Больница №71. Ближайшая к станции метро «Славянский бульвар», где во вторник утром потерпел крушение поезд. В 11 утра здесь было не протолкнуться из-за машин «скорой помощи». К полудню — уже тишина. Но не все родственники пострадавших знали, куда отвезли их близких.
Корпус отделения травматологии. На лавочке плачет женщина, рядом мужчина в темных очках. К ним подбегает молоденькая медсестра:
— Принесите пеленки, памперсы, воду… — перечисляет она.
И чем длиннее список необходимого, тем тяжелее женщине.
— Ну почему она в реанимации, ведь сказала, что ничего страшного, только переломы?
— Да не волнуйтесь вы так, все нормально с ней, — успокаивает медсестра.
— Она на спине лежит?
— Да, на спине.
— Дышит?
— Дышит, дышит…
— Но почему все-таки реанимация и телефон недоступен?
Ответа она не дождалась. Через несколько секунд у нее звонит телефон.
— Мариночка, доченька, Даша в больнице, она была в этом метро. Я только на работу приехала, и мне сразу: «Твоей Даши в метро случайно не было?» Ее телефон уже молчал. Я все бросила, поехала к «Парку Победы». То, что я видела около метро, это страшно. Люди в крови, «скорые». Мы случайно узнали, что Даша в этой больнице. У нее перелом таза. К батюшке уже сходили…
Женщина срывается на крик. К ней подходят двое молодых людей.
— Даша на работу ехала, в Крылатское. Мы как узнали об аварии, рванули к месту трагедии, — говорят коллеги пострадавшей. — Там суматоха, люди в крови, все кричат, плачут, много раненых — они сидели, лежали. Говорят, кто-то прилично пострадал в давке, которая образовалась в метро на выходе. Мы стали бегать, спрашивать, куда отвезли Дашу. Нам в ответ: «Ничего не знаем. Ждите, списки через два часа появятся». Хорошо, случайно нарвались на врача из 71-й больницы, который и отвез Дашу в реанимацию.
Рядом курят студенты мединститута. В 71-й больнице они проходят летнюю практику.
— Ленивые у нас однокурсники, вовремя на практику никогда не приезжают, большинство так вообще прогуливает. Это наших ребят сегодня и спасло.
Больница №1. Сюда привезли самых тяжелых. Так, именно здесь пытаются спасти машиниста Сергея Осипова. В то же время в числе пострадавших и совсем легкие пациенты, которых госпитализировали, скорее, для очистки совести.
— Моя внучка в больнице? Да вы что! Перезвоните через пять минут, — бабушка Марии Бурилиной отказывается верить. И через пару мгновений говорит уже спокойно. — Да, легко отделалась. У нее ушиб стопы. Представляете, от молодого человека домой возвращалась. Он на «Тимирязевской», а мы живем в Митине. Вот и попала в самое пекло.
Больница №67. Родственник Мери Кочарян — суровый мужчина с каменным лицом. Он старается говорить спокойно, но почти срывается на крик.
— Что значит «крайне тяжелое»? Объясните, насколько тяжелое! Моей дочери 20 лет! Я имею право знать! Не смейте уходить от меня, — и почти силой останавливает врача. Тот устало вздыхает.
— Крайне тяжелое — это значит крайне тяжелое. Зачем вам детали? Множество ушибов, переломы, в том числе позвоночника. Простите, нам нужно работать.
В ПОСЛЕДНЮЮ МИНУТУ
К 17.00 удалось установить личность первого погибшего при крушении поезда в московском метро. Погибший — гражданин Таджикистана по фамилии Хаитов.
Также источник в следствии назвал основную версию причины катастрофы. С 6 по 14 июля на данном участке производились работы по оборудованию стрелки на пересечении основного пути с соединительным, ведущим на Калининско-Солнцевскую линию. В стрелке по неизвестной причине отсутствовали так называемые пязи — специальные металлические распорки. В итоге первый вагон фактически пошел не по тому пути, потом слетел с рельсов и врезался в тупик.
