Нынче модно знакомиться вслепую: для этого даже придумали Интернет. А нашу первую чемпионку Паралимпиады, ростовчанку Тамару Панькову, с ее будущим мужем судьба тоже свела втемную. Их познакомила… собака-поводырь.
И теперь спортсменка точно знает, в чем секрет женского счастья. 26-летнего студента из Африки с экзотическим именем Якоб Габэна она полюбила явно не за цвет кожи… Ведь сама Тамара Панькова — слепая с раннего детства.
Тамара Панькова вышла замуж буквально вслепую. За молодого. Соседки ей этого до сих пор простить не могут:
— Томка, как ты не понимаешь, он же черный! Как ночь!
— Кожа как кожа… — гладит та руку возлюбленного.
Да разве понять сплетницам Тамару Панькову? Это она всю жизнь бежит сквозь мрак, попутно срывая медали по легкой атлетике. И, между прочим, три из полусотни ее спортивных наград — “золото” России на Паралимпийских играх.
Она лишь женщина, которая искала свет.
И наконец — в сплошной ночи — нащупала силуэт…
И так ли важно, что Якоб — 26-летний студент-африканец, а 55-летняя Тамара — с детства слепая на оба глаза?
Глазка нет. Зачем он, если тот, кто за дверью, сразу может сказать, хороший человек пришел или нет. Лабрадор Лилу заливается приветственным лаем. И мне открывает красивая женщина с заколкой в фиолетовых волосах. Безошибочно смотрит в лицо:
— Проходите, муж готовится к зачету… Сессия. А меня еще клиент ждет…
Одна из комнат в “двушке” оборудована под массажный кабинет. На лежаке видны мужские ноги.
— Так-то вот… И пенсионный возраст уже пожаловал, а уйти на покой нельзя, — Тамара мнет мясистую спину пациента, словно тесто. — Сразу после свадьбы пришлось снова начать работать. На одну стипендию супруга не проживешь…
Кудрявая глава семьи выходит к нам чуть позже, на кухню.
— Моя достали учебники! — студент из Эфиопии Якоб Габэна хлопает себя по синим спортивным шароварам и выворачивает белки глаз. — Жена, давай водка!
Тамара достает из холодильника вспотевший графин. Якоб зажимает горлышко двумя розовыми подушечками пальцев и прикладывает хрустальный сосуд к своему широкому лбу: “Ай, ха-ра-чо!”.
— Внутрь не потребляешь? — спрашиваю.
— Ты что? А как бы я зиму пережиль? — Якоб роняет кулак на стол. И сокрушенно: — Я — алкоголь-ик!
— Всем бы русским быть такими алкоголиками, — смеется Тамара. — Мой первый муж, случалось, накатит — я потом хожу, об него спотыкаюсь. А Якоб и после банкета целую ночь может продержаться. Мужской силы у него только прибавляется… Вот бабы и злятся. И кому ведь завидуют — инвалидке по зрению…
“Этот альфонс Якоб на пенсионерке готов жениться ради прописки. Брак по расчету”, — ставят диагноз экзотической паре бабки-лавочницы.
Невольно задумаешься: и как Панькова обнаружила эту свою Габэну в темноте?
Дама с собачкой
В тот день судьба не улыбнулась Тамаре Паньковой. Она помахала ей хвостом…
— Кто там щекочет лодыжку? — женщина потрепала кудлатый собачий бок. Лилу обслюнявила ладонь.
По главной аллее ростовского парка рекой журчали разговоры: “А президент — того!..” — “Еще по одной?..” — “Танька, он обалденный!..” В воздухе ощущалась пятница. Наступал запах хмеля, ежевечерний. Тамара не разделяла со всеми праздник окончания рабочей недели: гуляющие нажираются и будто разом теряют глаза — то в бок пихнут, то под ноги катнутся…
— Людно тут слишком, пойдем, Ли… — Панькова не успела договорить, потому что случилось страшное. Взрыв. Одно слово — петарда. Будто ватой залепило левое ухо… А справа рванулся поводок… — Лилу, вернись, я все прощу! Товарищи, помогите найти собаку! — протягивает руки в пустоту слепая женщина, но толпа лишь равнодушно шваркает подошвами по парку.
“…Что это так громко бумкнуло? — должно быть, думала тем временем Лилу, живой пулей ломясь через кусты. — И куда убежала хозяйка?..”
То есть Панькова паникует с одной стороны, лабрадор колбасится с другой… Самое время объявиться на горизонте нашему черному принцу. Определенно со светлыми намерениями. И — вот он…
Стоп, стоп, стоп… Тамара Панькова совсем не лопух. Отмотала на этом свете без малого 55 лет, и, было дело, расстилались перед ней разные мужики. Но принцев удавалось нащупать только через выпуклый шрифт детских сказок, печатанных по Брайлю… Зачем далеко ходить? Взять хотя бы тот экспонат, от которого у нее за душой два сына.
