Аграрный бизнес, несмотря на свою важность для жизни общества — без еды не может прожить не один человек, — остается очень незащищенным. И чем меньше предприятие, тем оно уязвимее.
С чем пришлось столкнуться сельхозпроизводителям, Валентин ДЕНИСОВ, глава Аграрного комитета Государственной думы, рассказал в интервью корреспонденту “МБ” Юлии ШЕСТОПЕРОВОЙ.
— Валентин Петрович, только недавно мы радовались тому, что приоритетный нацпроект “Развитие АПК” принес свои плоды. И “на всякий случай” продлили его в госпрограмму по развитию сельского хозяйства. А тут мировой финансовый кризис. Сначала подорожало продовольствие, а теперь и вовсе бизнес многих людей, занятых в аграрном секторе, оказался под угрозой. Что скажете?
— Вы правы, никто не может отрицать, что за годы действия нацпроекта в стране произошел комплексный подъем сельского хозяйства. В России выросли сотни хозяйств и ферм. От самых маленьких до мощных животноводческих комплексов на 8000 голов дойного стада. Произошло это благодаря введению новых схем взаимодействия “бизнес и государство”. И все рассчитывали на устойчивое развитие. Никто из нас еще шесть месяцев назад не мог предположить, что случится подобное. На мой взгляд, одна из причин — излишне благоприятные прогнозы экономической ситуации экономическо-финансового блока российского правительства. Если бы анализы и прогнозы на начало года были более правдивы, то, конечно же, и Госдума, и сам Белый дом предприняли бы более конкретные меры, дабы избежать острых “углов”.
— И какой же на сегодняшний день самый острый угол?
— Судите сами, мы более десяти лет вели плотную работу с крестьянством. Многое зависело от преодоления именно психологических барьеров. Объясняли им, что государство их не забыло и аграрный бизнес может развиваться через банковское кредитование. Мы приучили крестьян ходить в банк! Кстати, нацпроект “Развитие АПК” в отличие от других трех строился именно на кредитной основе. Аграрии брали ссуды (и делали это с каждым годом все охотнее), а государство участвовало в возмещении кредитной ставки. Плюс лизинг сельхозтехники. Я говорю сейчас отнюдь не только про крупные комплексы. Граждане обустраивали свои личные маленькие фермочки и хозяйства, ведь техника бывает и класса “мини”. Другими словами, люди только было поверили…
В нынешних реалиях мы встали перед фактом: график кредитования сбоит, а то и вовсе приостанавливается. Как в Россельхозбанке, так и в Сбербанке (в основном только эти два кредитных учреждения выдают суды аграриям. — “МБ”).
Представьте себе такую ситуацию: два года назад сельхозтоваропроизводитель взял восьмилетний кредит на строительство животноводческой фермы или комплекса. По сути — прошел огонь и воду. Собрал все документы и заложил все что можно. Он сделал это в расчете на то, что сдаст объект вовремя (кредитные деньги с последующим возмещением ставки от государства даются только под конкретный бизнес-план. — “МБ”). И тут случается нынешний кризис. График кредитования сбоит, а цены на те же строительные материалы не стоят на месте. Они растут. И подобных примеров, к великому сожалению, масса. Отсюда — панические настроения. Даже аналитики заговорили о том, что к весне следующего года около 30% сельхозпредприятий могут обанкротиться и разориться. Где выход? В проявлении политической воли. Если мы смогли преодолеть упадок 90-х, неужели сейчас дадим всему пропасть?
— Если мы заговорили о политической воле и помощи государства, то ведь у крестьян всегда были проблемы со строительством — дорожают материалы и энергоносители. Растут цены на минеральные удобрения и топливо. А потребитель тем временем смотрит на ситуацию “через стол, а не через цемент”. И обвиняет аграриев в удорожании продуктов. Где выход?
— Согласен. И на это есть несколько причин. Во-первых, в стране до сих пор нет системы мониторинга роста цен на промышленную и сельхозпродукцию. Вроде бы что-то есть, но на систему это похоже мало. Скачкообразные, а порой и картельные задирания этих цен просто не учитываются при выработке стратегии по исправлению ситуации. Ошибка в том, что все меры, принимаемые государством, — событийные, а нужны — автоматические. У нас все пока происходит “по многочисленным просьбам трудящихся”. Да и то когда последние на стенку уже лезут. Если развиваешь отрасль, необходимо индикативное планирование. И практика эта мировая. Если государство не посылает крестьянам сигнал, по каким ценам оно будет закупать зерно при интервенциях, откуда аграрии будут знать, сколько им нужно посеять?
