Имея ордер на 5-комнатную квартиру, 66-летняя москвичка живет в подъезде. Судебная тяжба между матерью и дочерью, которая продолжается 4 года, по сути, приговорила старушку к участи бомжа, “так как раздел квартиры ущемляет права внуков”.
Комизм ситуации в том, что бабушка претендует на комнату, где живут не внуки, а... четыре собаки. Не желая отдавать комфортабельную конуру, дочь предлагает матери комнату, куда собаки ходят в туалет (есть и такая в этой странной квартире!).
Корреспондент “МК” попытался беспристрастно вникнуть в суть семейного скандала.
Галина Петровна Полуэктова прописана в Москве по улице Краснобогатырской и является основной владелицей пятикомнатной квартиры. В которой проживают: дочь, зять, внук, две внучки, две кошки, четыре собаки.
И только бедной старушке места в хоромах никак не найдется. Ночует она по месту службы — то в 6-м, то в 7-м подъезде, где работает дежурной посменно. Готовит здесь же на электроплитке. Белье ей стирает подруга. Моется она у первой жены своего зятя. Телевизор не смотрит. В кино не ходит. Врача принимает на казенном продавленном диване. Вещи упакованы по чемоданам. Зато в дежурке есть главное достижение цивилизации — туалет, а при нем — раковина! Галина Петровна говорит, что без них бы пропала.
В 1992 году Галина Полуэктова, старшая медсестра одной из больниц, на семью из 7 человек получила две двухкомнатные квартиры общей площадью 117 кв. м. Две семьи тут же объединились, убрав межквартирную стену. Сама Галина с мужем заняла одну из двух больших комнат — 18-метровку. Одну кухню переоборудовали — и у дочери Елены Антоновой (фамилия изменена в интересах детей) получилось 4 комнаты, где разместились она с мужем и трое детей.
Конфликты начались после смерти мужа Галины Петровны. Это обычные внутрисемейные разборки. Галина Полуэктова к тому времени была на пенсии и работала дежурной в подъезде, а кроме того, подрабатывала диспетчером на телефоне в трех фирмах. Надо ли говорить, что семейство было недовольно вечно занятым телефоном, а Галина не могла надлежащим образом исполнять обязанности.
Однажды (это было в 2000 году) дама обронила, что ей в дежурной комнате лучше, чем дома, и ретировалась на вечную службу. Этот роковой шаг имел такие последствия, что она до сих пор живет в двух подъездах.
Позднее Полуэктова попыталась вернуться в свою комнату, но ее мебель оказалась выброшенной, а большую комнату занимали четыре собаки: колли, такса и две борзые. Елена Антонова предложила мамочке другую комнату — по ее мнению, не хуже прежней. В 12-метровке снят деревянный пол и насыпан песок — туда собачки ходят, пардон, по-большому. А для кошечек выделен специальный туалет.
Полуэктова согласна и на эту, одну-единственную комнату, но хочет, чтобы та была хотя бы изолированной. А сегодня к комнате прилагается кухня (где сейчас живет внук), ванная (где сейчас семейная прачечная) и туалет (которым пользуются кошки). Она даже готова оплатить работы по перепланировке и возведению капитальной стенки. Размечталась — как будто ее кто-то пустит в квартиру!
И началась большая вендетта с привлечением всех районных служб. Гражданка Полуэктова — заявы в суд, чтобы разделили квартиру. Гражданка Антонова — встречные заявы, чтобы признать мать психически больной. Гражданка Полуэктова — жалобу президенту. Гражданка Антонова — справку, что ее муж болен туберкулезом и ему нужна отдельная комната. Гражданка Полуэктова — справку, что она не может жить в коммуналке с туберкулезником-зятем. Гражданка Антонова — заявление, что бандиты во главе с матерью обокрала ее. Гражданка Полуэктова — объявление голодовки. Гражданка Антонова — обращение в милицию, чтобы арестовали мать с табличкой на груди об объявлении голодовки.
С осени 2004 года семейная вендетта набрала такие обороты, что к ней подключились жители трех подъездов. 8-й, где живут Антоновы, — за внуков! 6-й — за бабушку! В 7-м — относительный нейтралитет. Вскоре в квартиру было-таки совершено дружественное внедрение гражданки Полуэктовой. Но старушка в квартире не прижилась — зря старался участковый, когда требовал ключи от новой двери.
Полуэктова возвращается в обжитые подъезды и пишет новое заявление в суд. Но суды не принимают никаких решений, поскольку вовремя появляются встречные иски дочери Антоновой о признании матери недееспособной. Но иски Антоновой тоже не удовлетворяются, потому что Полуэктова неизменно признается дееспособной. Есть справки о ее психическом здоровье от 2002, 2003, 2004 и 2005 годов. 22 октября 2004 года на свет появляется любопытное решение (судья Э.Акопянц). Цитирую, потому что трудно поверить.
“По решению Преображенского районного суда от 06.04.2004 г. в иске по разделению лицевого счета и изменению договора найма жилого помещения вам отказано в связи с тем, что в случае удовлетворения вашего иска произойдет ущемление жилищных прав несовершеннолетних детей вашей дочери”.
Значит, внукам не хватит трех комнат, а бабушка пусть живет в подъезде! Теперь старушка обращается в органы опеки преображенского муниципалитета, которые разрешают провести перепланировку. В декабре 2004 года они обследуют квартиру и устанавливают, что комнату 12 кв. м занимает сын Андрей, комнату 9,9 кв. м занимают девочки, а “в комнате жилой площадью 18 кв. м находились собаки”. Так чьи права ущемляет Полуэктова — внучек или собак? Теперь четырежды проверенная на предмет психического здоровья Полуэктова всерьез задумалась: кого же надо обследовать в ПНД? А главное — сколько еще времени она будет жить в подъезде?
