Мало кто знает, что автор таких кинохитов, как “Друг мой, Колька!”, “Сказка странствий”, “Экипаж”, “Граница. Таежный роман”, замечательный режиссер Александр Митта — на самом деле совсем не Митта.
В давние годы будущий кинематографист носил фамилию Рабинович, учился на строителя и работал в журнале “Крокодил”. В какой-то момент начальство сказало: “Саша, Рабинович, да еще в “Крокодиле”, — это слишком”. Так у Александра Наумовича появился творческий псевдоним Митта, ставший в дальнейшем своеобразным символом качественного кино.
Сегодня у Александра Наумовича — юбилей. Вечером в Доме кино, чтобы поздравить его с 75-м днем рождения, соберутся друзья и коллеги. А накануне режиссера навестил корреспондент “МК”.
— Александр Наумович, чем вы заняты сейчас? Как строится ваш рабочий день?
— Просыпаюсь и еще с полчасика лежу в постели, пытаюсь в голове собрать предстоящий день. Возраст уже такой, что сплю мало — меньше, чем положено. Часов пять. А потом начинается работа. И много. Для меня это настоящая катастрофа, потому что я ничего не успеваю. На первом месте сейчас, конечно же, книга, которую я должен написать. Черновиков уже вон до потолка набралось!
— Это будет книга мемуаров?
— Боже упаси! Не люблю я это дело. Я в свое время написал книгу “Кино между Адом и Раем”, она семь переизданий выдержала, разлетается вмиг. А новая книга — она как бы в развитие темы, о том, по каким законам создается кино. Сейчас мне хочется описать моменты, которые я в первой книге упустил. Еще предложили издать книгу сценариев с комментариями. Отчасти, да, она будет похожа на мемуары. На конкретных историях я буду показывать, как создавался сценарий, с какими сложностями я сталкивался на разных этапах производства картины и как эти проблемы решались. Что еще? Знакомые присылают сценарии, просят высказать свое мнение — приходится читать, работать с материалом. Вот, посмотрите, еще одна бумажная гора. Правительство Москвы включило меня в свой экспертный совет по кино, который решает, кому помочь с финансированием фильмов, а кому отказать. Вот — посмотрите на третью гору материалов… А вот и четвертая гора. Это уже от Экспертного совета при Госкино.
— Но это похоже на общественную работу. А на что вы живете, простите? На пенсию?
— За границей мне за лекции хорошо платят. Ну, как хорошо?.. Лучше, чем в России.
— А когда мы сможем увидеть вашу новую картину?
— Не знаю, может, через год что-то начну снимать. Понимаете, я в свое время обнаружил, что есть другая жизнь — не та, что у режиссера на площадке. Когда ты снимаешь — все другое от тебя уходит, на все постороннее не остается времени совершенно. Ты все время пребываешь в мире вымышленном, не в настоящем. И вдруг в один прекрасный момент ты понимаешь, что вся твоя жизнь прошла во сне; он реализовался, замечательно. Но ведь есть и другая жизнь, верно? И она не менее интересная, чем та, которую режиссер проживает во сне. Грубо говоря, сейчас мне хочется пожить в реальном мире, не в грезах.
— Так я не понял: вы кино-то снимать еще будете?
— Буду. Правда, ближайшее лето уже потерял. Значит, через год, не раньше. Я хочу снять полнометражную анимационную версию “Руслана и Людмилы”. Смешно: там работы — конь не валялся, а журналисты уже написали, что “Митта взялся экранизировать Пушкина”. Так что, с вашего позволения, о подробностях пока промолчу. Но одно обещаю точно: о первом съемочном дне моей новой картины “МК” узнает первым!
— Говорят, режиссера украшает его команда: сценарист, актеры, операторы…
— Команда в кино всегда — или почти всегда — разваливается. Она не может ждать, пока режиссер находится в поиске материала или ищет деньги на новый проект. Вот пока вы вместе что-то снимаете — вы команда. А потом все быстро разбегаются по своим делам. Есть, конечно, такие режиссеры, которых ждут подолгу операторы, к которым актеры бросаются на шею, но я не из их числа, видимо. Я говорю о модных режиссерах, которые гарантируют успех еще не снятой картине.
