На этот раз их трое смелых. Команда анубисов попадает в дикие условия — остров находится всего в двадцати метрах от материка. А значит, здесь им могут повстречаться даже... люди!
Они сами будут добывать себе пищу. Они лично построят свое жилище. Они — Рамзес, Нефертити и Клеопатра. Но для кого этот любовный треугольник обернется Бермудским?
Это и многое другое — в реалити-эксперименте над командой обезьян из санкт-петербургского зверинца!
Мир людей вооружен и очень опасен. Сколько ни наблюдай это дикое племя через решетку — те только кривляются и жрут. Опять же огрызками стреляют по кумполу. Но даже зная все это, разумное существо, павиан-анубис по имени Рамзес, протянуло-таки руку дружбы репортеру “МК” (у меня в ладони на этот случай была долька яблока).
— Видите, Рамзес заинтересовался вами как мужчина. В смысле — пошел на контакт прежде, чем обе самочки. Проверил на себе возможную опасность, — говорит Ирина Ильина, сотрудница питерского зоопарка.
Сначала моих струхнувших “соперниц” было не видать: как-никак все пространство клетки заняла сухая коряга, которую местные работники тщетно выдавали за живое дерево. Но стоило павиану отвернуть от нас свой греческо-семитский профиль, как Нефертити и Клеопатра с визгом вылетели из укрытия и заходили по потолку и стенам клети. Тут у них ревность, конечно, победила закон земного притяжения.
— Они совсем подростки — по два годика от роду, но уже раздувают из ничего семейные проблемы. Такие брачные союзы создаются в зоопарках. И цель нашего опыта на острове — узнать, смогут ли выращенные в неволе обезьяны жить и строить любовные отношения самостоятельно, на природе, — продолжает Ильина. — Эти персонажи на днях прибыли из Адлера (из знаменитого Института приматологии). И все трое пока привыкают к нашему климату. Сначала вяло сидели в помещении. Но акклиматизация закончилась — и павианы разом кинулись “плясать”.
Этот вид приматов зоотехники используют впервые за десять лет эксперимента. До этого в игре на выживание участвовали макаки, гамадрилы, маготы. Кусочек земли, окруженный водой, неподалеку от Крестовского острова местные жители уже прозвали “обезьяньим”. Его обитатели легко просматриваются с суши — тут видеокамер не требуется. Однако самые любопытные граждане все же стремятся привлечь своих сородичей по Дарвину к неформальному общению.
— Вокруг острова круглые сутки курсирует охрана на лодчонке, — говорит главный зоотехник Нина Саввина. — А питерским чертям театра на расстоянии маловато будет, им лично надо с каждым приматом познакомиться. Ну и прутся толпой мимо табличек “Опасно для жизни!”.
В том году высадилась на остров компания вояк. А ведь мало того, что за обезьянами следят секьюрити, так сами животные охраняют свои владения. И — ситуация: свинохвостый макак Тарас выпрыгивает из северорусских джунглей, растопырив лапы… “Он молниеносно сорвал берет с одного, с другого снял свитер. Люди начали отнимать свои вещи у макака, и тот их не на шутку искусал. Тем временем пошла в окружение самая ретивая из его жен, Феня, — она выросла как из-под земли и всем телом навалилась на сумку… Всю добычу свинохвостые утащили в чащу и разорвали зубами!” — рассказывает о зверствах подопечных Саввина.
— Интересно, что среди семи оказавшихся на острове макак Тарас единственный был передан в зоопарк из частных рук. И именно он в решающий момент полез в драку с человеком, — зоотехник приглашает меня познакомиться с нарушителем спокойствия, из-за которого прошлую команду раньше положенного упекли за решетку. Первой из тенистого угла выдвинулась шварценеггеровская челюсть тяжеловеса. Увалень протянул лапу через прутья и выдохнул вместе с паром что-то типа: “Век свободы не видать!”. — Отойдем на шаг, а то он все привык хватать — и в зубы.
