КАК ЗАЖИГАЮТСЯ И СГОРАЮТ ЗВЕЗДЫ
Думается, если бы падали и в самом деле звезды, все было бы куда менее романтично. Представьте, что могло бы сотворить движение гигантских раскаленных космических тел. На самом деле росчерки на небе оставляет всего-навсего сгорающая пыль из хвоста кометы Свифта—Туттля. Частички влетают в атмосферу со скоростью примерно 59 километров в секунду. В ясную летнюю ночь падающую звезду можно наблюдать чуть ли не каждую минуту. Посетителям обсерватории в ночь на воскресенье повезло чуть меньше. Небольшая облачность мешала. Так что кина не вышло. Выслеживать золотой след в небе приходилось минут пять-десять. Но если он возникал, все немалое количество гостей, не сговариваясь, восхищенно охало.
— Это, конечно, не китайский фейерверк. Зато реальное чудо природы, — пошучивали астрономы.
С Земли кажется, что звезды падают довольно близко друг к другу. На самом деле между сгорающими пылинками довольно приличное расстояние. Около двухсот-трехсот километров.
В телескопы увидеть это явление удавалось только счастливчикам. Предсказать, где же вспыхнет в следующий раз, невозможно. Можно только догадываться. Все это понимали. И все равно — выстаивали огромные очереди, чтобы посмотреть на звездное небо вооруженным глазом.
Но кое-что в ту ночь было вполне предсказуемым. Маленькая яркая и очень неспешная точка показалась всем и каждому. Это была МКС. Со своей обычной скоростью она проходила по орбите и давала разглядеть свой путь. После появилась еще одна, но более тусклая. Чей-то спутник. Кое-кто, не дождавшись звезд, загадывал желания еще и на них. Ну так, на всякий случай.
ЕСЛИ ПОСМОТРЕТЬ ВООРУЖЕННЫМ ГЛАЗОМ…
На площадке перед обсерваторией собралось около трех сотен человек днем и примерно столько же ночью. После традиционной экскурсии гости разошлись на лекции. Кто-то остался на культурную программу, которую подготовил молодежный центр «Вертикаль».
На улице расположились любители астрономии, которые ежегодно привозят на массовые мероприятия в обсерваторию свои приборы. Так что все, кому любопытно взглянуть на звезду по имени Солнце, днем могли это сделать. Специальные телескопы позволяют разглядеть очень многое. Даже люди несведущие находят темные пятна на небесном теле.
Вечером на поле творилось что-то невообразимое. Бинокли и телескопы, маленькие и огромные, были направлены в небо, на первые звезды. Самые яркие удалось рассмотреть уже в 10 вечера. Через час у приборов было просто не протолкнуться. Люди отстаивали огромные очереди, чтобы просто взглянуть на далекие золотые точки.
Свет выключили весь. Лишь кое-где светились красные лампы да зеленые лазерные лучи наведения телескопов. Это единственные позволенные источники света. Не потому, что где-то там прописаны какие-то странные правила, которые запрещают разглядывать небо при свете фонаря. Просто человеческому глазу нужно примерно 45 минут на то, чтобы настроиться на максимальное наблюдение звезд в темноте. Он привыкает, начинает видеть детали. Но стоит только взглянуть на любое яркое пятно — все, время потрачено впустую. Нужно еще 45 минут, чтобы привыкнуть. На тех, кто пытался подсветить мобильным телефоном толпу и найти знакомых, шикали со всех сторон. Удивительно, как порой бывает необходима темнота и как за нее готовы бороться!
Наблюдения сопровождались лекциями о созвездиях.
— Персеиды — это не совсем наш профиль, мы — радиоастрономы, — рассказывает Владимир Самодуров, старший научный сотрудник Лаборатории сетевых, вычислительных и информационных технологий Пущинской обсерватории. — Метеоры в принципе можно наблюдать в радиодиапазоне. Они, влетая в атмосферу, издают звуки, их можно изучать в радиодиапазоне. Но они достаточно хорошо исследованы, и в общем-то ничего сверхнового там открыть нельзя. Это поле деятельности для любителей астрономии.
