Может быть, посредники и торговцы-иностранцы и исчезли как класс на столичных рынках. Но вот в чем парадокс: местный производитель, которому по идее в этом году был дан зеленый законодательный свет, ничего не выиграл. Нашим людям продавать мясо в столице невыгодно, да и практически невозможно. В этом убедился обозреватель “МК”.
— Мне звонят из Озер, Коломны, других районов, — рассказывает один из подмосковных фермеров, — предлагают свинину по 50 и даже по 40 рублей за килограмм живого веса. И это мясная, а не сальная порода свиней. Просят продать, чтобы с плеч долой. Но куда? Мясокомбинаты давно сидят на импортном замороженном сырье, оно дешевое, и работать с ним проще. Если и берут парное мясо, то только по чуть-чуть, для запаха, килограммов по 10—15. А на приличные рынки в Москве не прорваться. Уничтожаем свиноводство за бесплатно!
Отрасль под угрозой ликвидации. Виной всему — цены на комбикорма. По сравнению с прошлым годом они выросли процентов на 50—60 (Европа сократила посевы пшеницы, Китаю и Индии нужно много хлеба, а Россия, как оказалось, часть мирового экономического сообщества), и теперь 35-килограммовый мешок стоит в пределах 300—400 рублей. Считаем. 5 кг комбикорма дает привес всего в один килограмм мяса. Получается, что сколько свинью ни корми, она все равно будет убыточной для крестьянина. Ведь нужно еще и обогреть животину, а это тоже расходы!
Едем на рынок “Выхино”, который, если верить баннеру, является фермерским. И долго бродим вдоль мясных развалов. Ценники сверкают довольно внушительными цифрами: мясо на кости, бескостное, вырезка, шейка — все эти деликатесы от 130 до 230 рублей за кило. Производитель не от хорошей жизни сбрасывает поголовье (говорят, что под нож идут даже породистые свиноматки!), а стоимость мяса не снижается и на копейку. Почему? Никто из продавцов в дискуссию о судьбе свиноводства в России не вступает.
Знакомимся с сыном фермера из дальнего подмосковного района, которого отец бросил на передовую — постигать азы розничной торговли. Положение с реализацией в их хозяйстве аховое. Местный комбикормовый завод уже встал — цены на продукцию задрал такие, что к нему перестали ездить. Правда, их хозяйство спасают собственные зерновые. Еще они покупают отходы с хлебозаводов и сухари, благодаря чему и держатся, хотя все поголовье прокормить не в состоянии.
Как только сын найдет торговую нишу, отец передаст ему часть своего бизнеса.
— И как же успехи? — спрашиваем наследника.
— Тяжело, — честно признается он. — Зацепиться за хороший рынок практически невозможно, все места заняты.
— Но ведь было постановление правительства Москвы, всем подмосковным фермерам выделили места, установили льготные скидки за аренду…
— Это постановление не действует, — говорит он. — Пробовали торговать на мелких рынках, но там почти не бывает народа. На 5 продавцов один покупатель — много не наторгуешь. Транспортные расходы, ветобслуживание, аренда холодильников, услуги рубщиков мяса — все это превышает торговую выручку за день. Видать, — вздыхает сын фермера, — отец мне еще не скоро даст часть своей доли.
Иду в дирекцию убедиться — не сгущает ли краски мой новый знакомый? Представляюсь фермером из Наро-Фоминска и прошу ознакомить меня с условиями аренды торгового места и общим прейскурантом цен.
— Ничего не получится, у нас все занято,— говорят мне. — Рядом закрыли три соседних рынка, все торговцы хлынули к нам...
— И что, никак?
— Абсолютно никак!
— Куда же мне свинину девать? — в отчаянии вскрикиваю я.
— Так вы хотите торговать мясом? — оживляются в дирекции. — Кажется, мы сумеем вам помочь. Найдите Юрия Ивановича, он все вам расскажет.
Снова (но уже увереннее) рассказываю помощнику Юрия Ивановича слезливую историю про свое фермерское хозяйство в Наро-Фоминском районе, про невероятно прожорливых свиней, которых мне нечем кормить...
— С тобой все ясно, — перебивает меня ответственный работник рынка. — Привози товар хоть завтра, место тебе найдем.
— А условия? Я ведь фермер!
— Для фермеров у нас предусмотрена скидка в 100 долларов, значит, в месяц будешь платить за аренду не 45 тысяч рублей, а 42 тысячи. Плюс “входной билет” на рынок — 1000 евро.
— Это еще что за “входной билет”? — искренне возмущаюсь я, ведь никто из опрошенных мною фермеров про такой “взнос” ничего не говорил.
Как мне пояснили в дирекции, это ноу-хау появилось в последние дни, причем для блага самого же... фермера.
Уплатив такую внушительную сумму, он уже будет ответственнее относиться к торговле. А то, мол, бывает так, что 2—3 дня человек поработает, испугается трудностей и уходит. А это больно бьет по имиджу рынка. В этом же случае он будет держаться за арендуемое им место чуть ли не до конца своих дней.
Всю эту таксу раскладываю другому фермеру-свиноводу, но уже из Дмитровского района. После моего рассказа он даже не пошел в дирекцию. Дело в том, что фермер только-только ушел с Дмитровского рынка, где не требовалось никакого “входного билета” и где арендная плата за место составляла 12 тысяч рублей в месяц. Ну так вот, после уплаты этой суммы (а еще рубщику мяса за его услуги и еще многих-многих уплат) чистая прибыль фермеру от проданной за день свинины составляла чуть меньше 500 рублей, а зарплата продавца за месяц — всего около 3 тысяч. “Точку” ввиду ее экономической неэффективности пришлось закрыть. А уж разворачиваться в Выхине с его прейскурантом — это вообще из долгов не выбраться.
Мы заключили друг друга в свои фермерские объятия. И куда бедному крестьянину податься? Похоже, что от торговли на рынке в плюсе остаются только его отцы-учредители. И может статься, что 2008 или 2009 год мы опять начнем с нуля, с принятия очередной программы по развитию свиноводства.