— Первый раз я выскочила замуж, не задумываясь о последствиях. Сразу после школы, — говорит Тамара. — Мы учились в параллельных классах школы-интерната для слабовидящих детей. Володька был хулиганом, у которого сохранился остаток зрения. И я ему нравилась больше других девчонок, поэтому Володька доставал меня больше всех: дергал за косички и отрывал моим куклам головы… Как же было в него не влюбиться?
Наперегонки с тенью
— Нос широкий, уши обычные, волосы жесткие, колечками… Яшка, хоть я и зову его на русский манер, совсем другой… Он лучше наших мужиков, — Тамара, словно скульптор, пальцами осматривает лицо мужа. — У меня в квартире все всегда лежит на своем месте. Первый муж раздражался, что прошу его вернуть вещь, откуда взял. А Якоб, черный он или белый, но очень внимательный, с ним я дома ничего не теряю.
Цвета радуги Тамара не помнит. Хотя родилась зрячей: мама работала на стройке в Сибири и произвела малышку на свет прямо среди груд кирпичей. С этим приключением Тамара как-то сразу смирилась. А вот то, что, когда ей исполнилось три годика, врачи случайно “выжгли зрение”, закапав девочке в глаза не те капли, жизнь испортило. “Иногда мне снится свет. Но в основном — звуки, запахи. Как кто-то берет меня за руку…”
— Мой жена — чемпион! — как лозунг произносит Якоб. И обнимает супругу за четко выраженную талию.
Тамара Панькова с гордостью демонстрирует все свои 50 медалей, полученных на разного рода чемпионатах. Три для нее особенно важны — “золото” России на Паралимпиаде-88 в Сеуле за дистанции 150, 400 и 800 метров. История ее карьеры — попытка убежать от отчаяния. Но разве оценил хоть одно из спортивных достижений слабовидящий Владимир?
— Способности у меня проявились еще в школе, на уроке физкультуры, — говорит Панькова. — Я взяла и сдуру прыгнула на пять с половиной метров… Меня тут же отдали в спортсекцию. И дальше по нарастающей: чемпионка района, города, области…
За первую медаль 17-летней Тамаре пришлось сражаться в финале с уже признанной незрячей спортсменкой, чемпионкой Европы по легкой атлетике.
— Для прыжка в длину давали три попытки… И вот две я уже провалила. Соперницу-то уже все знают, а у меня единственный шанс… Проиграю — вышвырнут из большого спорта. И вот ко мне подходит тренер конкурентки и наставляет: “Плюнь ты на эту медаль… Просто прыгни!”. Я схаркнула на газон, разбежалась и — победила!
Тамара Панькова угодила в сборную инвалидов Союза. И вместе с ней объездила по чемпионатам полмира: Италию, Швейцарию, Германию, Болгарию, США…
— На чемпионате в Барселоне судьи протолкнули испанскую спортсменку. К каждому незрячему бегуну всегда приставляли “человека-поводыря”, с которым тот сначала тренировался. Так вот мне перед забегом этого помощника подменили. Когда мы стартовали, он намеренно бежал медленней и еще придерживал меня за руку… И потом я уже ничего не смогла доказать…
Другой случай Тамара вспоминает со смехом: когда она вышла на дистанцию во время чемпионата в Польше, на трибунах раздался смех. Панькова недоуменно ощупала свою спортивную форму, и — ужас! — костюм изъеден молью, огромная дыра красовалась сзади на штанах: “Вот так позорно за нами, инвалидами, следили тренеры. Не могли даже уследить за сохранностью инвентаря!”.
“Ты должна жить как нормальный человек! Почему я целыми днями сижу с детьми, пока ты изменяешь мне за границей?” — ругал ее муж, когда олимпийская чемпионка с тремя медалями появилась на пороге дома. Владимир выполнял механическую работу для инвалидов на машиностроительном заводе. Тамара Панькова за крупные соревнования приносила в семейный бюджет рублей по 60.
— А государство гребло на мне миллионы! — возмущается Тамара. — Еще Володька трепал нервы. Мы, когда поженились, ведь ничего не соображали. Я почти сразу друг за другом родила ему двоих здоровых детишек… Но жила спортом, пыталась доказать, что, ничего не видя, могу больше, чем муж со своим остаточным зрением.
Но вскоре после Сеула у Паньковой открылась астма, и к следующей Паралимпиаде ее уже отправили в отставку. “Наконец-то ты завязала со своим спортом!” — крикнул ей на ухо муж, поняв, что Тамара обливается горючими слезами. “И с тобой завяжу…” — толкнула она источник звука, который давно создавал помехи для комфортного существования.
Свадьба втемную
…Черно-белый лабрадор сам дал себя погладить поджарому африканцу, а потом повел его знакомить с хозяйкой. Наверно, так рассудил: “Хозяева как две капли воды похожи на своих собак… И раз я этому парню нравлюсь…” Женщина в цветастом сарафане глядела на них в упор и все равно настойчиво кричала: “Лилу! Помогите найти собаку!”.
— Вот же ваша пес! — поводок вложили ей прямо в руку. — Можно вас проводить?
— А вы меня не разуете? — усмехнулась Тамара.
