Нам, обывателям, только кажется, что глобальное потепление климата застало человечество врасплох, что мы опять все прохлопали и заболтали. На самом деле это далеко не так. В мире действует специальная группа ученых, которая раз в семь лет готовит фундаментальный отчет о климатических изменениях в природе. И руку, так сказать, она держит на пульсе.
Доктор физико-математических наук Сергей ГУЛЕВ — один из трех российских ученых, которым доверено право работать на мировое сообщество без всякого разделения по национальному признаку, выдавать рекомендации правительствам разных стран и народов.
С ним “МК” встретился в его рабочем кабинете Института океанологии РАН.
— Сергей Константинович, как вы сами оцениваете нынешнюю зиму?
— Одна даже очень сильная аномалия — не повод пересматривать общие тенденции в изменении климата. Если помните, прошлая зима в России по нынешним временам была весьма холодная, но и тогда, и сейчас я говорю, что на планете развивается процесс глобального потепления.
Не берусь утверждать, что следующая зима будет еще теплее, а потом — еще теплее. Возможно, зима-2008 окажется очень холодной. И лето может быть холодным. Но надо готовиться к тому, что такие явления — беспрецедентно теплые зимы — станут чаще.
— Но в связи с чем? Каков, так сказать, механизм? Парниковый эффект, выбросы СО2 в атмосферу?
— Единого мнения здесь нет. Одни ученые считают, что это непосредственная реакция на нагревание атмосферы. Другие полагают, что влияет океан. У нас имеется много результатов, подтверждающих влияние океана. В “связке” с Гольфстримом он изменяет атмосферную циркуляцию, усиливая или ослабляя циклоны, несущие в Европу тепло и влагу. Циклоны должны где-то брать влагу. Где еще, как не в океане, над которым они возникают?
— А как же углекислый газ и Киотский протокол, призывающий снизить его выбросы?
— Содержание в атмосфере климатически активных газов увеличивается, и средняя температура планеты — тоже: более чем на 0,5 градуса за последнее столетие. Много это или мало? Во-первых, этот рост происходит неравномерно по планете. Во-вторых, он может приводить к очень серьезным изменениям циркуляции и, в частности, процессов в Мировом океане.
Что касается Киотского протокола, то даже успешные попытки снизить до 2012 г. СО2 на 10%, как предусмотрено соглашением, не способны остановить процесс глобального потепления. Если даже вообще закрыть все заводы и фабрики на планете, сохранится климатическая инерция.
На мой взгляд, Киотский протокол важен скорее как пример того, насколько мировое сообщество готово к консолидированным действиям в условиях меняющегося климата. Допустим, как дружно мы явимся на демонстрацию? Или как придем на избирательный участок?
Но остановить климатические изменения он не может, что совершенно очевидно.
— Итак, ничего из ряда вон выходящего сегодня не происходит? Январские подснежники и медведи-шатуны в лесах и зоопарках — никакая не сенсация, а обычная аномалия?
— Надо разделять процесс глобального потепления и то, что мы видим нынешней зимой. Сегодняшний климат — это безусловная аномалия, и связана она с необычными траекториями циклонов в северной части Атлантического океана и над Европой.
Атлантические циклоны изменили траекторию своего движения. Циклоны, которые несут влагу и распутицу в Европу, традиционно уходили с Атлантики к северной оконечности Англии вдоль Скандинавии и дальше в арктические широты, в Северный Ледовитый океан.
Однако в последние годы траектория циклонов — она называется шторм-треком — немного смещается по часовой стрелке вправо. И зимние циклоны все чаще направляются прямиком не в Северный Ледовитый океан, а в глубь Европы. Поворот вроде бы совсем пустяковый, но его достаточно, чтобы циклоны начали выливать влагу над Германией, Францией, Россией. И путать нам все карты.
Сейчас и происходит это явление.
