Первые водолазные костюмы, оборудование для саперных работ под водой, безразмерное снаряжение для спасения из затонувшего танка. Музей “Водолазный архив” по своей сути — частная коллекция. В Подольске он оказался, потому что принадлежит расположенной здесь научно-производственной лаборатории, которая занимается созданием новых водолазных приборов и техники.
Руководит лабораторией капитан третьего ранга Андрей Бакуров. Он служил в Мурманске, сам был водолазом, а когда увольнялся в запас, узнал, что в России нет ни одного собрания подводного снаряжения. Тут ему стало за державу обидно. Собирал он уникальную коллекцию, где нет ни одного муляжа, больше 10 лет. Все экспонаты — рабочие. В таком можно погружаться на глубину до 200 метров. Аналогов многим экспонатам нет не только в Центральном военно-морском музее в Санкт-Петербурге, но и за рубежом.
Некоторые экспонаты датированы 1890 годом. Вот, можно считать, первый водолазный шлем — поблескивает полированной медью из витрины. Сделали его в Германии. Хватаюсь за шлем, решаясь примерить. Не тут-то было! Весит он больше 25 килограммов. Андрей Бакуров выменял раритет у приятеля. Отдав взамен два современных. Отправил фотографии эксперту в Голландию — сразу же получил предложение продать предмет экипировки. Таких в мире — всего четыре.
— Шлем сохранился очень хорошо, здесь все оригинальное, кроме двух барашков на переднем иллюминаторе, все остальное — первозданное, — рассказывает заведующая выставочно-экспозиционным отделом подольского выставочного зала Татьяна Трибушинина, в котором сейчас экспонируется уникальное снаряжение. — Но основная часть коллекции — это костюмы и оборудование 30-х годов и более поздние экземпляры.
Исторические хроники свидетельствуют, что в начале прошлого века в водолазы принимали просто: наливали претенденту чарку вина — если не захмелел, значит, нырять будет. Крепкие нужны были люди! В воде, конечно, вес снаряжения не так чувствуется, но ведь до нее нужно сделать несколько шагов…
Рядом со шлемом — телефонная переносная станция из красного дерева, ей тоже больше 100 лет. Костюм начала 30-х, шлем “двенадцатиболтовка”, получил свое название по способу крепления. Позади два выхода: для переговорного устройства и для подачи кислорода. Водолаз головой надавливал на специальный клапан и получал воздух в нужный момент. На манекене теплый свитер и вязаная шапка, на груди чугунные гири по пуду весом — чтобы не всплыл. Снаряжение весит около 100 килограммов.
К 1971 году водолазная наука шагнула вперед, и шлем уже крепится на трех болтах. Трехцилиндровая помпа поставляет водолазу-глубоководнику воздух. Дыхательный аппарат — гелиевый, от него голос меняется на детский лепет, поэтому телефонная станция — с преобразователем речи.
В коллекции Бакурова есть снаряжение для выхода из затонувшей подлодки и даже для выхода из затонувшего танка — специального безразмерного костюма, чтобы можно было на ватник надевать.
Из-за быстрого поднятия с глубины появляется кессонная болезнь, буквально — кровь закипает, и водолаз теряет сознание. Довольно жуткая штука — воротник для вытряхивания человека из водолазного костюма. Говорят, если человек жив, то во время этой процедуры, от болевого шока, он приходит в себя.
“Если я не ошибаюсь, то здесь будет такой клев, что ты забудешь все на свете”, — обещал Кеша (Андрей Миронов) Горбункову (Юрию Никулину) в “Бриллиантовой руке”. А Лелик (Анатолий Папанов), насаживая рыбу, этот “клев” обеспечивал, плавая на чем-то, похожем на пропеллер. Так вот, это не киношная выдумка, а подводный носитель для диверсанта! Двигается эта штука по навигационным приборам. А вот еще один уникальный предмет, аналогов не существует, единственный экземпляр, — подводная кинокамера, которой снимался знаменитый советский морской боевик “Пираты ХХ века”.
Коллекция расширяется, вот только постоянной прописки у “Водолазного архива” нет. Пока лишь власти Подольска предоставили помещение для хранения экспонатов. Но Бакуров с коллегами надеются доплыть и до собственного музея.