Госдума уже приняла изменения в бюджет. Согласно им, 10 млрд. рублей пойдет на возмещение части затрат на приобретение комбикормов, 8 млрд. по той же схеме — на минеральные удобрения. Буквально на днях премьер-министр Владимир Путин принял решение о выделении еще 10 млрд. на возмещение части затрат на ГСМ. Мера это вынужденная, и это является косвенным свидетельством того, что в стране слабо реализуется антимонопольное законодательство.
- Так какую роль играет малый бизнес в секторе АПК?
— На самом деле места хватит всем. Этот вопрос уместен, только когда тема политизирована. А если брать экономическую суть, то есть вещи неоспоримые. Так, крупные аграрные холдинги предназначены, чтобы внедрять современные высокотехнологичные производства как в животноводство, так и в растениеводство. И продвигать свою продукцию на мировой рынок. Только они могут быть сейчас конкурентны. В прошлом году крупные АПХ отправили на экспорт 20 млн. тонн зерна. И они действительно могут участвовать в нивелировании кризиса.
Средний и малый бизнес и личные подсобные хозяйства граждан предназначены для того, чтобы ежедневно поставлять свежую и качественную продукцию к столу россиян. Они должны заполнять рынки и прилавки магазинов в муниципальных образованиях. Ведь 90% всех овощей в России производится в ЛПХ.
— Сама была свидетелем того, как эти самые овощи, фрукты и прочие продукты с удовольствием скупали москвичи в рамках сельскохозяйственной выставки “Золотая осень”. Но выставка приехала из регионов только на пару-тройку дней…
— Да, к сожалению, отлаженной структуры сбыта до сих пор нет. Нам еще предстоит построить систему кооперативов в каждом муниципальном образовании, полноправным хозяином которых и должен стать сельхозпроизводитель.
— Кто сегодня может защитить малый бизнес на селе?
— Защитить бизнес может только сам бизнес. Ведь давно известно: чем ты меньше, тем тише твой голос. А потому нужны мощные авторитетные отраслевые союзы, объединения представителей малого бизнеса, которые могли бы грамотно формулировать проблему, квалифицированно ставить вопрос ребром. И, пользуясь своим статусом, доносить все это до власти. Сейчас же все сидят и боятся финансового кризиса. Исполнительная и законодательная власть должна реагировать на сигналы и защищать все категории бизнеса, а уж тем более малый. Сейчас в обществе ходят размышления на тему: кого спасает государство — банки, помогая им средствами, или реальный сектор экономики.
Хочется сказать одно: пусть и банки, но для того чтобы они поддерживали конкретные предприятия. Повторюсь: и уж тем более — малые.
— Кризис кризисом, а жизнь-то продолжается. Сейчас много говорят о доктрине продовольственной безопасности, которая должна появиться к концу года. Что это за документ?
— Очень важный для любой развитой страны, каковой считает себя и Россия. Мы, как нетрудно догадаться, не первые в его написании. Самых главных моментов три. Это сама продовольственная безопасность — защита интересов государства в соотношении на продовольственном рынке отечественной и импортной продукции. У нас в среднем по стране некоторые виды привозного продукта зашкаливают за 50%. Никто не будет возражать, чтобы к нам везли кофе и какао-бобы, финики и ананасы, но то, что мы можем обеспечить себя хлебом, молоком или картошкой на 100%, сомнений не вызывает. А значит, нужно прописать соответствующие меры. Второй не менее важный момент — это безопасность продовольствия. На данный момент в Госдуме на рассмотрении находится много техрегламентов — на молоко и молочную продукцию, на масложировые продукты и соки. К примеру, молочные уже после 20 декабря вступят в силу. И тогда ничто, кроме собственно натурального молока, не сможет им прикинуться. Принятые и разрабатываемые регламенты по жесткости требований, предъявляемых к продуктам, не только не уступают европейским, они их круче. И, видимо, в перспективе мы придем к тому, что ввозимое в Россию продовольствие будет сертифицироваться в соответствии с российскими регламентами. И, наконец, третье — продовольственная доктрина должна гарантировать каждому гражданину страны продовольственную корзину и по количеству, и по качеству.
Сейчас идет серьезная дискуссия. В нее вовлечены эксперты, чиновники и ученые. Доктрина — это не узко отраслевой документ и не директива Минсельхоза, это свод национальных приоритетов и ценностей. В ее реализации должны принимать участие все отрасли, в том числе и энергетики. И все министерства. Общество должно быть в курсе того, что происходит на самом деле.
