Малый бизнес по-прежнему давит бюрократическая машина, считает зампред Комитета Совета Федерации по аграрно-продовольственной политике Сергей ЛИСОВСКИЙ. О том, изменилось ли положение вещей для “маленьких” в период кризиса, поможет ли им новый Закон о торговле и не ждет ли нас дефицит продуктов, сенатор рассказал корреспонденту “МБ” Юлии ШЕСТОПЕРОВОЙ.
— Сергей Федорович, с какими, на ваш взгляд, проблемами столкнулся малый бизнес в кризис?
— Дело в том, что проблема малого бизнеса у нас в стране — системная. Вся бюрократическая система выстроена так, что она угнетает предпринимательство. Вот взять ту же сельхозтему: чтобы привезти в страну 100 кг и 1000 тонн мяса, нужно абсолютно одинаковое количество документации с одинаковым количеством платежей (и так по любому виду товаров). И маленьким компаниям просто невыгодно этим заниматься. Кстати, поэтому в наших кафе и ресторанах и нет элитного мяса.
Второй вопрос — вопрос мздоимства наших проверяющих и силовых структур. Опять же: если большие компании могут бороться, то маленькие совсем беззащитны. По долгу службы я часто общаюсь с региональными предпринимателями. Они хором твердят одно: чем ты меньше, тем больше шансов существовать в неуправляемом правовом поле.
Вдумайтесь: если внимательно почитать рекомендации по пожарной безопасности, то помещение должно представлять собой железобетонный куб. Причем залитый этим же раствором и изнутри тоже. Это не смешно. Такова реальность.
Нормативная база выстроена так, что человек всегда виноват. А проверяющий всегда знает, где искать. Многие требования просто невыполнимы. Можно, конечно, и дальше валить все на кризис… Но лучше признать: пока будет так — никакого частного предпринимательства в стране толком не будет.
— А как же закон о развитии малого предпринимательства, обещания властей о снижении числа проверок?
— На мой взгляд, правительству надо не постоянно выпускать новые программы по развитию малого бизнеса, а в корне поменять законодательную базу. Количество проверок снизили законным образом, но оставили такие “дырки”, что прийти под тем или иным предлогом может кто угодно и когда угодно. И, поверьте, приходят. Реального снижения числа визитов контролеров не произошло.
— И с чего же начать?
— Да хотя бы с того, что ввести административную и уголовную ответственность чиновников за неправомерные действия. Она, конечно, формально существует. Но нужно, чтобы это работало реально. А пока мы сажаем людей, которые украли где-то десять тысяч рублей, и это, безусловно, правильно. Но! Тот же налоговый инспектор может необоснованными претензиями нанести многомиллионный убыток компании. Из-за той же нервотрепки, которая не дает работать. И я не слышал, чтобы кого-то посадили за подобное правонарушение.
Потом — уведомительный характер открытия предприятия. Это здорово. Но если разобраться… К примеру, для открытия счета нужна обязательно справка из той же налоговой. Нет таковой? Иди по всему кругу. А там всегда найдутся пути для бюрократического произвола.
— “Маленькие” жалуются, что сейчас им очень сложно получить кредит.
— А раньше легко было? До кризиса им тоже давали ссуды на зубодробительных условиях. Да дело даже в другом.
Многие предприятия открываются на свои собственные деньги. Порой — последние. Человек закладывает квартиру или дом. И если он разорится, то останется ни с чем. Вот в начале 90-х все старались открыть свое дело, каждый считал, что работать за зарплату — это плохо. А теперь — наоборот. Из-за боязни этой ситуации законодательного произвола и вседозволенности проверяющих. Ведь даже если много говорить о борьбе с коррупцией, то “сарафанное радио” все равно подтверждает, что она только на словах. Насмотревшись и наслушавшись соседа, имеющего горький опыт “своего дела”, граждане несколько раз подумают, затевать ли все это. В общем, люди боятся судиться с теми же контролерами (то есть чиновниками). И ни одно дело, даже с обоснованной к ним претензией, до суда не доходит. А если бы были примеры положительных решений судебных инстанций в сторону малого бизнеса, это было бы прекрасным примером, что не все так безнадежно.
— Если все идет с таким скрипом, может быть, таким образом государство пытается указать предпринимателям на “их место”?
