Обычно загадками бывают женщины. Но вот загадка мужского рода. Он из мира рока и прочей современной музыки. Вячеслав Бутусов. Перед интервью я разговаривала с его пресс-секретарем и спрашивала: что его волнует? “Да ничего его не волнует, он пофигист”, — ответила мне девушка.
— Вячеслав, может, я ослышалась? Может, вы пацифист, а не пофигист?
— Да я в общем-то стараюсь не быть ни тем ни другим по возможности своих сил. Все зависит от того, насколько острой должна быть формулировка, которая вас интересует.
— Когда закончилась эра “Наутилуса”?
— Не знаю, наверное, как началась, так сразу и закончилась. Но поскольку задач никаких не было, то, слава богу, по моим подсчетам, она безболезненно закончилась.
— После “Наутилуса” самым успешным вашим проектом была запись с “Deadушками” из Питера. Про Настасью мне песня нравится. Я не ошибаюсь?
— У меня другое, субъективное мнение, что более удачным для меня, например, был альбом “Овалы”.
— А что такое проект “Юпитер”?
— Это собрание людей, близких, как им кажется, по духу. Такое товарищество, способное выполнять любые задачи.
— Слав, вас редко крутят по радио. Это следствие пофигизма или вы попадаете в так называемый неформат?
— Мы просто не попадаем в формат всеобщего внимания.
— Ну, мне кажется, вы скромничаете, Вячеслав Бутусов, все-таки внимание общества к вашему творчеству велико.
— Ну, может быть. Но я имею в виду, что оно такое спокойное, это внимание. Мне это очень импонирует.
— А как часто вы играете концерты?
— Да непрерывно. 15 концертов в месяц.
— А почему в своем родном Питере так редко выступаете, что, так не любите петербуржцев?
— Мы любим, но сейчас не то время. Мы не совсем уместны и не совсем своевременны.
— Но у вас, мне кажется, песни вневременные?
— А, видимо, это не имеет значения.
— Вячеслав, а какого черта вы себе изменили? Забросили рок, ушли в какой-то непонятный стиль, в электронику, в эту конвертацию? Надоело быть властителем дум, как батька Шевчук?
— Ну Юрий Юлианович тут вообще ни при чем. Но быть властителем дум — это тяжкое бремя, сразу могу сказать. Это от государства бесплатный панадол надо на всю жизнь вагонами.
Не могу сказать, что во мне практически ничего не изменилось. Так, поболтало меня в разные стороны, но в общем я вернулся к тому, на чем остановился, и понял, что зря время потерял.
— В общем, как бы подытоживая сказанное и оценивая ваше последнее творчество, я так понимаю: вы ушли от действительности...
— По-моему, не было еще такого человека в истории человечества, который бы смог уйти от действительности. Может быть, каким-то косвенным образом Иисус Христос, но это уже другая история.
— Самое главное, чтобы это не было, как у наших исполнителей — сегодня популярен металл, они поют металл, завтра популярен рэп — они начинают руками махать, быть рэперами такими.
— Ну, я считаю, что это как раз люди из плеяды очень трудолюбивых. В более широком смысле в народе их называют пытливыми. Потому что они действительно постоянно обязаны чем-то заниматься, быть в активном тонусе, судя по всему. Поэтому им приходится очень много работать.
— Вы тоже как-то экспериментируете над собой?
— Я — нет.
— Но много работать приходится?
— Что я, Франкенштейн, что ли?
— Кстати, вы опоздали на интервью на целый час. Вы всегда так?
— Да я в общем-то не парюсь. У меня все по графику. Я на часы не смотрю. Вот самолет вылетел, во сколько он прилетел — не важно, главное, он прилетел. Вот такой должен быть циферблат. А если смотреть и зомбировать себя этими цифрами, это, знаете, это надо, наверное, микросхему какую-то в голову вставлять.
— Слав, вы редкий гость у журналистов, и поэтому у меня накопилось к вам много вопросов из старой жизни. Вот скажите, меня прямо измучил этот вопрос — Алла Пугачева действительно рыдала на том выступлении, где вы поете “Я хочу быть с тобой”?
