В Мурманске последние недели только и говорят про капитана Яранцева и “Электрон”. Конечно, весь город за мятежное судно. Тем временем капитан Валерий Яранцев по-прежнему в больнице и на него завели уголовное дело. “МК” удалось взять у мятежного моряка эксклюзивное интервью.
— Как здоровье, Валерий Владимирович?
— Врачи говорят: поправлюсь.
— Когда вы не подчинились требованиям норвежцев и пошли в Мурманск, чувствовали какую-нибудь поддержку со стороны наших властей?
— Я знал, что все наши меня поддержат. Стало известно, что МИД, например, нас фактически поддержал. Он был на нашей стороне.
— Вы считаете, что происшествие с вами как-то связано с работой российско-норвежской комиссии по распределению квот в Калининграде?
— А вы сами подумайте. Пока все это происходило, в Калининграде россиян лишили порядка 5000 тонн трески. Это, грубо говоря, если по 2000 долларов за тонну, — 10 миллионов долларов. А квоту на вылов поделили пополам. Государство, которое в десять раз меньше России, имеет такую же квоту.
— Кто предает российские интересы?
— Любой рыбак об этом знает, но фамилии никто не назовет. К сожалению.
— Вы нарушали правила рыболовства?
— Как капитан рыболовецкого траулера я ловил рыбу там, где она ловится. И делал это в соответствии с документами, в которых регламентируется все — от места до орудия лова.
— По ТВ показывали сеть с якобы мелкой ячейкой. Это правда?
— Во-первых, по ТВ можно показать все что угодно. Во-вторых, вообще никто не знает и до сих пор не может прийти к единому мнению по поводу того, какая же ячейка должна быть в том трале, который тащил “Электрон”.
— Почему норвежцы избрали жертвой ваше судно?
— Не знаю. В квадрате, где мы ловили, находилось еще 4 судна. Когда туда пришел норвежский инспекторский корабль, он прямиком направился именно к нам.
— Сети на винт, зажигательная бомба и расчехление орудия — это было?
— Есть фотографии, которые снимали члены экипажа на сотовые телефоны, и они уже ходят по Мурманску. Вот орудие зачехленное, а вот уже без чехла и направлено в нашу сторону.
— Наши пограничники с норвежскими рыболовами тоже так поступают?
— У норвежцев есть браконьеры, и наши пограничники их гоняют. Но суда не пытаются арестовать и не грозят орудиями.
— Про вас говорят, что вы не имели права так действовать, и даже что судовладелец в вашем лице нанял в капитаны неквалифицированного человека.
— Логика какая-то странная. Если бы я пошел в Норвегию — значит, хороший капитан, а если пошел в Россию — значит, недостойный человек. Я в 20 лет закончил “мореходку”. Выхожу в море 31 год.
— Почему вы сначала пошли за норвежцами в “Тромсе”, а потом повернули?
— Из “Тромсе” не выходил еще никто. Это военная база, у нас бы отняли корабль. В Норвегии находится где-то 30 кораблей, которые раньше принадлежали СССР, потом были приватизированы. Сейчас это металлолом.
— Что вы ожидаете от разбирательства?
— Разберутся, если поймут, что значит рыбный промысел в Баренцевом и Норвежском морях.
— Если все будет хорошо и вы снова выйдете в море, пойдете в тот район?
— Я думаю, туда “Электрон” вряд ли пойдет в ближайшие годы. Норвежцы будут его преследовать. А я свою работу не брошу. Она тяжелая, но мне нравится на море все, кроме действий норвежцев. Рыбакам нужна защита. Военными кораблями в том числе.
P.S. По мнению судовладельца “Электрона” Андрея Лосева, норвежцы потихонечку приватизируют Баренцево и Норвежское моря. Почему не мы? Потому что мы хоть и объявили рыночную экономику, многие управленцы, которые у власти, еще действуют по старинке, как во времена СССР. Кроме того, в рыболовной зоне не хватает нашего дипломатического и военного присутствия. В своей беде мы не одиноки, считает Андрей Лосев. Датчане и исландцы, которые промышляют здесь же, тоже подняли голову после случая с “Электроном”. Договор на совместный лов рыбы в северных морях между 20 странами был подписан еще Лениным. Пора разбудить российский народ, который имеет такие же права на природные богатства, как и все. В этом суть момента.
