“Больница закрыта! Мы ждем массового поступления — на рынке произошел теракт!” — повторяла как заведенная сотрудница НИИ скорой помощи имени Склифосовского, одетая в форму с надписью “охрана”.
В 11.50 привезли первого пациента, азиата. Голова — в бинтах, на которых запеклась кровь. Бедолага явно не понимает, что произошло, только в отчаянии воздевает руки к небу. Буквально через 7 минут к Склифу приехала еще одна карета “скорой помощи”. Привезли супругов Якова и Сару из подмосковного Александрова.
— Слава богу, я как чувствовал, детей в машине оставил, — шепчет 46-летний Яков.
Как объясняет мужчина, в Москву они приехали на своем автомобиле утром, чтобы на рынке купить школьные принадлежности, одежду, спортивную форму и кроссовки. “Господи, все то же самое”, — проносятся в голове жуткие воспоминания. И когда взрывали торговый центр на Манежной площади, и у метро “Рижская” — убийцы выбирали мишенью именно детей: ведь теракты совершались аккурат под 1 сентября.
— Я стоял около одного лотка очень близко к эпицентру взрыва, — продолжает Яков. — Меня отбросило взрывной волной очень далеко. Я сразу же потерял сознание. Моя жена пострадала не очень сильно. Во всяком случае, врач из “скорой” сказал, что выживет.
В четыре затяжки выкурив сигарету, раненый глава семейства поплелся следом за своей женой.
Листаем списки пострадавших. Очень много китайцев — именно они с утра пришли в кафе к соотечественнику. В Склифе — Фам Чон Чон с черепно-мозговой травмой и ожогом. В 54-й больнице — 32-летняя Сен Юнь Ван с обширной раной нижних конечностей.
— Как обычно при таких взрывах, полно ожогов и баротравм, — сокрушаются медики.
В 65-ю горбольницу приходят группами по 4—5 человек, в основном это родные и близкие, работавшие с потерпевшими на рынке в этот злополучный день. Мужчины еле сдерживают слезы.
45-летний Фархат был совсем рядом. Услышав громкий хлопок, он бросился к родным. Ему удалось выхватить из месива племянника и сына. На момент разговора оба находились в операционной.
Черкиза привезли его братья. У бедолаги сильно пострадали обе ноги. Врачи пока ничего не говорят. В это утро он, как обычно, стоял у своего лотка. Когда прогремел взрыв, братья кинулись к его лотку и вытащили его из пламени. В Азербайджане у Черкиза остались молодая жена и двое маленьких детей.
У приемного покоя стоит блондинка и нервно курит одну за другой сигареты. Смеется, на вопросы не отвечает.
— Она ничего не слышит, — говорят ее знакомые.
Из приемного покоя выходит ее подруга с разбитым лицом и рваными ранами по всему телу.
— У нее тоже можете ничего не спрашивать, она контуженая.
