Как уверяет американская статистика, в смерти каждого четвертого пациента в клиниках США виновен врач: неправильно поставил диагноз, оказал не ту помощь, ошибся в выборе препарата. В России такой статистики никто не ведет. И статьи “Врачебная ошибка” в нашем Уголовном кодексе тоже нет.
А смерти есть. И часто умирают дети.
Зайдите на форумы медицинских сайтов, где молодые матери обсуждают здоровье своих малышей. А некоторые — чужих, потому что своих им уже не вернуть. Страшные истории измеряются сотнями. “У нас все тоже начиналось с температуры, но врач отказался везти в больницу, и сын скончался у меня на руках”. “А у нас врач не заметил менингит — и мой малыш умер через месяц после рождения”. “Врач пришел, но было уже поздно, сердце остановилось”. Умер, умер, умер, умер...
Анна и Павел Трохины из подмосковного города Электросталь привезли в редакцию толстенный фотоальбом с цветастой надписью на обложке: “Май беби”. Там все по порядку. Округлившаяся 20-летняя Аня придерживает живот руками, 26-летний Павел, без двух минут отец, запыхавшийся от треволнений и последней беготни по магазинам. Потом вместе — у дверей роддома с Алешкой в кульке и букетом цветов. Дома — мама кормит грудью, папа купает в ванной. Восторг от погремушки — стоп-кадр. А потом порядок обрывается.
* * *
6 декабря поздно вечером ребенок раскапризничался. Громко заплакал, засучил ножками, весь выгнулся — у него явно болел живот. Малыша рвало. Аня в срочном порядке вызвала “скорую”.
— Пока они ехали, я собрала сумку с вещами — была уверена, что придется остаться в больнице, — вспоминает она.
“Скорая” повезла ребенка в больницу, в ЦМСЧ-21. Прием вел дежурный хирург Александр Пономарев.
— Я его сразу узнала, — рассказывает Аня, — муж за две недели до того упал неудачно, и его этот же хирург осматривал. Сказал: ерундовый ушиб, сам заживет. Потом оказалось, что это не ушиб, а перелом самый настоящий. И Пашу в гипс упаковали.
Стоп-кадр. Страничка фотоальбома переворачивается. Папа лежит на диване, Алеша изучает папину ногу в гипсе. Неделя до Алешиной смерти.
— Я стала ребенка раздевать и спросила хирурга, куда его положить, — рассказывает Аня, — а врач говорит, не надо. Расстегните, мол, пуговички на животе и держите малыша на руках.
Врач пощупал живот.
— Чем его рвало?
— Апельсиновым соком, — растерянно вспомнила мама. В 8,5 месяца она давала Алеше не только грудь, но и мякоть фруктов.
— Ну, тогда и удивляться нечего! — развел руками Пономарев.
— Боже, он мне целую лекцию о вреде цитрусовых прочел, — говорит Анна, — и сама, говорит, не ешь, и ребенку не давай — сейчас они все отравленные уродились.
Показать ребенка педиатру хирург нужным не счел.
— Не паникуйте зря, у вас здоровый ребенок, можете смело ехать домой, — заверил Пономарев молодую маму.
— А чем лечиться?
— Ничем. Давайте ему просто воду — а если его будет еще рвать, хорошо.
Потом Аня случайно услышала, как медсестра спросила Пономарева, какой диагноз писать. “Острая кишечная непроходимость”, — ответил тот. Из этого разговора Аня, которая не разбирается в медицине, ничего не поняла.
* * *
Весь следующий день Алеша был вялый, сонный.
— Я все-таки кроме воды ему молоко по капельке давала, — говорит Аня, — наверно, поэтому он целые сутки продержался. Потом пришлось опять вызвать “скорую”: стала подниматься температура, синели губы.
— Ой, какой плохой у вас ребенок, — охнула приехавшая фельдшер и велела собираться в больницу.
— Дальше начался настоящий кошмар, причем замедленный, — вспоминает Аня, — мы вышли на улицу. Карета “скорой” оказалась на другом конце двора. Фельдшерица почему-то уселась на переднее сиденье, а мы с ребенком остались сзади одни.
По дороге Аня, изо всех сил прижимавшая к груди Алешу, вдруг заметила, что он перестал дышать:
— Фельдшер попросила водителя остановиться, не спеша пересела назад, медленно достала бинт и стала делать искусственное дыхание. А я вне себя кричала водителю: “Да поехали же, что ты стоишь!” В больнице фельдшер вызвала лифт, но я выхватила у нее Алешку и побежала вверх по лестнице в реанимацию...
Врач, забравший Алешу, вышел к Ане через пять минут:
— Все.
— Что, все? — Аня просто не поняла, о чем речь.
— Ребенка привезли в состоянии клинической смерти. В реанимации наступила биологическая.
Причина смерти — кишечная инвагинация (непроходимость).
“Не переживай! Молодая — еще родишь”, — бросила пожилая сердобольная медсестра, проходившая мимо.
