Как известно, Нонна Мордюкова просила похоронить ее рядом с сыном и не устраивать на кладбище гражданской панихиды, обойтись без речей. Великая актриса очень хотела, чтобы в последний путь ее проводили только родные и близкие. Панихиды действительно не было. Красивых слов никто не говорил — все молчали, изредка переговаривались между собой.
В 11.30 гроб с телом Мордюковой занесли в храм Спаса Нерукотворного Образа на Сетуни. Следом прошли родственники актрисы, Никита Михалков, Сергей Гармаш, министр культуры Александр Авдеев со своим замом Александром Голутвой, Евгений Миронов (специально отложил съемки в новом кинопроекте) и Владимир Машков. Поклонники актрисы терпеливо ждали за оградой, внутрь не заходили. Михалков покинул храм минут через двадцать, на похороны не остался.
Авдеев и Голутва дождались окончания церемонии отпевания. На похороны также не остались, поспешили по делам.
— Осознание того, что она великая, пришло в последние годы, а так все свыклись с мыслью, что любимая, хорошая, но снимали редко, — сказал перед отъездом министр “МК”. — А сейчас уже поздно, но надеемся, что она нас услышит. Сейчас, при прощании, и потом всех нас, весь народ будет мучить совесть, потому что не воздали ей должное тогда, когда она была жива.
Так получилось, что место захоронения Мордюковой расположено в глубине участка.
Свободного места мало, а места для журналистов и вовсе не предусмотрены. Но коллег это не остановило. Как только гроб с актрисой вынесли из храма, журналисты поспешили его обогнать, чтобы сделать хорошие кадры. Люди мешали друг другу, шагали по чужим могилам, нагло отталкивали Сергея Гармаша и Дениса Евстигнеева. Те — молчали.
Опустили гроб. Первыми прощались родственники. Потом по горсти земли бросили Ирина Розанова, Александр Панкратов-Черный, Римма Маркова, Наталья Варлей, Людмила Зайцева, Юрий Соломин. Речей, как и просила Мордюкова, не говорили.
На могиле остались венки от “Мосфильма”, Большого театра и целых два — от жителей города Ейска, где родилась актриса.
