О самоотверженности, с которой земский врач Чехов лечил селян, написано немало воспоминаний современников. Помнится, незабвенный Антон Палыч так и говорил: “Медицина мне жена, а литература — любовница”. О самоотверженности сегодняшних сельских фельдшеров, вынужденных работать порой в жутких условиях за мизерную зарплату, вряд ли напишут мемуары или восторженные воспоминания. Но, как и сто с лишним лет назад, о здоровье деревенских жителей, кроме них, позаботиться некому.
В то время как почти повсеместно фельдшерско-акушерские пункты (ФАП) благополучно загнулись вместе с образцово-показательными колхозами, в Орехово-Зуевском районе продолжает действовать целая сеть “уголков” первичной медпомощи на селе. Восемь ФАПов мы насчитали только по справочнику, не исключено, что их на самом деле больше. Радоваться вроде надо, налицо забота о населении. Но на деле поводов для радости оказалось мало.
Ольга Окружко работает фельдшером в деревне Дровосеки четверть века. С виду ни за что не скажешь. Навстречу вышла привлекательная ухоженная женщина, которой тридцать дашь с натяжкой. Только грустные глаза предательски выдают возраст и глубокую усталость… Вместе с Ольгой Николаевной заходим в ее владения — помещение из двух комнат в бывшем колхозном доме. “Предбанник” оправдывает свое название — с потолка капает. Каким чудом в пункте еще не провалилась ветхая крыша, непонятно. Внутри чистенько, но бедно: ширма, детские весы, шкаф с пузырьками, ветхий стол. Общий срок службы мебели потянет лет на сто, не меньше.
— Всего один раз за 25 лет здесь делали ремонт, — рассказывает Ольга Николаевна. — Спасибо, население иногда помогает. Кто краски принесет, кто дерматина на дверь. Но у нас, говорят, еще ничего, прилично. Есть ФАП, в которых полы проваливаются.
В этом году у Ольги Николаевны большая радость. Ей наконец-то выделили на ремонт служебного помещения… 125 рублей. Деньги приказали разделить на четыре квартала, но как на них делать ремонт, не подсказали. Вот задачка-то!
С деньгами на селе всегда было туго, но теперь еще и обида подкатила. С этого года медикам первичного звена государство стало неплохо доплачивать, а фельдшеров оставили где-то сбоку.
— Нас уверяют, что мы не относимся ни к участковым врачам, ни к медсестрам. Хотя кто, как не сельский фельдшер, к которому идут со всеми болячками, является первичным звеном, — разводит руками Ольга Николаевна.
И то правда. Фельдшер на селе вынужден быть специалистом самого широкого профиля. На плечах Ольги Николаевны забота о 388 взрослых и 52 детях. Спасти от сердечного приступа, сделать укол, выдать лекарство, раздать молочные смеси, проверить здоровье детишек в сельской школе. А поговорить! Всем известно, что местные бабушки ходят в ФАП, как на прием к личному психотерапевту. Придут, померяют давление, пожалуются на нелегкую старушечью долю — вроде легче стало.
Раньше хотя бы колхозы худо-бедно заботились о здоровье своих работников, заодно поддерживали ФАП. Сейчас о сельских жителях государству думать недосуг. Считается, что одни старики в деревнях остались. И напрасно.
— В последние годы рождаемость в Дровосеках все время падала, — говорит Ольга Николаевна. — В советские времена по 10—12 детей за год рождалось, а потом как оборвало. Ни одного могло за год не родиться. А уже в этом году появились на свет три новых жителя деревни.
Фельдшеру Любови Петровне Низовой, которая распоряжается в соседнем ФАП поселка Озерецкий, с площадями повезло больше. Медикам отдали четырехкомнатную квартиру на первом этаже пятиэтажного жилого дома. Но и здесь проблем хватает.
— Мы тоже ждали денег на ремонт, — говорит Любовь Петровна. — А потом сами скинулись с сотрудницей, купили краску, потолочные плитки и отремонтировали хотя бы процедурную. Тюль нам детский сад подарил, стены местная художница разрисовала. Только и надежда на добрых людей.
Кстати, самим добрым людям в последнее время приходится обращаться в ФАП только за первичной терапевтической помощью. За всем остальным надо мотаться в город. В кабинетах уныло стоят стоматологическое и гинекологическое кресла, достойные разве что музейной экспозиции. Может, когда-то на них и лечили доярок, но было это давненько.
На видном месте в Озерецком пункте висит объявление о необходимости сделать флюорографию.
— Правда, чтобы ее пройти бесплатно, приходится ехать в Давыдово на трех автобусах, — разводит руками фельдшер. — Делают и поближе, в Дулево, но за 80 рублей.
На соседнем стенде вывешена актуальная информация: плакаты и брошюры про птичий грипп, бешенство. Тут же реферат об алкогольных психозах. Видимо, для тех, кому уже не страшно ни первое, ни второе. Это в городе привыкли к психозам другого типа, а здесь если уж завелся, то не без помощи зеленого змия. Откуда у замотавшихся фельдшеров берется терпение бороться с ним, проклятым, а заодно волочь на своих хрупких плечах еще сто обязанностей, можно только догадываться. Жаль, что, как и сто с лишним лет назад, во времена земского врача Чехова, о самих фельдшерах позаботиться никто не хочет.
