А до этого наш глава встретился с президентом Таджикистана Эмомали Рахмоном. Они, правда, виделись и в среду, и в четверг — но “на полях” саммита Шанхайской организации сотрудничества.
Зато теперь, когда разъехались прочие лидеры стран — участниц ШОС, можно было встретиться официально и торжественно — с возложением венков к местным памятникам и фанфарами.
Правда, с фанфарами вышла заминочка. Ко Дворцу наций, где должна была проходить встреча, на полтора часа раньше времени подъехал президентский кортеж с флажками. Тут же оркестр бодро выдал российский гимн.
Беда музыкантов, правда, была в том, что флажки были таджикские и из машины вышел Рахмон. Видимо, дабы продемонстрировать, что так и было задумано, оркестр проиграл гимн еще пару раз: мол, все нормально, начальник, репетируем. На собственно подъезд Медведева музыканты среагировали просто тушем. Впрочем, гимны обеих стран затем все-таки отыграли, как и полагается.
Кстати, Дворец наций, или “Кохи миллат”, который строили итальянцы с 2002 года, сдали в эксплуатацию как раз к саммиту ШОС. Причем построен он был на месте, где раньше располагались части 201-й российской мотострелковой дивизии (в октябре 2005 года дивизия была переформирована в 201-ю российско-военную базу в Таджикистане).
Переговоры явно оказались удачными — во время подписания двусторонних документов ДАМ был воодушевлен и о чем-то перешучивался с Рахмоном. Выступая перед журналистами по итогам переговоров, российский президент особо выделил успешное сотрудничество в сфере гидроэнергетики. Например, строительство Сангтудинской ГЭС-1, полный ввод в эксплуатацию которой намечен на конец 2008-го — начало 2009 годов. Кроме этого, стороны подтвердили заинтересованность в реализации других проектов в области гидроэнергетики — в том числе в сооружении Рогунской ГЭС.
В части военно-технического сотрудничества Медведев назвал строительство аэропорта близ Гиссара, включая возведение нашими военными сопутствующих объектов.
Естественно, во время встречи была затронута и ситуация на Кавказе. “Повторю то, что понятно любому разумному и честному человеку: в ликвидации последствий варварской агрессии Грузии наши миротворцы действовали строго в международно-правовом поле, — подчеркнул президент. — И мы благодарны всем, кто выразил внимание и поддержку позиции России, выступившей в защиту своих граждан и всех мирных жителей региона”.
После переговоров Медведев вместе с Рахмоном отправились в расположение 201-й российской военной базы. Командир базы докладывал Медведеву обстановку на ней в полном соответствии с правилами военных — четко и по делу. “Городок имеет жилую зону, служебно-казарменную зону…” — как-то очень сурово говорил офицер, показывая на вывешенную перед Медведевым карту.
Разумеется, не обошлось без осмотра военной техники. При виде российского главы солдаты дружно кинулись чистить дула пушек — по нескольку человек на один гигантский ершик. Тем временем офицеры докладывали двум президентам о состоянии представленной техники. Конечно же, хорошем. Один из военнослужащих сообщил Медведеву, что на базе содержится как российская техника, так и техника министерства обороны Таджикистана.
Рахмон оживился и тут же поинтересовался, одинаково ли хорошо следят за российскими и таджикскими машинами. “Нормально, в одинаковом состоянии содержим”, — хлопнул по плечу коллегу Медведев.
После этого Дмитрий Анатольевич отправился в штаб базы, где командиры ему сообщили о том, что служится здесь так хорошо, что в последние годы ни один человек не уволился. А вся техника не только начищена, но и вполне боеспособна.
Очевидно, более чем боеспособна оказалась не только техника, но и люди, работающие на базе. На учения им приходится выезжать при температуре выше 40° — при том, что техника раскаляется до еще большего градуса. Не знаю, как выдерживают военные, но часть журналистов после полутора часов, проведенных на солнце у Дворца наций в ожидании президентов, попросту не выдержали: одному человеку стало плохо с сердцем, у другого резко поднялось давление, так что пришлось вызывать врача. Правда, через некоторое время пострадавшие опять “встали в строй”.
