Призыв — это всегда массовые нарушения закона. К сожалению, это уже стало аксиомой. О том, что сейчас, накануне очередной призывной кампании, происходит в военкоматах, “МК” рассказал московский городской военный прокурор, генерал-майор юстиции Владимир МУЛОВ. И, судя по его словам, “традиция” беззакония пока еще в силе.
— Если верить статистике, все больше людей во время призыва жалуется на военкоматы в прокуратуру…
— Количество жалоб растет уже третий призыв подряд: новый Закон “О порядке рассмотрения обращений граждан Российской Федерации” позволил россиянам активно защищаться от произвола чиновников. Но беда в том, что не меняется ситуация в самих военкоматах. Они живут отдельной жизнью, за железными дверями с видеокамерами. А посетители в военкоматах либо в длиннющих очередях стоят, либо вообще не могут туда проникнуть. Я говорю об этом на каждом совещании.
— А что, в Минобороны есть какой-то внутренний приказ, согласно которому людей в военкоматы не пускают?
— Возможность “проникновения” в комиссариаты ограничивают, ссылаясь на борьбу с терроризмом. А ведь у них должны быть приемные дни — и для населения, и для призывников. Но в некоторые военкоматы не попасть и в приемные дни. У них должны вестись книги для учета приема посетителей и книга жалоб. Книги есть, они прошиты и опечатаны, но… почти пусты. Особенная беда — с ветеранами, которых на учете в комиссариатах Москвы состоит свыше 70 тысяч…
— А вы не проводите таких операций: одеть прокуроров в гражданку и дать задание проникнуть в военкомат? Взять, так сказать, с поличным…
— Работники прокуратуры не могут заниматься оперативной деятельностью. Но каждый из нас имеет право обратиться в военкомат. И вот представьте: мой предшественник, генерал юстиции, месяц не мог получить деньги за проезд к месту отдыха. Или, например, первый зампрокурора Федеральной погранслужбы. Он сейчас на пенсии, нужно было что-то получить из личного дела — трижды в военкомат ходил, даже в кабинет военкома не смог попасть. Недавно приезжал первый зампрокурора СибВО, генерал-майор юстиции, — не мог получить ветеранское удостоверение. Ему говорили, чтобы приходил строго в приемные дни, по предварительной записи, причем с таким комментарием: “У нас на учете 60 маршалов и генералов армии стоит, подумаешь, какой-то генерал-майор юстиции…”
— Есть ли претензии к военкоматам, связанные непосредственно с призывом?
— Да, есть претензии, связанные с учетной работой, с предоставлением отсрочек, с привлечением призывников к работе в военкомате.
— А это как? Обещают “забыть призвать”?
— Вот именно! В Бабушкинском военкомате призывник два года отработал водителем — чтобы его не призвали.
— Ни для кого не секрет, что в военкоматах берут мзду за отмазку от призыва…
— Да, но взяточники оказываются на скамье подсудимых. А некоторые военкомы, чтобы подчиненные не знали нужды, придумывают другие способы поправить свое материальное благополучие. Комиссар, например, Преображенского военкомата осужден за финансовые нарушения. У него, как у Гоголя, числились мертвые души. Свыше 10 человек. А деньги по липовым ведомостям получали другие люди.
И, кстати, что касается взяточничества, то те, кто берет взятки, теперь не могут гарантировать, что взяткодателя не призовут в войска. Потому что начались кадровые перестановки и завтра этого военкома могут просто сменить… За истекший год из 30 московских военкомов 20 уволены или убыли к другому месту службы.
— Значит, если придет новый военком, взятку придется давать заново... Нынешний призыв — первый на полтора года. Не породит ли это новых нарушений?
— Новых — вряд ли. Будет больше старых, а именно — вырастет число уклонистов. Или начнут “тянуть резину”. То есть призывник временно снимается с учета, его дело направляют в другой военкомат. Пока оно туда-сюда ходит, текущий призыв заканчивается. А кто-то в военкомате получает за это определенную денежную сумму. Поймать за руку таких махинаторов сложно, ведь невозможно прокурорам перелопатить документы всех московских призывников на предмет законности движения его личного дела. Но и в таких случаях есть способы для выявления подобных нарушений. У нас прокурорские работники опытные, знают не меньше военкомов.
Помимо поиска путей уклонения от военной службы от призыва к призыву возникнут и другие проблемы. Это когда призывают “по-быстрому”: хватают молодых людей на улице, не дают возможности предоставить документы для отсрочки, пройти медобследование.
— Нам известны случаи, когда студентов везли прямо из общежитий: парень еще диплом не получил, а его уже забирают…
— И такие случаи доводились до суда, а суд признавал решение призывной комиссии незаконным. Вообще, гражданин вправе обжаловать решение районной комиссии в городскую призывную комиссию. Тут есть два “но”. Во-первых, нередко городская комиссия из чувства солидарности рассматривает вопрос в пользу призыва. Во-вторых, эта комиссия прекращает свою работу вместе с окончанием призыва. И получается, что она не может вовремя отреагировать на жалобу, вернуть незаконно призванного со сборного пункта. Даже наши документы реагирования они рассматривают только тогда, когда начинается следующий призыв! Прокуратура неоднократно поднимала вопрос, чтобы городская призывная комиссия работала постоянно, без перерывов между призывами.