— Еще раз о циклонах. В сводках погоды только про них и слышим — “заклевали” они бедную Европу. Сколько их бывает в среднем за год?
— В Северном полушарии около 2000, за зимний период — 600—800.
— Правда ли, что с потеплением климата их количество увеличивается?
— Это расхожее даже в научных кругах мнение. Однако последние исследования показали, что общее число циклонов не увеличивается. На нашем “шарике” их не помещается больше, чем может быть! Но с потеплением климата меняются характеристики циклонов: скорость движения, траектории, мощность, глубина. Они становятся, как бы это выразиться, страшнее, разрушительнее.
В центре “нормального” циклона давление держится в пределах 970—980 миллибар — в пересчете на привычные нам миллиметры ртутного столба это примерно 730. Но сейчас в Атлантике в центре некоторых циклонов давление падает до 930 миллибар — ветра просто колоссальные, до 40 метров в секунду! С ними не сталкивались даже опытные мореходы. В Северной Атлантике огромная штормовая активность, много судов погибло.
— Хорошо, что мы с вами сидим здесь, в кабинете, а не в каюте какого-нибудь научно-исследовательского судна!
— Да, там сейчас несладко. Бывает, что волны разбивают стекла иллюминаторов, суда просто выбрасывает на берег…
— Можно ли эти шторм-треки искусственно повернуть, увести от Европы?
— Нет, конечно! Человечество не в состоянии “подвинуть” отдельный циклон — слишком велика энергия атмосферных процессов в средних широтах.
— Как долго такие зимы-расстройства будут продолжаться?
— Безусловно, не один год. Но сказать однозначно, что так будет теперь всегда, мы не можем. Скорее всего тенденция сохранится до конца века.
В 30-х годах академик Шулейкин подобные явления называл “сиротскими зимами”. В начале ХХ века они происходили раз в 20—30 лет; в 60—80-е гг. прошлого столетия “сиротские зимы” стали повторяться чаще — раз в 5—8 лет. Не исключено, что теперь они будут приходить к нам раз в 2—3 года, а может, и чаще.
— Но в России такая теплая зима побила рекорд 50-летней давности, а во Франции, кажется, 80-летней…
— Все, что можно пока сказать, — будет усиливаться частота и интенсивность таких зим, степень их “теплости”.
— А каким можно ожидать нынешнее лето?
— Климат нельзя спрогнозировать, как курс валюты, — на 2017 г. или, допустим, на 2026 г. Гидродинамический прогноз погоды более или менее удается максимум на 10—12 дней. И это огромное научное достижение. Хорошо прогноз делать на сутки, достаточно уверенно — на трое суток, и физически обоснованным он считается в пределах 10—12 дней.
Сезонные прогнозы имеют определенную успешность для зимних месяцев, когда в октябре океан начинает все сильнее влиять на атмосферу — гораздо сильней, чем летом. Летние месяцы куда менее предсказуемы. Так что от комментариев воздержусь, не хочу гадать на кофейной гуще.
Можно говорить лишь о тенденции. А тенденция, повторяю, — “сиротские зимы” будут приходить к нам чаще и чаще.
— Что будет, если растают “полярные шапки”? Эта фобия поразила все человечество — ведь Арктика уже потеряла около 30% своих льдов! На сколько поднимется уровень Мирового океана?
— Считается, что таяние ледников и атмосферные осадки в субполярных районах Атлантики (севернее 55—60°) приведут к распреснению вод и к блокированию атлантической термохалинной циркуляции. Говорят и об ослаблении Гольфстрима, связанном с этими процессами. В результате чего он ослабнет, повернет на юг — и наступит то, что показано в американском ужастике “Послезавтра”.
Честно говоря, такие разговоры ведутся не без оснований. Большинство климатических моделей предрекают именно такой сценарий, хотя не за неделю и даже не за несколько лет. Большинство из них показывает, что при увеличении средней температуры Земли термохалинная циркуляция коллапсирует, и возникает похолодание Северного и потепление Южного полушария.