— Что же это, выходит, вы не модный?
— А шут его знает, какой я... Обычный. Но актеры, кстати, любят со мной работать, несмотря на то что я не люблю проводить пробы. Я вижу конкретного человека и конкретно под него готовлю сценарий. Редко я менял актеров на картинах, но от этого получалось только лучше. Например, у меня в “Арапе Петра Великого” играл Алексей Петренко. Под него же я делал сценарий “Экипажа”. Петренко отказался. Сказал: “Я в “железе” сниматься не могу”. Тогда я позвал Георгия Жженова — он вошел в проект идеально. Да мы так весь “Экипаж” перелопатили. Начинал сниматься Олег Даль — заболел, лег в больницу с нервным расстройством. Я взял на его роль Леню Филатова, хоть тот и отказался пробоваться. Сказал: “Либо берете, либо нет”.
— Актеры вообще помнят, кому обязаны успехом? Взять Филатова — ведь как он прозвучал после “Экипажа”! А Александра Яковлева, которую вы взяли на роль бортпроводницы?..
— Я вам скажу, что Филатов не гордился этой ролью. Она его всего лишь раскрепостила, если можно так сказать. Он был застенчивым актером, у него перед “Экипажем” была всего лишь одна роль в кино. Леня стеснялся камеры, прятал от нее глаза. А Яковлева?.. Она, хоть я ее люблю, дура. Она в дальнейшем стала выбирать себе сценарии не по качеству работы, а чтобы обязательно была главная роль. В результате снималась на провинциальных студиях в дурных фильмах.
— Вас так часто расспрашивали об успешном “Экипаже”, что, кажется, рассказали о картине все. Это так? Или остались еще “белые пятна”?
— Была одна история, которую я вообще никому не рассказывал. В фильме должен был быть совершенно другой финал, нежели тот, который все знают. Я его видел следующим образом. После того как наши пилоты благополучно посадили самолет, командира экипажа Демченко отстраняют от полетов. Он лежит в больнице, неожиданно ему звонят ночью и говорят: “Нужно перегнать на Север пять маленьких самолетов, а у нас не хватает пилотов”. Совершенно окрыленный, он прибегает в аэропорт “Быково” (там мы снимали), его встречают молодые ребята: “Привет, давно не виделись! С войны…” И зритель понимает: что-то не так… Герой садится за штурвал, ребята кладут ему руки на плечи. Как крылья ангела… И мы понимаем, это смерть за ним пришла. И он растворяется в рассветном небе. Вот на этом моменте фильм заканчивался. Я, когда сцену смонтировал, понял: все получилось.
— Почему же эта сцена не вошла в окончательный монтаж?
— Да навалились на меня: “У тебя такой шикарный финал снят с приземлением — что ты тут депрессию разводишь?..” Короче, сказали: надо вырезать. Я долго не понимал, в чем дело. Наконец объяснили. Режиссер Андрей Смирнов только что сдал свой фильм про строителей, где в конце умирал пожилой архитектор. Ленту показали Брежневу, а тот разорался: “Что вы мне показываете, как у вас старики умирают?! Вы на что намекаете?!” Вот так. Это был конец года, и если бы картина легла на полку — вся студия, 3000 человек, осталась бы без годовой премии. Да меня бы ногами затоптали, честное слово! Собственно, на этом все. Я согласился выкинуть этот кусок. Восстановить его, к сожалению, нельзя. Негатив был сразу уничтожен.
— А ремейк “Экипажа” сделать не хотите? Сейчас технологии так далеко шагнули, что работать одно удовольствие.
— Это невозможно. Никто не даст денег на такой проект. Почему? Да потому, что вложения не получится вернуть. Фильм не окупится. При всех наших достижениях в кино мы еще не научились снимать такие ленты, как — вы говорите — “Экипаж-2”. Это очень дорого, поверьте. Да, “Экипаж” мы делали вручную, “на коленке”, но сейчас даже старый вариант повторить нереально. Все хотят денег. Любой рабочий, который раньше получал зарплату и делал свою работу, сейчас заломит такую цену, что проще вообще ничего не снимать. Как мы работали? Строили город, потом в одном кадре его уничтожали. Строили заново. И снова уничтожали. И так много раз. А просто было кому строить заново — человеческий труд ничего не стоил.
