Первая ночь для Андрея Сычева, доставленного 7 февраля в Москву из Челябинска, прошла без осложнений, хотя его состояние по-прежнему тяжелое.
— Он в сознании, пульс, давление стабилизированы, — сказал начальник госпиталя имени Бурденко Вячеслав Клюжев.
Андрей находится в одноместной палате под постоянным присмотром дежурной смены врачей. Всю первую московскую ночь рядом с ним находилась его мама — Галина Павловна.
В последнее время Галина Павловна получила свыше тысячи открыток от сочувствующих ее горю людей. Но только одну из них взяла с собой во вторник в Москву. Ее принесла девочка пяти лет Вика, которая пришла в больницу к Галине Павловне вместе с мамой. Малышка увидела по телевизору то, что случилось с Андреем, и после этого задавала маме один и тот же вопрос: “Что за злые люди его обидели?” Другая девушка, постарше, принесла в больницу связанный своими руками теплый свитер и попросила маму солдата, чтобы она надела его на Андрея, когда он выздоровеет. Свитер Галина Павловна тоже взяла в Москву. Она считает его счастливым, как талисман...
— Мама совсем упала духом, — говорит сестра Сычева Марина Муфферт. — Она сказала мне, что, наверное, ее силы на исходе, что больше так невозможно… Естественно, Андрею она своего подавленного состояния не показывала, но как только выходила за пределы палаты — тут же начинала рыдать.
Полет спецрейсом в Москву длился два часа. Все это время Андрей был в сознании, понимал, что происходит с ним и вокруг него.
— Он ненадолго уснул, — вспоминает Галина Павловна. — А я смотрела на него спящего, вспоминала, каким он был, когда был маленьким. Улыбнулась. Он открыл глаза и тоже улыбнулся.
По словам медиков, транспортировка, слава богу, никак не отразилась на состоянии больного. Сычев нормально перенес перелет, насколько это возможно в его состоянии. В госпитале им. Бурденко все было готово к приезду пациента еще за сутки. Начальник госпиталя генерал-майор Вячеслав Клюжев рассказал “МК” о планах врачей в отношении солдата:
— Наблюдать Сычева будет ряд специалистов, в частности, мой коллега — главный хирург госпиталя профессор Михаил Лысенко. Но если понадобится, мы пригласим лучшие светила медицинской науки. Больше всего на данный момент мы опасаемся заражения крови. Увы, больше о прогнозах на лечение я сейчас ничего сказать не могу.
Мама Андрея была рядом с сыном на протяжении всей ночи со вторника на среду. А все ближайшие месяцы будет жить в палате напротив сына.
— У меня двухместная палата, но живу я там одна. Просто руководство госпиталя предполагало, что я приеду с Мариной. Устроились мы хорошо, нас кормят, — говорит Галина Павловна.
Главврач даже определил ее на должность младшей медсестры, так как по правилам в госпитале нельзя находиться длительное время никому — даже самым близким родственникам.
Вчера мы связались по телефону с сестрой Андрея Мариной Муфферт. Вот что она рассказала:
— Я сейчас нахожусь в Краснотурьинске, отвожу все подарки, что подарили Андрею. Тут и кухонный комбайн, и пароварка, и компьютер, и одежда... Большое спасибо всем людям, которые откликнулись на нашу беду. Жаль только, конечно, что все это в обмен на наше горе. А затем я поеду в Екатеринбург оформлять выданную нам квартиру. После чего обязательно приеду к маме и Андрюше, ведь они уехали надолго — минимум на два месяца.
Президент РФ Владимир ПУТИН:
— Это ужасно, то, что произошло в Челябинске. Я не собираюсь перекладывать ответственность. Мы все ответственны за то, что происходит. Министр обороны подготовил и сделает мне в ближайшее время предложения по качественному улучшению этой работы, включая возможное создание военной полиции. Российская армия — это часть нашего общества... Контроль за соблюдением законности в вооруженных силах должен быть ужесточен.
Вице-премьер — министр обороны РФ Сергей ИВАНОВ:
— Любая военная полиция в любой стране, где она есть, создана при министерстве обороны и подчиняется кому-то в минобороны. И у нас она может быть только в Министерстве обороны. Никаких конкретных раскладок по цифрам, по организационной структуре военной полиции я давать не могу, все это только начали считать. Это невозможно сделать за один или два месяца. Иначе это будет демагогия и пиар. До тех пор, пока все не будет разложено по полочкам, говорить об этом не будем. Понадобится год — будем год рассчитывать, понадобится два — будем просчитывать два года.
Главный военный прокурор генерал-полковник юстиции Александр САВЕНКОВ:
— В настоящее время в Вооруженных силах РФ фактически каждый военнослужащий, столкнувшись с казарменным насилием, уклоняется от воинской службы. Из 6 тысяч военнослужащих, пострадавших от неуставщины в прошлом году, более 5 тысяч покинули самовольно воинские части. Казарменная дедовщина приобретает особую жестокость и цинизм. Вечернее время — самое опасное для новобранцев, которые фактически остаются без присмотра офицеров и прапорщиков. Именно в это время процветает казарменный беспредел.
Вице-президент Академии геополитических проблем генерал–полковник Леонид ИВАШОВ:
— Дедовщина существует с последних лет существования СССР, но сегодня ее характер более жесткий. Одна из причин дедовщины — криминализация общества, другая в том, что военная служба во многом утратила смысл. Для солдата — она обуза. Он не знает, что защищает, и просто отбывает повинность. Отсюда — озлобленность. Сейчас в армии служат ребята в основном из малообеспеченных семей. У них злоба на родителей, бабушек, дедушек за то, что их опустили на социальное дно. Офицеры смотрят на дедовщину сквозь пальцы из-за того, что офицерский корпус, институт прапорщиков качественно изменился. Этот слой оказался в числе малообеспеченных, которые чувствуют себя изгоями.
Председатель Комитета Госдумы по законодательству Павел КРАШЕНИННИКОВ:
— Создание военной полиции необходимо, чтобы из армии сделать цивилизованную часть общества. Военная полиция должна заниматься расследованием армейских преступлений, оперативно-розыскной деятельностью и этапированием лиц, находящихся под судом. Ее органы должны работать круглосуточно, должны быть налажены дежурства, чтобы в течение 15—20 минут выехать на место происшествия. При этом военная полиция не должна быть структурным подразделением Минобороны, а отдельной службой, подчиненной либо Минюсту, либо МВД.
Уполномоченный по правам человека Владимир ЛУКИН:
— У нас не существует органа, ответственного за поддержание правопорядка в армейской среде. Этим вопросом занимаются командиры, прокуратура, коменданты. Целесообразно вернуться к проработке вопроса о создании института военной полиции, которая взяла бы на себя оперативно-розыскные и следственные функции, несение патрульно-постовой службы, конвоирование задержанных, охрану и досмотр военных грузов. Очень важно, чтобы органы военной полиции строились не по гарнизонно-окружной, а по территориальной схеме и не находились в подчинении у военного командования, а финансировались по отдельной статье бюджета.
Ответственный секретарь Союза комитетов солдатских матерей Валентина МЕЛЬНИКОВА:
— Закон о военной полиции тухлый и никому не нужный. Продвижение этой идеи сейчас направлено исключительно против военной прокуратуры, которая пытается вскрыть то, что происходит в Вооруженных силах.