Но сам Гольфстрим не есть река в открытом океане. Это последовательность мощных вихрей, которые вращаются, как шестеренки, приводя в движение “ремень”. Так вот, именно эти вихри в таких моделях не решаются! Не обязательно, что все именно так и произойдет.
Что касается океана, то его уровень повышается — за последние 15 лет на 3 мм.
— Ну какое же это повышение, если глубина океана достигает 11 км!
— Сравнивать нужно не с глубиной океана, а с уклонами прибрежных территорий. В прибрежных районах живет около 50% населения Земли, они вырабатывают свыше 70% общественного продукта. Многие страны Европы, островные государства, огромные площади в тропиках находятся ниже уровня моря, там стоят дамбы. Понимаете, какая над ними висит угроза?
В Гренландии, с ее ледяным куполом, уже скоро может появиться вполне нормальная для жизнедеятельности человека береговая полоса.
Однако повышение уровня Мирового океана идет не только из-за таяния ледников, но и за счет того, что вода, как любое физическое тело, при нагревании расширяется.
— Вы как международный эксперт пишете рекомендации для других стран мира. Правительство Англии на заседаниях горячо и бурно обсуждает вопросы глобального потепления, там чувствуется обеспокоенность ситуацией. В Правительстве России такого подхода почему-то незаметно.
— Англия вкладывает очень большие средства в изучение климата. Там, да и в других развитых странах, ведутся океанские и климатические исследования высокого класса. В России, к сожалению, такого бума финансирования науки о климате нет, хотя что-то меняется в лучшую сторону.
— Странно, ведь многие уже заговорили об Апокалипсисе. Ледники тают — значит, они не отражают солнечную энергию, вода прогревается еще сильнее, и ледники, соответственно, тают еще активнее... Процесс пошел? На что можно рассчитывать?
— Если на 1 м2 поверхности океана падает 100% солнечной радиации, от воды отражается 5—7% энергии. Эта величина называется альбедо. У ледников альбедо составляет более 70%, у почв — 30—40%. В среднем у Земли, какая она есть — с лесами, лугами, ледниками и океаном, — альбедо около 30%. Ослабление способности отражать солнечный свет ведет к тому, что в конечном итоге существенно меняется количество поступающего тепла. Но здесь тоже не все так просто. Потепление приводит к увеличению облачности, что в свою очередь влияет на альбедо всей атмосферы, да и на количество поступающей радиации.
Природа — как тело человека. Хороший врач не лечит то место, где болит, — часто эта боль отдается совсем от другого органа. Примерно то же самое происходит в атмосфере и в океане.
— Отдельные ученые предлагают распылить в атмосфере некое вещество. Такой аэрозоль если не остановит, то ослабит потепление климата...
— Насколько я знаю, есть призыв исследовать опасность, перспективность и эффективность такого мероприятия. Посмотреть, к каким это приведет экологическим последствиям и даст ли положительный результат.
Воздействовать надо крайне осторожно, ведь мы еще многого не знаем. Взять выброс тех же аэрозолей — сажи или чего-то еще. Самым слабым звеном таких моделей является химия атмосферы — она практически не изучена. Пока нельзя даже делать приблизительных оценок.
Но, к счастью, никто не предлагает завтра же приняться за распыление. Согласитесь, сама идея отдаленно напоминает эффект так называемой ядерной зимы — хотя, конечно, в сильно облегченном варианте. Глобальные климатические модели говорят о том, что выброс и удержание в стратосфере Земли пыли способно понизить глобальную температуру. Подобные вещи действительно моделировались в 1970—1980-х годах.
Однако ядерная зима, наверное, не самый лучший вариант борьбы с потеплением.
Возможно, что природа, мать наша, как бывало уже не раз, “включит” свои обратные связи, рычаги, и все опять вернется на свои места: зима будет зимой, а лето — летом!
