— Он сжигает меня, — призналась Наташа, — и когда-нибудь совсем убьет.
Женщина уверена — внутри нее находится нематериальная сущность, движимая абсолютным злом. Священники, обеспокоенные ростом числа одержимых злыми духами, в аврале принимают меры — организуют курсы молодого экзорциста. Чтобы увидеть проблему, что называется, изнутри, корр. “МК” решил пройти ритуал изгнания бесов.
Иисус спросил его: как тебе имя?
И ответил он: “легион”.
Евангелие от Луки.
Одержимость — состояние, при котором люди считают, что их физическим и моральным поведением руководит бес. Это явление встречалось во все времена и по всей территории земного шара.
Уильям П. Блэтти “Изгоняющий дьявола”.
Осенью прошлого года Ватикан, всерьез озабоченный увеличением числа людей, одержимых дьяволом, упорядочил подготовку священников, способных бороться с этой напастью. А недавно мировые новостные ленты отрапортовали о первом выпуске молодых экзорцистов университетом Ватикана Athenaeum Pontificium Regina Apostolorum. 120 новоиспеченных изгоняющих дьявола пошли в мир. Надо заметить, к проблеме одержимости католический мир, забывший о таковой с периода развитого Средневековья, обратился несколько лет назад. В 1998 году, еще при Папе Иоанне Павле II, выпустили книгу в 84 листа церковной латыни — ритуал изгнания бесов, практически повторяющий вариант 1614 года. Языком общения с князем тьмы католики выбрали латынь, потому что, по словам кардинала Джорджа Артуро Медины Эстевеса, “дьявол прекрасно ее понимает”.
В отличие от Римско-католической церкви РПЦ ни на день не прекращала свою войну с наместниками зла на земле. Русская православная церковь курсов не организует, бесов изгоняет на русском (видно, учитывают, что дьявол полиглот), священников, которым дается благословение на сей сложный процесс, можно сосчитать по пальцам одной руки. Самый на сегодняшний день известный — игумен Герман (Чесноков), служащий в храме Иоанна Предтечи, в самом сердце российского православия — Троице-Сергиевой лавре.
* * *
Это был третий ритуал, на котором мне довелось присутствовать, но непосредственное участие в процессе было первым. “А вдруг под действием чудесных молитв ты заговоришь демоническим фальцетом и на латыни?! Неужели не страшно? С такими вещами не шутят”, — проектировали мои перспективы коллеги. С такими вещами действительно не шутят и на ритуал как на спектакль не ходят. Есть мнение, что бес, лишенный своего “домика” под действием старинных молитв, тут же пытается найти себе новую жертву. Но в плохо изученном явлении одержимости есть одна особенность, которую заметили священники, писатели и много кто еще.
“Не надо верить в приметы, не будут они и исполняться” и “От себя и от бесов никуда не денешься, поэтому терпи на месте”. Преподобный Амбросий из Оптиной пустыни.
“Непосредственное явление, вытекающее как следствие веры в бесов, — одержимость”…Уильям П. Блэтти “Изгоняющий дьявола”.
То есть для того, чтобы попасть во власть демона, надо в эту самую власть поверить. А уж это-то мне точно не грозило.
Сегодня в храм Иоанна Предтечи набились человек 200. С учетом того, что действие происходит в маленькой надвратной церкви, дышать совсем нечем. Неужели все одержимые? Дети и женщины, старики и мужчины? У некоторых диагноз, что называется, на лице написан, другие выглядят вполне здоровыми. Есть даже пара мужчин в казачьей форме. Маленький мальчик строит мне рожи. В любом другом месте показалось бы, что просто кривляется, тут же совершенно некстати возникает масса мыслей.
Началась проповедь, обязательное перед отчиткой действие. Игумен прошелся по всему по чуть-чуть: от национального вопроса до падения морального облика народа, тонко намекнув, что жили бы по заповедям, не пришлось бы приходить сегодня на ритуал. Чин над одержимыми нечистыми духами — это как группа захвата, до которой, как известно, лучше ситуацию не доводить.
Сумасшедшие слушают проповедь и улыбаются своими жутковатыми улыбками. Перебивают священника только двое — девушка на инвалидной коляске и мужчина в неопрятном свитере. Он что-то сбивчиво бубнит, коверкая слова и превращая русский в абракадабру. Девушка же периодически заходится диким визгом, совершенно заглушая голос священника. Герман несколько раз кладет руки на ее голову и невозмутимо повторяет:
— Тише, тише…
Священник хмурится, глядя на эту бесноватую. Что-то явно не клеится в их общении, будто встретились два невидимых, но хорошо знакомых друг другу врага. Ее кропят святой водой, и девушка корчится, как от плети. Я же разглядываю самого игумена, фигуру до крайности противоречивую. Германа называют одним из самых успешных сторожевых псов Христа и шарлатаном от церкви одновременно. Говорят, он невероятно силен в своей вере и помогает даже в самых, казалось бы, безнадежных случаях. К нему привозят бесноватых, скованных цепями, а однажды из машины вынесли кровать, к которой был прикован одержимый злыми духами человек.
