АНЕКДОТ
В магазине. Маленький мальчик просит продавщицу:
— Тетенька, дайте мне, пожалуйста, пирожок с маком.
— Может, тебе еще булочку с героином?
Мы боремся с наркотой. Какие могут быть сомнения? Пресс-релизы, устные звонки с содержанием краткого перечисления подвигов за прошедшую неделю приходят в любое мало-мальски известное СМИ. Подвиги описываются красочно. Обычно что-то вроде: “Мы пресекли деятельность наркоканала в лице таджика Исламбека Исламбекова и тем самым спасли жизни трехсот человек, потому что из конопли, которую он вырастил в этом году и мог вырастить в году следующем, можно было приготовить…” — и проч. и проч.
Это вроде того, что задерживают, к примеру, преступника с пистолетом и говорят, что спасли жизнь миллионам. Потому что, если расстрелять из изъятого оружия несколько сотен обойм и помножить на средний срок эксплуатации среднестатистического ПМ, то выйдет грандиозная сумма жертв. Словом, пиар — штука страшная.
Кайфовый дом
О сегодняшней героине не писал и не говорил разве ленивый. О ней выходили заметки с громкими названиями типа “Смертельный аленький цветочек” и “Наркоторговке не избежать возмездия”. Когда уголовное дело только-только разворачивалось, уже вся страна знала, что в Коломенском районе в селе Биорки задержана наркоторговка — заведующая детсадом Валентина Косорунина. Кем ее только не называли: и наркоканалом, и наркобароном, и наркодилером под личиной заслуженного работника образования… Кошмар — скандал — апофеоз! Поэтому даже оправдательный приговор, который Валентина Ивановна услышала в Коломенском горсуде, ее особенно не обрадовал — ославили-то так, что мало не покажется.
Корр. “МК” отправилась в гости к Косоруниной, так сказать, в самое логово, из чистого любопытства — ну никогда не видела наркоканала живьем. “Поместье наркодельца” не впечатлило. Обычный деревенский дом, незапертая калитка, исторический огород, на коем вроде как рос “урожай”, занесло снегом. Ни цепных псов, ни железных ворот, ни даже захудаленькой камеры внешнего наблюдения. Хуже того, нас впустили в дом, даже не спросив документов. Через несколько минут договариваемся с Валентиной Ивановной об интервью. Она вся в черном — только похоронила мужа.
— Он терпел-терпел… А сердце больное… — плачет она. — А они кричали, что нас раздавят, с лица земли сотрут.
— Валентина Ивановна, у вас, насколько я понимаю, была маковая плантация (грядка, клумба)?
— Да он по всему саду рос! Из цветов или с грядок я его, конечно, выпалывала. А когда растет где-нибудь у дерева и не мешается, так оставляла. На свою голову… Цветы красивые. Он такой, знаете, с маленькими коробочками был, розовый и сиреневый. Да такой, как у всех растет! В одной газете вышла фотография моей, как вы говорите, наркоплантации — соседский огород с высохшей ботвой выкопанной картошки.
— Писали, что вы продали наркотик инспектору госнаркоконтроля.
— Эта женщина, которая вроде как у них работает, не знаю уж кем, и до этого случая в наш огород лазила. Мак таскала! Я думала, что она какая-то мафиозо. И теперь получается, что она из наркоконтроля. Это как же так?
— Не знаю, — честно призналась я. — Но вы же продали ей солому.
— Денег этих я не видела! А женщина эта, которая забрала маки из мусорной кучи, так просила… Она говорила, что у нее ноги больные, а мы все равно выкинем.
По мнению сыщиков, за проданный заведующей детсадом “букет” маковой соломы она получила 200 рублей. Прямо скажем, в масштабах наркобизнеса негусто. Если бы все наши “каналы” имели аналогичные барыши, наркотиков в России давно бы не было.
Можно было бы напечатать все двухчасовое интервью с Валентиной Косоруниной, но оказалось, что ее дело снова слушается в Коломенском суде. Предыдущий оправдательный вердикт признали халатностью судьи, который не посчитал садовый мак опиатом. Чем на этот раз закончится коломенская эпопея про наркобаронессу из деревни Биорки, мы обязательно проинформируем своих читателей. А Валентина Ивановна задала вопрос, на который в глубине души сама знает ответ: почему она?
И таких “наркоканалов” много. Так почему они? Наверное, соблазняет доступность: легко взять с поличным, легко получить галочку и 13-ю зарплату, звездочку лишнюю на погоны…
Что ж, граждане, видно пора менять все представления о людях, делающих деньги на наркотиках. До сего времени казалось, что наркодилеры обычно не держат коров (скучное это занятие — кормить, доить, чистить сарай), не разводят кур-несушек (несолидно как-то), не солят домашней капусты и не растят рассаду огурцов на продажу. Еще думалось, что наркобароны крайне редко действуют под прикрытием детских садов… Косорунина, кстати, уволилась с должности заведующей детским садиком.
