На днях в итальянском городке Сан-Ремо открылся легендарный, практически родной для нашего человека уже 56-й песенный фестиваль. После того как летом 1984-го по ЦТ впервые показали этот конкурс, СССР охватила всеобщая “итальянизация”. “Феличита”, “Чи сара”, “Ма-ма-Мария-ма”, “Лашатеми кантаре”... — пела вся страна. Кто и почему решил запустить на советском ТВ программу из капстраны, что во времена жесткой цензуры само по себе являлось фактом фантастическим? “МК” нашел человека, который уверен, что знает ответы на эти вопросы.
Андрей Ванцов уже более 20 лет изучает все, что связано с фестивалем в Сан-Ремо.
— Большая часть “импортной” музыки попадала тогда на наше ТВ по каналам Интервидения (аналог Евровидения, но в соцстранах), — рассказал Ванцов “МК”. — Именно поэтому советские телезрители знали польский “Сопот”, болгарский “Золотой Орфей”, восточногерманский “Пестрый котел”.
Маленькие “кусочки” из Сан-Ремо начали показывать по Центральному телевидению еще в конце 70-х годов, в передаче “Мелодии и ритмы зарубежной эстрады”. В самой Италии фестиваль тогда пребывал в глубоком кризисе, а уровень исполнителей был крайне низок. Фестиваль едва не закрыли, но уже в начале 80-х, со сменой дирекции, у Сан-Ремо начался ренессанс. Весной 1982 года “Мелодии и ритмы…” впервые включили в показ блок аж из шести песен из Сан-Ремо. Именно тогда советские телезрители впервые услышали “Феличиту” супругов Аль Бано и Ромины Пауэр, “Повседневные истории” Рикардо Фольи, а также Пупо и Друпи. В “Правде” по этому поводу даже появилась гневная статья одного критика, что, мол, “заполонили голубые экраны всякие дешевые легковесные песенки, а уж об именах исполнителей и говорить нечего... Пупо, Друпо... (это был написанный с ошибкой псевдоним Друпи. — Авт.)”.
Итальянская цензура была наиболее созвучна нашей по части исправления песенных текстов. Так, Луччо Даллу заставили поменять название песни “Иисус-ребенок” на “4/03/1943”, еще одного участника заставили убрать из теста песни слова “я хочу кокаина, чтобы жить хорошо...”.
Практически же полностью фестиваль “Сан-Ремо” впервые показали по ЦТ 20 июля 1984 года, а потом повторили 30 сентября — “по многочисленным просьбам телезрителей”.
— Ну, полностью — конечно, громко сказано, — продолжает Андрей, — под “Сан-Ремо” был отдан всего лишь час, но уже и это было неплохо. Правда, советские зрители увидели далеко не всех исполнителей. Например, Марио Кастельнуово с песней “Нина”. Он пел о девушке, которая ждет солдата с войны. И хотя песня была о мире, цензоры решили, что, раз Италия выступала против нас во Второй мировой, стало быть, Нина дожидалась врага. Не узнали тогда зрители и что первое место в номинации “Новые голоса” занял тогда мало кому известный паренек Эрос Рамазотти. А все потому, что на сцену Эрос вышел в кожаных браслетах и джинсах...
Естественно, не видать бы советским гражданам “Сан-Ремо” как своих ушей, если бы не одобрение тогдашнего руководства Гостелерадио. Бывшие сотрудники Главного управления внешних сношений Гостелерадио СССР рассказали “МК”, что решение о показе подобных фестивалей по ТВ принималось лично председателем Гостелерадио Лапиным.