— Пожалуйста, — наклонился Якоб. — Снять ваша обувь?
“Иностранец! Все ясно… Еще с соревнований я запомнила, что у них за границей трепетное отношение к людям с ограниченными возможностями. И даже позволила взять меня под руку…” — говорит Панькова.
По пути Якоб рассказал, что “жиль в Эфиопия очень бедно, поступал в строительный университет и лучше всех учился, чтобы прокормить семью”. Потом ему предложили поехать в Россию по обмену.
— У нас вся семья православный. И для меня было важно, что Россия с нами одной веры, — говорит Якоб, теребя на груди серебряный крестик. — Сначала я очень мерз. Грелся, только глядя на красивые белые девушки!
Но отношения у него со студентками не складывались. Пригласил одну на свидание. А она: “Сначала пойдем в ресторан или сразу на дискотеку?” За один вечер спустил всю стипендию. А вертихвостка на следующий день даже не поздоровалась. “Наши бабы тебе не по зубам”, — заявили парни-однокурсники.
— Ой, у них в Эфиопии просто пуританское воспитание! — смеется Тамара. — До меня у него не было девушки, хотя Яшке уже исполнилось 24 года. Я ему предложила зайти, у меня как раз в холодильнике имелось русское экзотическое блюдо — гусь в меду… Я обожаю готовить. И этот голодный студент сразу смолотил полптицы.
— Папа говорил мне так: только та женщина станет твоя, которую будешь любить. Тамара мне понравилась, с ней было просто, но я не сразу решил, что это любовь. У нас было несколько свиданий…
Когда Якоб в следующий раз явился за ней к подъезду, Тамара надела свое лучшее платье — из длинной, мягкой, облегающей ткани.
— Ты очень… — только и молвил Якоб.
Они отправились в тот парк, где познакомились. Тамара рассказывала Якобу свою тяжелую судьбу: “Только дети у меня остались, и те женаты. Будем с Лилу старость доживать…”
— Почему старость? Ты бы видела наших эфиопских женщин. Они в тридцать лет уже все в морщинах! А ты лучше всех наших студенток! — горячо возразил Якоб.
Конечно, Панькова не приняла всерьез эти слова. И когда ее щеки коснулись мягких губ Якоба, засмеялась. А улыбка у Паньковой была слишком красивая для незрячих женщин, которые обычно с детства не видят эталона красоты и потому не знают, какую мимику принимает общество. Первый серьезный поцелуй произошел в следующий раз и в романтической обстановке: под шум и запах лип… После всю дорогу до дома озадаченно молчали, а в коридоре Якоб, не включая света, заволок Тамару в свои горячие объятия. А на следующий день уж подоспела первая ссора.
— Встали мы как муж с женой. Я вышла во двор проводить Якоба в университет… А злыдня Петровна, бабка с лавочки, мне и говорит: “Ну что, старушка, к тебе уже студента из социальной помощи присылают? Вот что значит слепая! А за мной вот никто не ухаживает, хоть я на 15 лет старше!”. Я зашла в подъезд и давай реветь…
Вечером Якоб направился из института к Паньковой уже как к себе домой. Но тут оказалось, что любимая заперлась в отрицание: “Уходи, я тебе не нужна!” — заявила гордая женщина. По наивности Тамара не предполагала, что именно из-за невыясненных отношений и упрямства в мире разбивается пятьдесят процентов всех влюбленных пар. И обиженный Якоб не появлялся после этого неделю.
— Я снова зажила, как раньше, каждый вечер в одно и то же время выходила с Лилу гулять. А жених наблюдал за мной со стороны!
Он каждый день ходил за ней следом. Сидел на скамейке напротив. Читал мысли по ее лицу… И наконец однажды подхватил за локоть.
— Ну если не веришь мне — давай жениться, — сказал Якоб волшебную фразу.
— Прежде чем делать такой шаг, надо просто вместе пожить, — ответила мудрая Тамара.
Поэтому тихая свадьба состоялась через год. За это время жених и невеста выстроили свой быт. Тамара начала обеспечивать семью, а Якоб все зубрит. Ему пока и в голову не приходит, что это можно совмещать с заработком.
— Я не хотела бы прозреть и увидеть Якоба, — говорит Тамара. — Если он черный, как все говорят, то он как раз из моего мира, где всегда темно...
Все ссоры у молодых разыгрываются из-за восточной ревности Якоба на прогулках: “Почему все мужики на тебя так пялятся?” “Может, женщины тоже не сводят с тебя глаз, откуда мне знать!” — выкрикивала Тамара... А то, бывало, развеселятся и начинают по квартире носиться, в салочки и жмурки играть.
— Иногда мне кажется, что Тамара меня младше. Решения в семье принимаю я, — строго говорит Якоб. — Отец сказал мне по телефону: “Уверен, ты выбрал хорошую девушку”. Но, узнав все обстоятельства, на свадьбу не приехал: “А как же наследники?” — закричал он.
Так что у Ромео и Джульетты на бракосочетании не было ни родственников, ни друзей, ни соседей. В качестве свидетеля выступал черно-белый лабрадор.