— Ну, хорошо, с “Экипажем” ясно. А “Граница”, которая получила Госпремию? Не такие уж там и спецэффекты были.
— Все хорошо вовремя. Продолжение “Границы” нужно было делать практически сразу. Вот закончить снимать первый фильм — и сразу взяться за второй. У меня были такие идеи, но… Сейчас уже не готов.
— Давайте пофантазируем. Герои Марата Башарова и Алексея Гуськова где бы могли оказаться, какие приключения их ожидали?
— Герой Башарова скорее всего пошел по командной линии. Получил должность в Генштабе. А герой Гуськова? Думаю, спустя годы он вернулся в страну из Китая, весь переломанный, покалеченный, горя желанием отомстить. А вот какой будет встреча двух героев, чем она закончится… тут надо думать, и очень серьезно. Знаете, если и считать по-хорошему, сколько раз я прокололся за свою жизнь, то один из самых больших проколов — история с “Границей”. Надо было, надо продолжение снимать. Но вместо продолжения “Границы” я снял “Раскаленную субботу”, сценарий которой был написан задолго до этого. Фильм неважно прошел в прокате.
— Почему, как считаете?
— Режиссер — это человек, который не должен совершать ошибок. Сценарий написан, актеры играют, оператор снимает. Задача режиссера простая: все правильно свести. Каждый божий день на съемках ты сотни раз говоришь либо “да”, либо “нет”. Понимаете, режиссер должен быть внутри своего материала. В Германии, где я преподаю, мне много раз предлагали снимать кино. Но я не знаю немецких артистов, не знаю операторов, художников. Я даже языка немецкого не знаю! Мне актер что-то говорит, а я даже интонации его разобрать не могу. Как тут снимать? Да никак…
— После съемок “Экипажа” не боитесь летать на самолетах?
— Знаете, надо не самолетов бояться, а летчиков. Они и выпить на работе могут…
— В целом вы довольны своими картинами, их прокатной судьбой?
— Где-то да, где-то нет. Но я скажу, что два фильма, которыми я по-настоящему доволен, практически никому в России не известны. Это картина “Шаг”, во-первых. Реальная история, как русские врачи спасли японских детей во время эпидемии полиомиелита. И второй фильм — “Затерянный в Сибири”. На самом деле я хотел снять историю японских военнопленных. Их же много по нашим лагерям сидело. Но японская сторона отказалась поддерживать этот проект. Знаете, говорят, такие мрачные стороны своего прошлого лучше не помнить. И я тогда для английского продюсера поменял главного героя на англичанина. К сожалению, в стране нет ни одной кинокопии этого фильма. Жаль, это моя самая фестивальная лента. Зато вот прямо к юбилею появился DVD отличного качества. Надеюсь, киноманы его купят.
— В одном из интервью вы признались, что для поддержания формы ходите пешком по лестнице. Надеваете наушники и со второго этажа на 14-й. Несколько раз.
— Я делал это в фитнес-центре раньше. Но по лестнице — это и проще, и удобнее, а в плане физической нагрузки — все то же самое. И в метро я много времени по-прежнему провожу. Машины у меня нет: нервное это занятие — водить. Я пробовал — не пошло у меня. А в метро — как? Если сразу сел, то тебя уже никто не сгонит.
— Что, и место не уступаете?
— Да нет как-то.
— Даже если девушка красивая?
— Кстати, давно замечено, что самые красивые девушки ездят именно в московском метро. Но я уже в том возрасте, когда место можно не уступать… (Смеется.) В метро знаете чем еще хорошо? Ты видишь своего зрителя. Понимаешь, кто он, о чем думает. Это — важно. Нельзя отрываться.
— Что вам сегодня не хватает для полного счастья?
— Полного несчастья. Мне не хватает съемок кинокартины, которая вырвет меня из той жизни, которая мне в последнее время очень нравится. Что ж… еще год я буду получать от нее удовольствие. А потом… Потом начнется другая жизнь. Опять.
Репортаж телеканала "Звезда"
"Сказка странствий":
Фрагмент из "Экипажа":