Почему, думаю, такой здоровый мужик, и вдруг сидит здесь в гордом одиночестве?
— Стал жертвой островного заговора, — отвечает моим мыслям зоотехник. И картина событий встает перед нашим мысленным взором…
— Семеро дикарствующих обезьян проявили характер сразу. Еще при дележе добычи, — продолжает Ирина Ильина. — На природе они должны были питаться чем бог пошлет: листьями, корой деревьев, личинками и жуками, небольшими птичками, их яйцами… Но каждое утро мы привозили им подкрепление: творог, фрукты… И занимали наблюдательный пост.
Первыми к обеду спускались шустрые молодые Луша, Матрена, Донна и Дуняша. Но тут подскакивала Феня, макака постарше, и раздавала им оплеухи. Потом вальяжно появлялся муж всего гарема. Конечно, Тарас. Он беспрекословно захапывал себе львиную долю. Пожилая обезьянка Фрося подтягивалась к шапочному разбору, если ей удавалось что-то урвать, она уносила трофей в заросли и там совершала свою трапезу.
— Фрося изначально была кандидатом на выбывание, — останавливаемся возле медлительной макаки с обиженной мордочкой. — Как только мы высадили всю команду на остров, престарелая обезьяна тут же с разбегу прыгнула в речку и заработала лапами (свинохвостые макаки всегда с удовольствием купались даже в тазу). Мы догнали ее на лодке…
Причиной к такому скоропостижному бегству стала личная драма данной макаки. Она любила… Да и увы: не могла забыть своего первого мужа, который умер и не взял ее с собой… От следующего ухажера, Тасика, Фрося отмахивалась руками и ногами. И даже когда на нее поперла знаменитость из цирка Дурова по имени Майкл — отказала наотрез.
— Сейчас у нее все наладилось — Фрося сошлась с парнем Фредди. И теперь дерется за него. Но ради своего счастья она сбегала с острова четыре раза! Сошла с дистанции и обезьянка Луша, которая простудилась (они болеют теми же болезнями, что и люди). Хитрая тварь однажды легла, раскинув лапы, посреди полянки, куда каждый день прибывала провизия, и отказалась вставать. Наконец, от своих жен сбежал и Тарас…
Дело в том, что макаку не сразу удалось стать главой семьи. Когда неопытный домашний жених только угодил в дамскую клетку и решил заявить о своих правах — ему устроили “темную”: “После этого бедняга повис на прутьях и болтался так три дня, отказываясь от пищи. Тогда нам пришлось подсаживать к нему для укрощения по одной невесте”. Луша с Матреной, как любимые супружницы, по очереди перебирали любимому мужу шерстку, а Феня, избрав момент, поколачивала Тараса. Когда двух соперниц увезли, она стала прикладывать руку к прочим женушкам и настраивать их против бесхарактерного главы семейства. А Тарасу это все осточертело. И вот он, как сделал бы любой добропорядочный муж, — ушел в загул…
— Самец легко переплыл реку (охрана за ним и на лодке не угналась) и углубился в парк, — говорит Ильина. — Поскольку это была не его территория, на прохожих он не бросался. Зато свободно гуляющие люди начали с ним брататься — поили пивом, кормили чипсами, совали в пасть сигареты. Обезьяны любопытны… Предавшись данным человеческим порокам, пьяный Тарас нырнул в местный фонтан и начал в нем кувыркаться на потеху публике. Тут мы его и застигли. Свинохвостые макаки продержались в чрезвычайной ситуации вместе всего три недели. Поняв, что дальше эксперимент продолжать не имеет смысла, мы поставили на острове клетки с провизией внутри, и в них попались все оставшиеся герои. Так их заманили домой.
Теперь почти все бывшие островитяне сидят по разным клеткам. А вывод из всего этого какой? Жила-была дружная семья, да распалась!
