Как бы ни любил русский крестьянин свою корову-кормилицу, а все равно стандартное коровье общежитие у нас — зрелище не для слабонервных. Коровник на селе по характерному запаху издалека приметен.
Мимо поворота на орехово-зуевскую молочную ферму мы проскакивали два раза — не найти ее по запаху. Для коровника здесь идеальная чистота. К постоянно ползающему под копытами навозосборнику и суете мини-трактора с кормом местные буренки давно привыкли. У них теперь новое развлечение: вечерняя и утренняя дойка. В назначенное время стадо группами отправляется в сияющий белым кафелем доильный зал на 20 коровьих персон. Такая VIP-доильня (единственная в области) позволила основательно сократить и время дойки, и количество персонала. И полностью исключить томительное ожидание доярки с аппаратом.
Хозяева всего этого коровьего благополучия Николай Гладких и Иван Паталах критически осматривают коровий строй.
— Это они сейчас бодро места занимают, — Николай честно признается, что моделей для торжественного открытия пришлось дрессировать. — В первый день как в дверях уперлись, так насилу их к аппаратам подогнали.
К сюрпризам партнеры за три года уже привыкли. Вначале все познавалось на ошибках. Чуть недоследил — и веди дойную буренку на мясо. И персонал, и местных чиновников приходилось приучать к неведомому в районе отношению к делу. Наработанный десятилетиями советский сельхозопыт Николая с Иваном только расстраивал. Пришлось самостоятельно изучать особенности коровьих запросов. Собрав знания с миру по нитке, фермеры предложили совершенно новый для российской действительности тип хлева. Здесь и специально устроенная подстилка (чем удобней корове лежать, тем больше удой), и разграничитель для кормов (по времени поступления, чтобы завалявшейся пищей коровы не травились), а главное, все окна в стойлах открывающиеся. Оказывается, корове комфортно только на свежем воздухе и при температуре не выше +12. Поэтому же новорожденные телята при любой погоде отправляются в специальные загончики на улицу. Молодой организм моментально адаптируется к окружающей среде. Закаленному теленку никакая хворь не страшна.
Рассказывать о своем стаде Николай может бесконечно. И как подчиненные в первые полгода забыли снабдить коровьи желудки специальными магнитами, чтобы проглоченные железки притягивал, и как ждали первый отел (народившуюся тогда телочку Николай на радостях назвал в честь старшей дочери Дашкой, о чем имел дома серьезный разговор с младшей). Правда, времени на рассказы обычно не находится. Ферма молодая, и сюрпризы Николай получает не только от вечно жующих любимиц.
— Вот земельная проблема замучила, — пожимает плечами фермер. — Уж продавали нам ее, продавали, а все никак не ясно, на чьей же земле мы корма заготавливаем.
