От аэропорта в Минеральных Водах до Черкесска — километров сто. Автобусов не дождешься. — Мне в Черкесск нужно... Энтузиазм гордых водителей-орлов мгновенно угасает. — Что ты там забыл, а, дорогой?.. ...На въезде в город на бортах бронетранспортера загорают российские воины. Машина поставлена так, чтобы в случае необходимости сразу перекрыть дорогу. Ствол пулемета нацелен на середину трассы. На посту нас не тормозят, хотя остановленную "шестерку" со ставропольскими номерами, судя по распахнутым дверям, капоту, багажнику и сумкам, стоящим на асфальте, шмонают от и до. С первого взгляда в Черкесске ничто не напоминает о том, что республика на грани войны. И только когда то тут, то там начинаешь натыкаться на группы мрачноватых мужчин, настороженно посматривающих по сторонам, понимаешь: "в Багдаде не все спокойно". В тихих городах не ходят омоновцы с автоматами наперевес, на которых вроде бы никто не обращает внимания, но все сторонятся. А во многих деревенских домах, в нескольких километрах от столицы, хранится оружие — самое современное везут из Абхазии, где с куплей-продажей проблем нет. Карачаевцы и черкесы роют во дворах щели-укрытия... Ориентироваться в Черкесске легко, но новому человеку, который ни по речи, ни по внешнему виду не может отличить абазина от карачаевца, узнавать дорогу приходится очень осторожно. Лучше всего, если надо пройти к штабу Семенова, спрашивать, где находится станция "Скорой помощи". Она через дорогу. Если к штабу Дерева — кинотеатр имени Горького. Еще на дальних подходах к нему стоят автомобили, находящиеся здесь не один день. Люди, толпящиеся вокруг них, сушат одеяла, умываются прямо на тротуаре. Похоже, это добровольная круглосуточная охрана. Деревский штаб — обнесенный решетчатой железной оградой особняк, в котором раньше располагалось телевидение КЧР. На газоне свалены каски и бронежилеты, стоят два широченных джипа — "Хаммеры". Само здание охраняется военными. Большой цветной телевизор в штабе постоянно работает. С центральных каналов на кассету записывают все новости, касающиеся Карачаево-Черкесии. Каждое упоминание о Дереве, находившемся в это время в Москве, вызывает шум одобрения. Слова Семенова оцениваются на предмет — слабость проявил генерал или у него какие-то новые планы... Люди на площади хотят одного — чтобы Владимир Семенов не стал президентом КЧР. Двадцать лет руководства карачаевца Хубиева привели к тому, что республика оказалась в последней десятке по уровню жизни среди всех регионов Российской Федерации. Обвинить народ, с которым бок о бок прожито столько лет, проще всего. Тем более что эта мысль искусно подогревается. Черкесы обвиняют карачаевцев в том, что они пришли на их исконные земли. Первая попытка объединить два народа была предпринята в начале двадцатых годов. Но через четыре года Советская власть вынесла постановление: разделить в связи с невозможностью совместного проживания (черкесы — народ долинный, карачаевцы — горный...). Затем был долгий период черкесской автономии, пока в сорок третьем году Сталин не репрессировал весь народ — карачаевцы были вывезены в Казахстан. Черкесская автономная область существовала до 1957 года, пока карачаевцев не стали возвращать назад. К этому времени границы ЧАО окончательно размылись. К моменту образования республики и выводу ее из состава Ставропольского края в регионе появилось множество смешанных селений. Одно из требований митингующих — восстановить автономию. Можно в составе Ставропольского края. Получается пятьдесят тысяч сепаратистов. В КЧР, где все говорят о противостоянии черкесов и карачаевцев, забывают о русских, а их здесь, кстати, больше всех. Из пятисот тысяч человек черкесов — процентов 9—10, карачаевцев — 35—37, русских — все 42—43... Возмущение итогами выборов, искусно подогретое, помноженное на кавказский менталитет, дает то, что мы в КЧР имеем сейчас. Причем очень точно рассчитано, кто должен был победить. Если бы это сделал Дерев, то возмущение карачаевцев и примкнувших к ним русских, учитывая их количество, могло бы стать неуправляемым. Обеим сторонам в головы вдалбливаются одни и те же мысли, претензии у карачаевцев и черкесов друг к другу одинаковые. Каждый утверждает, что начальственные посты заняты другим народом. Каждый говорит о вытеснении с исконных земель. Искусственно подогревается зависть черкесов к льготам, которые имеют карачаевцы как репрессированный народ. При нынешней степени накала страстей любой, самый мелкий повод может привести к большой стрельбе. Благо оружия в КЧР и у тех, и у других до черта, — по некоторым сведениям, усиленно завозится из Абхазии. Но нет. Народы возмущаются, но не действуют. Горят кафе, раздаются взрывы, которые никого не убивают, — похоже, все это только для того, чтобы и на месте, и в Москве не забывали — в республике предвоенная ситуация. Так кому же выгоден конфликт? Конечно, и у Дерева, и у Семенова есть свои амбиции. Однако в разговорах неоднократно всплывало и имя Березовского. Причем говорилось прямо — он поддерживает сторону проигравшего Дерева. Казалось бы, какое Борису Абрамовичу дело до КЧР? Однако именно в "березовых" СМИ с месяц назад, когда ситуация в республике стала в новостях выходить на первый план, появилось письмо к Ельцину, где старейшины черкесов просили назначить Березовского исполняющим обязанности главы республики... Любой кандидат в президенты, сумевший снять напряжение на Северном Кавказе, получит в свой актив массу голосов. Ходят давние слухи, что одним из "президентских" козырей друга БАБа Лебедя может стать неспокойная обстановка на Северном Кавказе — дескать, кому усмирять, как не Александру Ивановичу. Березовский вполне может "греть" обе стороны в КЧР и развести их в нужный момент. Та же ситуация, в которой республика находится сейчас, может продолжаться неопределенно долго. Не сегодня-завтра оканчивается срок, отведенный судом, после которого Владимир Семенов может войти в здание администрации как законно избранный президент КЧР. Если это произойдет, поддержать его приедут карачаевцы... Вдалеке показывается аэропорт Минеральных Вод. Рамазан, ведущий машину, откидывается на спинку водительского кресла. — Ты там, в Москве, правду напиши. Мы, карачаевцы, не подарок. Черкесы тоже. И воевать все готовы. Хотя вроде и делить по большому счету нечего. Все до нас куплено и продано. Нет тут ни черкесской земли, ни карачаевской. Еще немного — и нас у всех здесь будет одна земля — два метра над крышкой гроба. В горах глубже не хоронят.