— А без малого и среднего бизнеса Россия все равно не поднимется. Они — как кровеносные сосуды общества. Либо они пронизывают весь организм насквозь, либо… Причем малый бизнес находит такие сектора, которые выпадают из внимания крупных компаний: сфера услуг, мастерские и т.д. Да и ни один сетевик не поедет торговать продуктами в какую-нибудь деревню.
Вот смотрите: Россия сейчас переходит на систему местного самоуправления. От системы укрупненного централизованного бюджета — федерального и региональных — переходим на бюджеты округов, районов и даже поселений. А их может формировать только малый бизнес. Посмотреть даже на Курганскую область (Сергей Лисовский — сенатор от этого региона. — “МБ”): там наполняемость местных бюджетов (муниципальных образований. — “МБ”) — 20—25%. Пожалуй, самая большая в стране. Но остальное все равно дает область. А в среднем по стране наполняемость бюджетов муниципальных образований — 10%, а 90% приходят из области. Это говорит о чем? А о том, что малый бизнес не заинтересовали работой в районе. И он не платит налоги. Это значит, что если в поселке в компьютерном классе сломалась машина, то мастера вызвали из Москвы, а не пригласили из местной маленькой компьютерной компании. Вот поэтому-то государство и начало заботиться о малом бизнесе: чиновники понимают, что без финансовой самостоятельности никакого самоуправления не получится. А вот народ в массе своей, к сожалению, плохо знает, зачем ему нужен малый и средний бизнес. Но начинает понимать, когда в его селе закрывают школу. Тогда вся вышеописанная мной цепочка становится понятной.
К примеру, мы несколько лет наблюдали, как в стране долго и методично “убивали” маленькие магазинчики. Почти убили. Закон о торговле, который Минсельхоз долгое время пытался наполнить реальным смыслом, Минпром зарубил на корню. В результате получилась декларация. Или набор лозунгов, если хотите.
— Чем конкретно закон о торговле помог бы предпринимателям?
— Давайте смотреть на вещи трезво. Ведь торговые сети в России — по сути монополисты. Вот стоит спальный район, работают в нем маленькие магазины, но тут приходит сетевик. Он выставляет низкие цены на продукты. Такие, что “маленькие” конкурировать с ним просто не могут. Он дожидается, пока все вокруг по очереди “загнутся”, и задирает стоимость как хочет. По нашим законам это не монополия. А я считаю, что самая настоящая монополия в этом районе.
Закон о торговле, предполагалось, перераспределит доходность между производителями, поставщиками и продавцом. Пока же производителям — несколько процентов, остальное — сетям. И это происходит повсеместно. У меня лежат обращения от всех союзов производителей (“Росптицесоюза”, Молочного, Мясного союзов. — “МБ”). Прибавьте сюда разные поборы — “входные”, рекламные акции, платежи за рекламу, плату за “красивое” расположение товара на полках и бонусы за реализацию большего объема продукции. И за все платит производитель. Почему? Во всем мире эту ситуацию регулирует государство.
У нас же — жуткое противодействие всякой регулирующей инициативе. Последнее заседание комиссии по этому закону прошло под девизом: “Какой-то документ сырой, давайте его отложим”. Стоит ли говорить, что в комиссии были в основном представители сетей? И, закрывая глаза на это, мы порождаем мелкие, средние и крупные монополии.
Торговые сети задерживают платежи на 30 дней. Вынуждают поставщиков идти на эти условия, подписывать договоры. И, заметьте, они у всех сетей одинаковые. Для законодательства США и Европы это уже был бы доказанный факт корпоративного сговора. Мы больше года пытались объяснить, что это сговор. Но по нашему действующему антимонопольному законодательству сговор доказать очень сложно. К примеру, в качестве доказательства требуется предъявить видеозапись или документ о сговоре, подписанный самими же обвиняемыми.
Кстати, о кризисе. В связи с ним сети стали требовать отсрочки в 60 дней. То есть им трудно, а производителям — нет. Производитель должен обслуживать дополнительные оборотные средства. А это, между прочим, увеличивает себестоимость товара. И многие не выдерживают. Кредиты-то не дают. Если сейчас ничего не сделать, то мы придем к тому, что сократим объем производства — и будет реальный дефицит товара.