* * *
Почти сразу родители написали заявление в городскую прокуратуру с просьбой привлечь к уголовной ответственности 59-летнего хирурга Александра Пономарева, который не только сам не оказал никакой медицинской помощи, но и заверил родителей, что ничего страшного у Алеши нет. Заявление в прокуратуре приняли, но состава преступления не нашли. Дело возбудили только тогда, когда вмешались местные журналисты. В июне материалы дела направили в Москву, на медицинскую комиссию. Родителей попросили не приставать — раньше сентября ответ не придет. А уж потом можно будет разбираться, кто виноват в Алешиной смерти. Сам хирург считает себя не только невиновным, но даже непричастным.
— Вопрос о виновности Александра Пономарева спорный, — считает Евгений Манухин, зам. главврача ЦМСЧ-21. — Ребенка привезли в приемное отделение ночью, по “скорой”, с предварительным диагнозом “кишечная непроходимость”. Это заболевание, когда одна кишка как бы заходит на другую, по типу удочки. И обычно это сопровождается следующими симптомами: ребенка беспрерывно рвет, он изо всех сил сучит ножками. Но иногда бывает, что заболевание протекает и спокойно. Алеша Трохин пробыл в больнице около 20 минут — названных симптомов врач у него не увидел и поэтому снял диагноз. Срочного хирургического вмешательства не требовалось. Я считаю, что ошибка Пономарева лишь в том, что он отправил маму с малышом домой. Конечно, нужно было оставить Алешу в больнице под наблюдением докторов.
— Вы наказали своего врача?
— У нас было экстренное совещание, после которого Пономареву объявили выговор.
— Он продолжает работать?
— Хирурга перевели работать в поликлинику — там нет экстренных больных. А перед этим врач прошел специальные курсы повышения квалификации.
— Тоже в качестве наказания?
— Нет, все врачи обязаны каждые пять лет слушать такие курсы.
* * *
По неофициальным данным, ежегодно в России жертвами врачебных ошибок становятся десятки тысяч детей. Но лишь отдельные случаи предаются общественной огласке. И только единичные врачи становятся фигурантами уголовных дел, попадая под ст. 293 ч. 2 УК РФ “Халатность, повлекшая по неосторожности смерть человека” и ст. 109 “Причинение смерти по неосторожности”.
Вот ставшие известными за последний год случаи.
Челябинск, июнь 2004 г. 6-летнюю девочку укусила собака. Родители привезли дочку в медпункт, где врачи провели первичную обработку раны и отправили пострадавшую домой, даже не поставив родителей в известность о том, что нужно провести вакцинацию против бешенства. Через полтора месяца девочка скончалась. Врачей и медсестер привлекли к административной ответственности.
Бердск, сентябрь 2004 г. В начале августа 8-летняя девочка поступила в больницу с диагнозом “закрытый перелом седалищной кости”. Ее состояние продолжало ухудшаться. Ребенка перевели в областную клиническую больницу, где ее срочно прооперировали и поместили в отделение реанимации. Но 21 сентября школьница скончалась. Окончательный диагноз: септическая форма острого гематогенного остеомиелита левого бедра, левосторонний гнойный коксит, двусторонняя септическая пневмония, септический шок. Против врачей возбуждено уголовное дело.
Санкт-Петербург, май 2005 г. 5-месячного Диму Скакунова положили в детскую городскую больницу Святой Ольги с диагнозом “задержка речевого развития”. После осмотра обнаружили перинатальную энцефалопатию, водянку левого яичка, пупочную грыжу и правостороннюю пахово-мошоночную грыжу. Врач решил вправить водянку. Это стало причиной образования зажима толстой и тонкой кишки. У малыша поднялась температура, и началась сильная рвота. Через несколько часов ребенку сделали инъекцию жаропонижающий смеси, после чего дыхание у малыша прекратилось. На днях Выборгский районный суд вынес решение взыскать с больницы моральный и материальный ущерб (расходы на похороны Димы).
Москва, июнь 2005 г. Пресненская прокуратура рассматривает сейчас нашумевшее дело врача 9-й детской больницы им. Сперанского. 1 июня дежурный врач отказался госпитализировать 2-летнего Никиту Полякова. В 7.30 мальчика отправили из больницы домой, в 10 утра он скончался. Если врача признают виновным по ст. 293 ч. 2 УК РФ “Халатность, повлекшая по неосторожности смерть человека”, то ему грозит до 5 лет лишения свободы.
Курган, июль 2005 г. Прокуратура Курганской области возбудила уголовное дело в отношении сотрудников одной из районных больниц Зауралья. Их обвиняют по ст. 109 УК РФ “Причинение смерти по неосторожности”. По версии прокуратуры, в ходе наблюдения за течением беременности 21-летней женщины врачи допустили ряд непростительных ошибок, в результате которых ребенок родился мертвым. Позже умерла и мать.
* * *
Стоп-кадр. Алеша нахмурил брови. Расстроился, что закончились “Спокойной ночи, малыши”. Это было его любимое развлечение каждый вечер. Улыбнулся, показал шесть первых зубов — мама сказала, что Хрюша завтра придет снова. Три дня до смерти. Альбом закончился.
СПРАВКА "МК"
Кишечная инвагинация — внедрение одного отдела кишечника в просвет другого. Встречается преимущественно у детей грудного возраста (90%), особенно часто — в возрасте от 4 до 9 мес. При малейшем подозрении на острую кишечную непроходимость больной ребенок любого возраста должен быть немедленно госпитализирован.