— В детсаду я почти 40 лет отработала, сначала воспитателем, потом заведующей, — сквозь слезы отвечает Валентина Ивановна. — Ушла 1 сентября. Мне сказали, чтобы по-хорошему уходила, иначе будет по-плохому. Наш детский сад очень хороший. Все семинары районные проходили у нас.
А на днях с “наркодилером” Косоруниной и вовсе неувязочка вышла. Ей вручили награду от областного правительства.
Юстас — Юстасу
Следующий наш собеседник — сотрудник ФСКН. По понятным причинам мы не называем его имени в газете. К нему мы обратились за комментарием относительно своих мыслей об имитационно-демонстрационном характере ведомства, в коем он трудится. В чем причина фантастического невезения сельских теток и такого же феерического везения людей, которые держат настоящие “точки”?
— Кетаминовые дела — это даже не знаешь, как и назвать. Дело Косоруниной как под копирку написано, потому что таких незадачливых теток пруд пруди. И получается, что такие, как она, и ветеринары — это основная сфера вашей деятельности.
— Имитационно-демонстрационная, говоришь… — усмехнулся собеседник “МК”. — Примерно в середине ноября выяснилось, что управление госнаркоконтроля по Московской области, или, как его теперь называют, ФСКН, оказалось на шестьдесят каком-то месте среди восьмидесяти аналогичных подразделений России по оперативным показателям. Что, естественно, не понравилось нашему начальству.
Каждому подразделению в Подмосковье была поставлена срочная задача — показатели улучшить. Точнее, задача была даже сверхсрочной, потому как год заканчивается и вступать в новый с позорными результатами, видно, не хотелось. Ну и народные приметы там всякие — “как Новый год встретишь...” и т.д.
Надо было в срочном порядке завербовать 70—80 агентов и добиться того, чтобы число дел оперативного учета было похоже на цифры 50—60. В результате, конечно, людей поставили в такие условия, что обширная агентурная сеть была создана за три недели. Увы, только на бумаге. Всего в области 10 управлений госнаркоконтроля, значит, всего за месяц завербовали примерно 700 человек агентов. Вот представь, это реально? Липа, конечно.
— А откуда брали агентов?
— Во-первых, базы наркоманов обширны. Эти — первые кандидаты в агенты. Во-вторых, уже доходило до того, что родственников и знакомых в агенты записывали. Последним открыто обо всем говорили: мол, поставили меня в такие условия, что выручайте.
— Если бы агентов не набрали, что бы было?
— 13-й зарплаты не было бы и прочих радостей. Потом как говорили: вот ты ребят подвел — и из-за тебя все будут без денег сидеть. Вот под это сопровождение все агентов и набирали. Потому что руководством была поставлена задача спасать престиж генерала Васильева. Это даже на совещаниях напрямую озвучивалось: под угрозой престиж генерала. Так что полтора месяца мы работаем не для того, чтобы бороться с наркомафией, а для того, чтобы генерал себя хорошо чувствовал. Перебираем бумажки, и неизвестно, сколько за эти полтора месяца героина мимо прошло или у скольких людей случился передоз. Если бы буквально в последние дни не было этих 66 килограммов героина (имеется в виду грузовик, остановленный пару недель назад на посту ГИБДД в Коломне, в машине помимо овощей из Средней Азии было найдено рекордное количество героина. — Е.М.), то отчитываться было б совсем нечем.
— Есть агенты на зарплате, а есть — на гражданском энтузиазме. Вот ваши липовые, они какие?
— Разные. Но, прямо скажем, денег сделать на этом нельзя. Потому что даже реальным агентам они часто выплачиваются с задержками на три месяца, да и суммы смешные.
— Какие самые распространенные в юго-восточном регионе наркотики?
— Героин, марихуана, метадон. Первый идет традиционно из Краснодара. И хорошо идет.
— Точек много?
— Хватает. А то, что служба “демонстрационная”, так это у нас так поставлено.
u u u
Последний штрих коломенского способа борьбы с наркомафией висит прямо в центре города. Усилиями местного отделения наркоконтроля здесь недавно был приколочен щит “Нет наркотикам!”. Расположили его аккурат напротив здания городской администрации. Естественно, видят его в основном те, кто сидит внутри. Потенциальные наркоманы?.. Впрочем, назначение щита понятно любому прохожему — под грозным обещанием имеется телефончик, по которому можно позвонить и рассказать про ненавистных соседей, у которых в огороде вырос, к примеру, мак... И тогда есть шанс посмотреть на шоу с участием автоматчиков.
