясти. Борис Николаевич на своем коронном месте VIP-трибуны от волнения снимает пиджак. Видит, что у его любимицы подкашиваются ноги и соперницы прекрасно это понимают. Им надо просто как можно дольше тянуть время, тогда Настя не выдержит, сломается. А Вера одна ситуацию не вытянет!
Очередной перерыв не сильно помог. Настя уже на грани истерики. Мышцы сводят судороги. Вера понимает, что подавать надо только на вылет, потому что сил бегать у напарницы не осталось. Надо ее просто спасать! И вдруг Настя с задней линии летит к сетке, вытаскивает мяч и отбивает его куда-то ввысь. А мячик-то падает аккурат на линию, и француженки в себя прийти не могут, такой это для них удар. Ведь они вполне могли выиграть, но уступили свою подачу.
И дело дошло до тай-брейка. Как же они бились, особенно Марион Бартоли. Маленькая, юркая, в очаровательном платьице а-ля полотенце после душа, она просто чудеса творила. Такой парной игры в женском теннисе не помнил никто. Точная, грамотная — по статистике, ни одной невынужденной ошибки!
— Настя, почему ты разрыдалась в середине второго сета, ведь вы же с Верой в тот момент вели?
— Да, я плакала, — признается Мыскина. — Потому что меня просто переклинило от усталости. Я уже вообще ничего не воспринимала.
— А я, наоборот, хохотала, — улыбается Вера Звонарева, — наверное, от нервного срыва. Пока сидела на скамейке и смотрела, как играют девчонки, у меня было чувство, как будто я сама там, на корте. А когда понадобилось выйти, поняла, что надо просто взять в руки ракетку и победить. Другого было просто не дано.
Откуда силы?
Сколько раз многие специалисты и любители тенниса задавались вопросом, откуда у хрупкой Мыскиной столько сил. Наконец удалось это узнать. Первый тренер Насти по физподготовке рассказал:
— А вы знаете, что Настя еще в юности, лежа на спине, выжимала прямыми руками из-за головы диск в 25 килограммов?
— Но это же нереально, она же такая худенькая, никаких рельефных мышц!
— А зачем рельефы? Главное, мы постепенно довели нагрузку до таких тяжестей. Начинали с килограммчика, потом три, пять и т.д. Так и наработали запас прочности, которого хватает до сих пор...
Папа Андрей Мыскин тоже рассказал много интересного, пока выбирались из Крылатского на его новом белом джипе.
— Дочкин подарок, — признается он с отеческой гордостью и любовью. — А я помню, как мы с Настей, когда она еще была подростком, каждый вечер возвращались с тренировок домой и проходили мимо компании веселых студентов, которые слушали музыку, пили пиво. И Насте всегда так грустно становилось: “Пап, а мне ведь тоже хочется отдыхать, веселиться, на дискотеку иногда сходить. Что же у меня все так тяжело?..” А я утешал ее: “Ты, конечно, можешь жить, как они, но эти ребята и через десять лет будут пить пиво на этой лавочке. А тебе, может быть, руку пожмет английская королева”. Сам не знаю, почему тогда так сказал, ведь это было из области абсолютной фантастики. Но главное в другом: Настя мне поверила...
— Почему все-таки вы не отправили ее за границу?
— Знаете, какими кипами нам приходили письма из всевозможных американских университетов? Как только Настя стала выигрывать юношеские турниры, все стали предлагать бесплатное обучение с тем, чтобы Настя потом играла за какой-нибудь из этих университетов. И мы с Настиной мамой часто спорили из-за этого. Ей так хотелось, чтобы дочка получила отменное образование в Америке, улучшила свой уровень жизни. Тем более что многие родители шли по этому пути. Но я сказал, что нельзя этого допустить. Ведь если бы Настя стала играть за американский университет, ей пришлось бы серьезно там учиться. Там никто спортсменам скидок не делает. И у нее бы просто времени не оставалось так много тренироваться. Она бы не смогла играть, как сейчас. И я настоял: Настя должна вырасти и подняться здесь — в России.
