Этот судебный процесс в Истринском горсуде прошел абсолютно незамеченным. Городской прокурор Соболев просил суд лишить гражданина Чебана регистрации по месту жительства. Между тем дело должно было бы стать громким. Возможно, еще и станет. Ведь гражданин Чебан прописан в одном из многочисленных в Подмосковье “резиновых домов”. Судья Глумова прокурору Соболеву в удовлетворении иска отказала.
Тему “резиновых домов” впервые поднял “МК”. Сразу после теракта у станции метро “Рижская” в 2004 году мы поехали в Клин, где был прописан один из погибших — некто Самыгин. И с большим удивлением обнаружили, что по указанному адресу в частном доме-развалюхе кроме Самыгина зарегистрировано еще… 260 человек. Потом расследовавшие взрыв органы провели проверку и обнаружили вещь еще более удивительную: до своей легализации на улице Радищева в Клину Самыгин носил фамилию Кипкеев. Он приехал в Подмосковье с Северного Кавказа и, как установило следствие, был одним из организаторов взрыва на “Рижской”.
Так высказанное “МК” предположение, что “резиновые дома” могут служить “крышей” для преступников и террористов, подтвердилось самым буквальным образом.
Дальше на эту тему какое-то время пошумели. Вся прогрессивная общественность пришла к выводу, что ситуация дурацкая и опасная и надо что-то делать. Казалось бы, логичнее всего было бы решить проблему одним махом — законодательными средствами. Скажем, в муниципальную квартиру 100 человек вы прописать не сможете: плотность населения ограничена санитарными нормами. Почему бы аналогичные ограничения не ввести и для частной жилплощади? Законодатели, однако, не ввели.
Тогда прокурорские работники решили действовать своими методами — выводить обитателей “резиновых домов” на чистую воду поодиночке.
В доме номер 5 в деревне Медведки Истринского района года три назад случился пожар. С тех пор в нем нет ничего, кроме крыши и голых стен. Жилая площадь, если ее можно назвать жилой, этого сооружения — 20 кв.м. Прописано в нем — 630 человек! Получается 0,032 кв.м (примерно половина шахматной доски) на брата. Разумеется, реально в этой “тесноте, да не в обиде” никто не живет. Классический “резиновый дом” в самом кондовом проявлении. А один из прописанных в нем — гражданин Чебан.
Иск истринский прокурор Соболев подал в защиту прав, свобод и интересов неопределенного круга лиц и интересов Российской Федерации. Логика истца понятна.
Во-первых, в соответствии с Жилищным кодексом не всякое помещение может быть жилым, а только то, которое пригодно для проживания, т.е. отвечает определенному набору санитарных и технических требований. Во-вторых, гражданин Чебан, подавая документы на регистрацию, ввел в заблуждение регистрирующие органы, т.к. в Медведках никогда не проживал. А регистрация производится именно по месту жительства. В-третьих, регистрация задумывалась государством не в качестве филькиной грамоты, а как некий инструмент обеспечения учета и правопорядка. По месту жительства (читай регистрации) гражданин ставится на налоговый и военный учет, вносится в списки избирателей. Скажем, если завтра война, то военкомат должен найти военнообязанного в разумные сроки, а не разыскивать по всей стране. Или вот пример из мирной жизни: обитатель такого “резинового дома” нанес вам ущерб, но взыскать с него компенсацию вы не сможете. Судебные приставы просто не смогут найти должника.
Вот со всеми этими доводами истринский прокурор и пришел в суд. Итог вы уже знаете. Суд первой инстанции отказался принять заявление к рассмотрению. Так как, по мнению судьи Глумовой, здесь не задеваются интересы ни РФ, ни неопределенного круга лиц — следовательно, прокурор выходить с таким иском не может. А суд второй инстанции — Московский областной — и вовсе выдал уникальную сентенцию:
“Само по себе несоблюдение норм Закона РФ “О праве граждан РФ на свободу передвижения, выбор места пребывания и жительства в пределах РФ” гражданами, проживающими в РФ, без наступления последствий материально-правового характера, затрагивающих интересы заинтересованных лиц, не является основанием для судебной защиты в порядке гражданского производства”. Если перевести с юридического на общечеловеческий, нарушать закон можно, лишь бы при этом не было конкретных пострадавших. Так, что ли? А всякие там безопасность страны, уважение к закону — понятия слишком эфемерные, чтобы о них беспокоиться…
У прокуратуры есть еще один шанс доказать свою правоту: дело рассмотрит надзорная инстанция. Если прокуратура выиграет, будет создан прецедент, и тогда проблема “резиновых домов”, пусть и таким нелепым — экстенсивным и затратным — способом, будет постепенно решена. Каждого нелегального переселенца придется выселять по суду.
Если же прокуратура проиграет, суд благословит целую отрасль бизнеса сомнительной чистоты: любой владелец домика в деревне теперь сможет беспрепятственно прописывать к себе неограниченное количество жильцов. А услуга эта, между прочим, стоит сейчас на черном рынке около $1000. Впрочем, бизнес этот не такой уж и новый. По данным областного УФМС, в Московской области насчитывается 81 “резиновый дом”, в котором зарегистрировано порядка 7000 человек. Только заниматься этим проходимцы все же побаивались, а вот когда суд разрешит…
Пока все решения суда по этому делу говорят только об одном: государство не настроено решать проблему нелегальной миграции. “Резиновые дома” — только верхушка айсберга. И даже в таком очевидном случае власть демонстрирует бессилие. А всего, по данным той же Федеральной миграционной службы, в столичном регионе никак не меньше 500 тысяч мигрантов. И почти все они находятся тут на нелегальном положении. Больше того: это всем выгодно.
Выгодно работодателям. Они получают дешевую рабочую силу, совершенно не заботясь о создании для своих работников человеческих условий жизни. Выгодно рядовым милиционерам, сшибающим с гастарбайтеров стольники в метро…
Но чу! Очередной президент объявил очередную борьбу с коррупцией…