Люди пытаются передавать игумену целые вязанки свечей, закрученные в пятисотрублевые купюры.
— Послушайте лучше! Сами же себе мешаете…
К седому экзорцисту чувствуется симпатия.
* * *
Начинается ритуал. Крики, вопли, рыки… Словом, все как обычно. Мужчина у арочной двери закашлялся так, что чуть не подавился собственным языком. Его кашель больше напоминает лай. Кривлявшийся мальчик, ругаясь, пробирается к выходу, мать пытается его остановить. Он грубо выдергивает руку, и глаза ребенка сверкают плохо управляемой злобой. Большую же часть присутствовавших обуяла ненормальная зевота.
“В храме мы читаем специальные молитвы, составленные святыми отцами еще в IV веке, помазываем святым елеем, окропляем святой богоявленской водой, осеняем крестом. При этом бесы порой проявляют себя нечеловеческими голосами, как бы каркают и рычат, вопиют, бьются, плачут, сотрясают одержимых, заставляя их совершать странные телодвижения”, — так выглядит краткое описание отчитки, данное самим игуменом Германом.
— Бес полуночный, полуденный, змеевидный… — монотонно читает священник. Удивительно, но немаленький бесовский “реестр” перечисляется для того, чтобы угадать имя изгоняемого духа. Этот список составил аж в XIV веке Петр Могила.
Вдруг девушка в инвалидной коляске почти подпрыгивает и плашмя падает на пол. Рукой она пытается опрокинуть церковный канделябр. Мне плохо видно из-за толпы, но на помощь Герману приходит его помощник.
— Не ты садил, не тебе и брать, — шипит в адрес священника одна старуха.
Девушку поднимают обратно в коляску. Обстановка потихоньку разряжается, ритуал продолжается.
Я стою с елейным крестом на лбу и мокрая от святой воды, как весенняя мышь. Несмотря на поговорку о том, что в каждой бабе сидит черт, мой никак себя не проявлял. Партизан.
После определенных строчек отчитки надо было громко кричать свое имя. Признаюсь, не утрудилась. Зато все остальные орали так, что чертям точно должно было быть тошно. Почему-то большая часть собравшихся женщин носили имя Анастасия. Размножаемое эхом и повторяемое десятками голосов “Анастасия!” звучало с таким отчаянием, что напоминало пресловутую “Фриду” из классики. Пока я размышляла над аналогиями и тем, за что попы не любят Булгакова, Герман оказался как раз напротив.
— Имя! — требовательно спросил священник.
“Ну вот, начинается”, — подумала я, но послушно сказала, как меня зовут.
— Елен, открой, пожалуйста, окна, очень душно.
Липовой одержимой осталось только вежливо улыбнуться и лезть открывать церковные щеколды.
* * *
Православная отчитка принципиально отличается от католического ритуала изгнания. Если католики чуть ли не симпозиум собирают, чтобы решить, действительно ли одержим человек, то у нас ничего подобного нет.
“Речь тут идет об особого рода болезнях, в медицине они называются душевными, а в многовековой практике врачевания Русской православной церкви — порчей и беснованием. Под беснованием подразумевается более сильное душевное повреждение: говорят в таких случаях, что бес вошел в сердце человека”.
Игумен Герман.
То есть разницы между одержимостью бесами и хорошо известными психиатрическими диагнозами православные священнослужители не видят. Справедливости ради надо заметить, что в деле лечения душевых болезней церковь не знает себе равных. Не знаю, как они это делают, но, думаю, все дело во внушении и пресловутой вере.
А в том, что готовность поверить в нечто необыкновенное в человеке неистребима, даже не сомневайтесь. Когда до окончания ритуала осталось совсем немного, я отправилась “подышать” и, сама того не желая, устроила мини-переполох. Когда я выходила из ворот лавры, под ноги неожиданно спикировала целая стая церковных голубей. На птичьи маневры очень эмоционально обратило внимание человек пятьдесят. На меня показывали пальцами, а одна беременная даже дотронулась “на счастье”. Переполняемая природной вредностью, я никому не рассказала о том, что пока я ждала начала ритуала (его перенесли на 2 часа), извела на голубей батон белого хлеба. А сейчас птички слетелись в надежде на второй батон.
Возвращаюсь в надвратный храм. Там всех опять поливают святой водой.
— Скажите, а видеокассетой с записью отчитки бесноватых отцом Германом можно лечиться? Все-таки 160 рублей… — спрашивает одна из прихожанок у помощника игумена.
Вот ведь как хочется приложиться к телевизору. Во время Кашпировского не наприкладывались!
— Кому помогает, кому нет, — уклончиво отвечает священник.
* * *
Многие выходят из церкви семьями. Наконец вижу одного из двух фигурантов, которые привлекли внимание в ходе отчитки.
