В среду в 18 часов Александр Копцев-старший столкнулся в троллейбусе с соседкой. С набитыми продуктами сумками он возвращался домой. Ничего не предвещало несчастья. Сердце не екнуло. Безошибочная родительская интуиция на этот раз подвела.
— Как жена, сын? — поинтересовалась у него давняя знакомая.
— Да потихонечку. Супруга работает, Сашка обещал сегодня пораньше вернуться. Хочу встретить их роскошным ужином. Надо же побаловать семейство, — улыбнулся в ответ Александр Александрович.
Девятиэтажный дом №14 по улице Кустанайская строили под общежитие для иногородних. Семья Копцевых перебралась в Москву из Курской области больше тридцати лет назад. Молодоженам Татьяне и Александру выделили две небольшие комнатки в коммуналке. В 82-м году у них родилась дочь Светлана. Через три года появился сын Саша. В начале 90-х коммуналку расселили, и Копцевым досталась просторная трехкомнатная квартира.
— В этой семье издавна заведена традиция — всех детей по мужской линии нарекать Александрами, — поведала нам старшая по подъезду Вера Васильевна. — Я как-то поинтересовалась у Копцева-старшего: “Говорят, дурная примета называть сына в честь отца, не боишься?” Тот отмахнулся, мол, у меня и деда, и прадеда так звали, ничего страшного не произошло. Да к тому же все они прожили счастливую жизнь, повторить судьбу собственных предков не стыдно. Да, видать, все-таки сработала примета.
Два года назад Копцевы похоронили старшую дочь. Кареглазая красавица Светлана росла открытой, веселой девчонкой. В школе училась прилежно, ее всегда окружали верные друзья, у подъезда девушку караулили толпы поклонников. Родители не могли нарадоваться на дочь. Беда обрушилась внезапно, как гром с ясного неба. В 11-м классе Светлана вместе с однокашниками проходила общую медицинскую диспансеризацию. На одном из обследований врачи выявили у девушки лейкоз. Жить ей оставалось пять лет.
— Девочке требовались дорогие лекарства. Денег в семье катастрофически не хватало. Отец всю жизнь работал дальнобойщиком, мать на тот момент расфасовывала печенье в магазине, но ей пришлось оставить подработку, чтобы сидеть с больной дочерью, — продолжает Вера Васильевна. — Вероятно, по этой причине Сашка бросил школу после 9-го класса, поступил в автомобильный техникум, но и его не закончил, пошел работать, чтобы пополнить семейный бюджет. Устроился в строительную фирму — ездил по домам, устанавливал стеклопакеты на окна.
Спасти Светлану не удалось. Ее похоронили в Загорске.
— Нам кажется, что именно с тех пор Саша сильно изменился. Замкнулся в себе, из дома практически не выходил. Он ведь безумно любил сестру. Часто на кладбище ездил, переживал, плакал, — утверждает соседка Копцевых Лидия Каутова. — А вообще он мальчик был тихий, спокойный, вежливый. Всегда с нами здоровался. Не курил, с ребятами в подъездах водку не распивал. С детства занимался спортом, в “качалку” ходил. У него в комнате гири были, “груша” висела. Когда Сашка тренировался, стены в доме дрожали. В армию его не взяли по болезни, у него один глаз почти не видит.
В среду около подъезда Копцева собрались его знакомые.
— Раньше мы с Саней хорошо гуляли, даже страшно вспомнить, насколько хорошо, — гогочет один из ребят. — Девчонок как перчатки меняли, травку курили. А вот последние года три я его практически не видел. Он как-то резко прекратил общение с пацанами. Бывало, пройдет мимо и даже не поздоровается. Мы подозревали, может, у парня крыша поехала?
О бурной молодости Копцева свидетельствует надпись подъезде: “Здесь были Саша, Ян, Женя и куча баб”…
По словам молодых людей, несколько лет назад Саша увлекся какой-то странной литературой. Его настольной книгой стали мемуары Адольфа Гитлера “Main Kampf”, он скупал древние религиозные брошюры, зачитывался трудами анархистов. Также Копцев часами проводил время за стратегической компьютерной игрой.
— Я с ним училась с первого класса, не могу сказать, что в школе он был заядлым хулиганом, нет, ничего подобного за ним не наблюдалось, — рассказывает Кретова. — Он был крепким троечником, всегда спокойный, молчаливый, к доске его практически не вызывали, на уроках никогда с учителями не конфликтовал. Конечно, если надо, мог подраться с ребятами, как все мальчишки. А недавно наши общие знакомые рассказали мне, что неоднократно слышали из уст Саши резкие нацистские высказывания. Однажды он проходил мимо своих бывших одноклассников, среди которых оказался кавказец. Так он со всеми поздоровался, а в его сторону кинул: “Этим чуркам никогда руки не подам”. А ведь они с тем парнем когда-то за одной партой сидели.
Мы попросили Юлию показать школьные фотографии. Через несколько минут мама нашей собеседницы вынесла общую выпускную карточку 9-го класса. С фотографии нам улыбался симпатичный блондинистый мальчик с трогательными ямочками на щеках.
— Посмотрите, каким он светлым был, — неожиданно разрыдалась Юля. — Мы ведь с его семьей четыре года в одной квартире прожили, пока там коммуналка была. Он мне был как брат! Сашка ведь чудесным мальчиком рос. Голубые глаза, русые волосы по плечи, он и росточком не вышел, еле мне до подбородка доставал… Ну как такой солнечный мальчик мог пойти на страшное преступление?
Всю ночь в квартире Копцевых проводился обыск, дежурили сотрудники правоохранительных органов. На телефонные аппараты установили временные заглушки, в подъезде выставили охрану, пускали строго по паспортам.
