Что-то в жизни моей не заладилось. Душа запросила светлого. И отправилась я морозным зимним днем побродить по московским улочкам. Ноги принесли меня на Петровку. Не успела собраться с мыслями, как оказалась у стен Высокопетровского монастыря. Дала нищему копеечку, перекрестилась. Собралась было в церковь войти. Не тут-то было — на двери амбарный замок. Кругом обошла — хлам какой-то из окон выпирает. Благо церковь на монастырской территории не одна — целых семь. Только для нас, мирян, одну оставили, а в остальных хранят что-то.
Даже арки на подворье досками заколотили. Тут мои размышления спугнул небольшой, но проворный грузовичок, для которого распахнулась дверь с амбарным замком, и какие-то люди сновали, что-то внося и вынося. Отловив у трапезной молодого человека, спросила: “Что это у вас здесь происходит?” К моему удивлению, он весело и добродушно улыбнулся. Я решила уточнить: “Я из газеты. Вы тут работаете?” Он утвердительно кивнул.
И тут я узнала, что в усыпальнице деда Петра Великого хранятся гвозди, что в подвале под церковью танцует ансамбль “Березка” и что насчет складов я не ошиблась. А в мужском монастыре ни одного монаха. Последнего увезли из кельи через полгода со сложнейшей астмой. Нарышкинские палаты занимают товарищи из бывшего Минкультуры. На первом этаже устроили художественные мастерские, а второй этаж оборудовали под офисы. Обосновались они давненько, пустили корни, да так, что складские помещения разрослись на 70% монастырской территории.
А в 1994 году вышел указ Ельцина о том, чтобы Государственный музейно-выставочный центр “РОСИЗО”, ансамбль “Березка” и Государственный литературный музей навсегда покинули палаты. Правительство Москвы неоднократно предлагало альтернативные помещения. Однако оставлять насиженное местечко на Петровке никто не хочет. К гвоздям в усыпальнице как-то попривыкли. Большая часть администрации монастыря числится в “РОСИЗО”. Тишь да гладь.
А недавно два бравых сотрудника “РОСИЗО”, один из которых оказался юристом, средь бела дня решили потолковать с батюшкой. После разговора отца Паисия с сотрясением головного мозга увезли в НИИ им. Склифосовского. Нападавшие бросились в ближайший травмопункт, где достали справки о нанесении им побоев. Теперь в суде пытаются выставить себя пострадавшей стороной.
Отец Паисий был назначен сюда указом патриарха в апреле. Радея за воссоздание святыни, он с первых дней вызвал нелюбовь работников культуры. Он начал собирать документы и не раз пытался обсудить сложившуюся ситуацию с юристами и дирекцией “РОСИЗО”. Но каждый раз ему намекали, чтоб не путался под ногами. Отец Паисий считает своим долгом добиться переезда “РОСИЗО”. Кулаками его не остановишь. Впрочем, нынешние хозяева считают, что живут хоть в тесноте, да не в обиде. И никак не могут понять, отчего они переезжать куда-то должны. Батюшка, мол, сам драку затеял.
Задумавшись, я смотрела на купола. Опустив глаза, увидела красные металлические прутья заградительного треугольника, на котором белой краской было выведено “РОСИЗО”. Увидела забитые досками арки и рассыпающийся кирпич вековых стен. Когда-нибудь не станет этих церквей, разрушится кирпич. Останутся развалины, куда будут приезжать восхищенные иностранцы и любоваться на “чудом” уцелевшие руины.