Сергей болтлив, как заика. Он притягивает взгляды, что называется, не мытьем так катаньем. На отчитке мужчина лаял, а когда я подошла с предложением поговорить, честно предупредил, что может и укусить.
— Я должен спросить разрешения у хозяина на беседу, — бесноватый замер с сомнамбулическим выражением лица. — ...Он разрешил.
После демонической санкции Сергей рассказал о самом жутком: бес не дает ему спать уже три недели. Он страшно устал, но желаемого освобождения не приносят ни таблетки, ни вечерние молитвы. А еще бес не разрешает ему рассказать про проблемы со сном Герману. Вот сегодня собирался, а кроме лая, ничего не вышло.
— Я не люблю врачей, они думают, что я сумасшедший.
Кстати, несмотря на явное пересечение “интересов”, ни один уважающий себя священник не будет препятствовать общению одержимого с докторами. Никогда ведь не знаешь, не заложен ли в курсе лечения божий промысел. Паранойю, истерию, шизофрению и мании в конце концов никто не отменял. А то выйдет, как в анекдоте:
Кораблекрушение. Среди тонущих — верующий, отчаянно взывающий к Богу:
— Господи, я верю, что ты спасешь меня.
Вдруг прилетает вертолет, и тонущего хотят поднять на борт.
— Нет, — говорит он. — Меня Бог спасет.
Подходит катер, но повторяется та же история. Несчастный все-таки утонул. На Страшном суде он с укоризной замечает:
— Эх, Боже, а я так тебе верил…
— А кто, по-твоему, за 20 минут раздобыл вертолет и катер посередине Тихого океана?! — возмущенно говорит Бог.
— Я хочу поговорить с бесом, — предлагаю я.
— С ним самим?! — Сергей складывается пополам, как от удара в живот. — Это невозможно. Он не будет...
“Ни в коем случае не прислушивайтесь к тому, что бес говорит. Бес — лжец. Он будет лгать, чтобы смутить вас, но при этом будет подмешивать к своей лжи долю правды. Это психологическая атака, Дэмьен. И очень серьезная”. Уильям П.Блэтти “Изгоняющий дьявола”.
Провоцировать сумасшедших — не самое умное занятие, и я очень быстро жалею о сказанном. Выражение лица сумасшедшего меняется с относительно спокойного на озлобленное. Не буду воспроизводить потоки ругательств, полетевшие в адрес отца Германа, церкви, газет вообще и меня в частности. Агрессия бесноватого нарастает, становится по-настоящему жутко, и я дезертирую.
* * *
Второй целью была девушка в инвалидной коляске. Бесноватая и ее мама расположились под одной из лавровых арок и вид имели растерянный. Оказалось, на отчитку они приехали из поселка в Белгородской области — два лаптя по карте. А теперь не знают, как найти дом в Сергиевом Посаде, в котором они остановились. Когда я подошла, женщины обсуждали ритуал.
— Я помню, как летела со ступеней. Мне оставалось взобраться еще на четыре, а он меня толкнул!
— Наташа, там не было ступеней.
— Ой, мам, все так смутно. Я совсем ничего не помню. Он меня как будто подбросил…
— Бес? — я подключаюсь к разговору.
— Не знаю. Я чувствую, что во мне кто-то есть. А вы кто?
Представляюсь, и… девушка наотрез отказывается общаться. В обмен на ее историю обещаю совершить еще одно чудо — раздобыть такси и помочь найти дом, дорогу к коему они забыли.
Оказалось, Наташа не всегда была прикована к креслу, она ходила и даже танцевала. То, что с ней произошло, упрощенно можно назвать ослаблением позвоночника. Впрочем, определенный диагноз ей так и не поставили.
— Тому, что у тебя, сказал мне один профессор, нет названия, — девушка пожимает плечами.
Очередной, уже Бог знает какой, доктор посоветовал ей поискать счастья у целителей. Так Наташа оказалась в деревне Шубное Воронежской области у бабушки Анны. В общей сложности она прожила у знахарки 3 года, а 8 месяцев назад неожиданно начала слышать свое демоническое второе “я” и орать белугой. Иногда бес, которого, как считает сама девушка, ей “подселила” целительница, болтает с Наташей на самые разные темы и заставляет ее кричать от боли.
— Он выжигает меня изнутри. Кстати, сегодня я не так сильно кричала, как обычно. Видно, место благодатное.
Ехать в лавру к игумену Герману отчаявшейся матери Наташи посоветовал старец из Оптиной пустыни. Вот они и приехали. Пока мы говорили, раза три у девушки закатывались глаза и она почти засыпала. Оказывается, бесы не дают общаться своей жертве не только со священниками.
Подъезжает такси. Напоследок желаю Наташе поскорее выздороветь и не верить в того, кто сидит внутри.
— Разве я похожа на шизофреничку? — грустно спрашивает она.