— Откуда я знаю? Я же в этот момент пел. А пою я, как известно, с закрытыми глазами. Я лично на своей памяти ничего такого компрометирующего не помню.
— А вы воспринимаете этот факт как компрометирующий?
— По-моему, она как раз подкалывала нас больше. Она же видела, как мы волнуемся, вот они, мальчики с периферии, приехали, медведи в сапогах и в фуфайках.
— Бутусов, Кинчев и Шевчук в клипе “Что такое осень”. Что бы это значило, вы друзья?
— Я считаю, что да. Два вышеназванных человека, я к ним отношусь с большим уважением. Может быть, потому что они такие великие, а может быть, потому что я о них кое-что знаю. На каком-то этапе мы с ними довольно-таки часто пересекались. Потерлись вместе.
— На концертах?
— Ну, концерты, это как бы обязан, а так, в житейских всяких передрягах побывали. Ну да, такие дембели.
— А вы, кстати, женаты, Слав?
— Я — да. У меня три дочери.
— Сколько вам лет?
— Как на носках пишут на мужских — 42—43, через дефис.
— Так, ну а дочерям-то сколько, помните? То есть знаете?
— Чем старше, тем меньше в моей памяти сохраняется номер. Поэтому, когда Ане перевалило через 20, я уже потерял счет.
— Чем она занимается?
— Работает на телевидении, пытается учиться филологии в университете. А в общем, по-моему, она занимается тем, что пытается понять, чем же ей все-таки заниматься?
— А средненькая?
— Ксения. В школу ходит. Отличница. Летом было 13.
— Забавный у вас склад мысли. Ну а маленькой-то сколько?
— В январе было 6.
— Так, а в Питере вы где живете, на какой улице?
— Мы живем в городе Пушкине на улице Конюшенной, на пересечении с Магазейной.
— Что за культ Бутусова и “Помпилиуса” был создан в фильме “Брат”?
— Вы знаете, до сих пор это для меня загадка. Я пытался у Балабанова тет-а-тет выяснить это, но он то ли что-то не договаривает, то ли я что-то не понимаю. Он как бы считает, что все нормально. И вообще, я насколько его знаю, все время в нем ищу какую-то каверзу, розыгрыш какой-то. Потому что у Алексея в принципе лицо такое, как будто он ухмыляется при виде тебя, даже если не знает тебя.
Если он когда-нибудь раскроет эту тайну, станет наконец-то ясно, что же он имел в виду.
— Вам понравилось, как детский хор спел “Гуд бай, Америка”?
— Нет, это все суррогат, это не детская песня, конечно. У них это в кино называется “гэг”. Мне не смешно было. Даже как-то немножко обидно.
— Ну а вы им что сказали-то?
— Я ему просто сказал, что мне понравился фильм. Я его стоя смотрел в “Авроре”. Меня пригласили на премьеру, но не посадили. Поэтому, знаете, со стороны это выглядело, как одуревший от кинематографической славы Бутусов встал на фоне экрана, чтобы все его лицезрели. А на самом деле просто мест не было. Это я говорю о втором “Брате”.
— Почему вас редко показывают по ТВ? Потому что у вас нет клипов! И вот недавно вы, я слышала, все же сподобились.
— Ну вот только сегодня я отказался от телевидения по причине того, что утром у меня выскочил флюс перед вылетом. И вы знаете, я почувствовал в себе такую незатаенную радость оттого, что у меня есть повод отказаться от чего-нибудь.
— Слав, какую музыку вы сами слушаете? Что бы посоветовали?
— Несмотря на то что я занимаюсь шоу-бизнесом, по специальности я все-таки архитектор. Поэтому я не считаю себя специалистом в этой области. На мой вкус и на мой слух полагаться не стоит — в том смысле, что я самоучка, и у меня нет такой системы в голове, как у тех людей, которые прошли курс обучения. Но все же рекомендую, например, без всякого зазрения совести и искренне. Очень мне понравился, я давно уже слушаю его, хор Новоафонского монастыря. Очень впечатляет. Такое происходит с твоим несчастным организмом, когда слушаешь эту музыку... Там все как бы выгибается, все протирается, пыль высасывается...