— Я активно наблюдала Персеиды с 2003 по 2005 год, — вспоминает Евгения, любитель астрономии. — Пропадала на улице вечерами и ночами. Записывала все, что видела. А ведь все это делается в темноте. Заранее тренировалась, писала, не глядя на бумагу. Потом читала, что ж такое там получилось. Зато ночью всё уже на автомате. Взяла лист, записала то, что увидела. Отложила. Взяла следующий. А желания загадывать было просто некогда. Надо было успеть зафиксировать, во сколько пролетел метеор, какого цвета, с какой скоростью. Максимум один раз я за три часа больше сотни насчитала. Это только то, что я заметила. А сколько заметить не успела, пока писала! Или смотрела немного не в том направлении, где он пролетал.
А МОЖНО БЫЛО БЫ ВОТ ТАК
Хотя Персеиды в Пущинской радиоастрономической обсерватории не изучают, августовский звездопад здесь все равно почитают за событие огромной важности. Потому что это позволяет популяризировать науку.
— Астрономия вообще счастливая наука, — рассказывает Владимир Самодуров. — В начале прошлого века существовали разные общества любителей: физики, химии, других наук. Вот на сегодняшний день, по сути, выжило и активно развивается только Общество любителей астрономии. И хоть Персеиды радиоастрономии ничего не дают, мы все равно проводим такие мероприятия. Нам хочется, чтобы люди приходили в науку. Смотрели на эти падающие звезды. Восхищались звездным небом. Чтобы был интерес к астрономии. Ну и мы делаем все, что можем. Как видите — сотни людей к нам приходят. Детей очень много, молодежи.
Уже много лет сотрудники обсерватории вынашивают идею открыть планетарий. Удовольствие это, мягко говоря, не дешевое. На свои деньги — нереально абсолютно. В Академии наук и на новые телескопы не выделяют… Но если вспомнить ажиотаж, который возник вокруг Московского планетария после его открытия (ждали, между прочим, 17 лет), идея приобретает и вес, и смысл.
Во-первых, пущинские ученые имеют большой вес в мировой науке. Сегодня это пока единственная обсерватория, которая принимает сигнал с Радиоастрона — крупнейшего астрономического телескопа. Этот проект называют российским прорывом. Данные, полученные с него, уникальны. Россия уже лет 50 не делала ничего настолько же грандиозного.
Во-вторых, накоплен огромный багаж знаний. И ученые умеют их рассказывать. Вслед за лекторами на ежегодных встречах идет такая лавина народу! А они — с шутками, со сравнениями — очень доступно рассказывают то, что знают.
В-третьих, Пущинский планетарий мог бы охватить огромное количество населения области.
— Сейчас ведь как — нужна часовая доступность, — делится подсчетами Владимир Самодуров. — Если очертить по карте циркулем, то в этих пределах у нас получается 500 тысяч жителей. Это и Пущино, Протвино, Серпухов, Чехов, и Тульская область тут недалеко, и Рязанская. И вы посмотрите, сколько сегодня людей! Так ведь всегда бывает. Мы готовы были бы стать центральным областным планетарием.
Нашлись бы деньги… Потому что звезд у астрономов традиционно больше, чем звонкой монеты.
Может, в этот звездный дождь кто-то из них загадал такое желание. Хотя обычно — не загадывают. Не успевают.
НЕ ОТ ЗВЕЗДЫ БЕДА
Связать проблемы со здоровьем и августовский звездопад нельзя. А ведь пытаются. Жалуясь на головные боли, кривятся — а всё эти звездопады, что-то там потревожили в атмосфере. По словам пущинских астрономов, это уж точно никак не связано. Метеоры сгорают высоко, со скоростью один в секунду. Это слишком мало, чтобы вызвать какое-то серьезное волнение.
— Для сравнения, скажу, что Персеиды — это, конечно, самый крупный метеорный поток года, доходит до ста объектов в час. Но даже когда нет никакого метеорного потока, в те же шестьдесят минут падает около 10–15 штук. То есть всего лишь в три раза меньше. И летят они во всех направлениях, поэтому обычно их практически не видят. А Персеиды летят примерно из одной точки.
