МК-ВОСКРЕСЕНЬЕ Кто из нас, смотря по телевизору голливудские детективы, не испытывал чувство легкой зависти во время сцен об американских тюрьмах. Такие чистенькие заключенные, еда в столовой на подносах, постельное белье на койках и пр. Все это идет вразрез с криминальными сюжетами о тюрьмах российских. Если же внимательно проанализировать две эти полярные картины, то понимаешь, что состояние тюрем иллюстрирует состояние общества в целом. Однако не отпускает ощущение, что такого порядка, как в тюрьмах США, нет и все показанное в фильмах — проамериканская пропаганда. Развеять этот миф можно было, лишь пообщавшись с кем-нибудь, кто провел в американской тюрьме несколько лет. И вот полгода поисков увенчались успехом. Мы сидим в уютном московском кафе с вроде бы респектабельным 40-летним бизнесменом по имени, скажем, Иван (настоящие имя и фамилия не называются по этическим соображениям), без налета новорусскости. Этот человек эмигрировал в Америку в возрасте 15 лет. Там он оказался не в ладах с законом. В общей сложности провел в американских тюрьмах 4 года. Причем "висел" он не за какой-нибудь банальный разбой. Переводя на русский язык, мой собеседник — клиент Управления борьбы с хищениями социалистической (в данном случае капиталистической) собственности. Освободившись, он занялся бизнесом и ведет жизнь честного предпринимателя. В Россию он приехал на месяц в отпуск. Навестить родных и избавиться от чувства ностальгии. — Иван, ты человек с белым цветом кожи. В фильмах об американских тюрьмах показывают настоящие войны между бледнолицыми и темнокожими обитателями тюрьмы. А как на самом деле? — Я, право, не знаю. Может быть, в тюрьмах штатов это и актуально. Я же отбывал наказание в федеральных тюрьмах, где сидят люди, совершившие серьезные преступления. Так вот, единственная проблема с темнокожими — это разные очереди в столовой. Причем раздача одна и та же, с одного котла. И даже если в негритянской очереди 2—3 человека, а в белой — полсотни, белые пристраиваются только к белым, и наоборот. Но это характерно только для южных тюрем, ближе к Нью-Йорку эта грань стирается, и белые не только стоят в одной очереди за едой с темнокожими, но нередко и кушают за одним столом. — Иван, ни для кого не секрет, что в России тюрьмы и СИЗО настолько переполнены, что нередко в камере на 10 человек сидит почти сотня. Для Америки такое характерно или все тютелька в тютельку? — Тут опять же надо понимать, о каких тюрьмах идет речь. Если о "штатных", то да. Но в таком случае "лишних" арестантов отселяют на коммерческой основе в другие штаты. В федеральных тюрьмах с первого по третий уровень (федеральные тюрьмы в Америке делятся на шесть категорий. Первая — для людей, приговоренных на небольшие сроки, от года до трех, шестая — только для матерых преступников. — Прим. авт.) иногда тоже случаются вспышки перенаселенности. Начиная же с четвертого уровня (я как раз сидел в такой тюрьме) количество мест строго совпадает с количеством заключенных. Так что на моем отеле (Иван смеется) всегда висела табличка: "Свободных мест нет". Кстати, в последнее время переполненность тюрем стала для Америки настоящей проблемой. Начиная с конца 80-х власти тратят на строительство "мест не столь отдаленных" денег больше, чем на строительство высших учебных заведений. Так, с 1987 по 1995 год совокупные расходы на содержание и строительство тюрем возросли на 30 процентов, ассигнования же на нужды образования снизились на 18 процентов. Причем свободные жители США в большинстве своем приветствуют начинания властей по строительству кутузок. Ведь тюрьма, скажем, на 2300 человек в среднем обеспечивает работой 700 граждан. Примерная раскладка такова: 422 надзирателя, 60 администраторов, 52 врача и медсестры, плюс механики, электрики, слесаря и воспитатели. Однако в основном забота о поддержании тюрьмы в хорошем состоянии лежит на самих заключенных. Несмотря на то что при каждом исправительном учреждении имеется свое производство, большая часть заключенных, которых, кстати, в Америке, как и больных в госпитале, называют "inmate" (в переводе на русский это слово обозначает "обитатель, постоялец, жилец"), трудятся в самой тюрьме — в прачечной, столовой и пр. — Но работают далеко не все. Я, к примеру, не трудился ни дня. Вкалывать приходится тем, у кого нет денег. Тюремные расценки — 11 центов в час. Это почти 230 баксов в месяц — на сигареты в тюремном ларьке хватает. Мне же деньги присылали с воли. Те же, кто работает внутри тюрьмы, плюс к зарплате имеют свой бизнес. К примеру, за 5 баксов в месяц мне ежедневно меняли постельное и нижнее белье. Еще за десятку приносили что-нибудь вкусненькое из столовой, чтобы перед сном пожевать. Впрочем, и тюремного питания хватает, но я, чтобы не поправиться, на ужин вообще не ходил. — Ты говорил про сигареты. Курить разрешают? — Да, но только днем. В ночное время — нет. А так в общей зоне, где заключенные находятся в свободное время, везде есть электрозажигалки. Они похожи на автомобильные прикуриватели. Подошел, закурил и гуляй себе по тюрьме с сигаретой. — Неужели всю ночь без курева? — Нет, конечно. Но здесь свои хитрости. У меня, например, зажигалкой работала электрическая розетка. Я разломал карандаш на три части. Достал грифель. Сначала я вставлял два куска грифеля в розетку, клал на них туалетную бумагу, а затем устраивал короткое замыкание третьим грифелем. Бумага вспыхивала, и я прикуривал. По всей тюрьме, кстати, после этого отключался свет. Но это только на руку. Пока свет снова включат, пока охранники добегут до камер... короче, сигарету выкурить успеваешь. А кто именно набедокурил, определить невозможно: розетки от постоянных замыканий черные почти во всех камерах. Сигареты же не отнимают. Ведь ты купил их на свои деньги. Они — твоя собственность, а это понятие в Штатах священно. — Иван, если ты не работал, на что уходило свободное время? — Ну как, проснулся, позавтракал — и в спортзал. Это в России я слегка зажирел (на этих словах мой собеседник постучал себя по небольшому животику. Под пиджаком же переливались бицепсы объемом около 50 сантиметров). Причем качаются почти все. Кто не таскает железо, играет в баскетбол и прочее. В ларьке продаются всевозможные витамины для бодибилдинга. Тренажеры в тюремном спортзале стоят классные. В России я таких не видел даже в дорогих спортклубах. К тому же учиться можно. При каждой тюрьме есть филиалы колледжей. Причем образование бесплатное. Один мой знакомый во время первой отсидки получил диплом экономиста, а во время второй — юриста. Я же после качалки обычно садился играть с ребятами в карты. — Игра шла на деньги? — Естественно, кто ж просто так время терять будет. — А если проигравший не сможет расплатиться? — Могут и перо в бок воткнуть. Но это исключение, а не правило. Ведь существует одиночный режим. Подошел к охране, сказал, что тебе угрожают, и через пять минут ты уже в безопасности. А там или с воли пришлют деньги, или день зарплаты подойдет. — Ты когда-нибудь пользовался услугами одиночки? — Один раз. Меня как-то перевели в тюрьму, расположенную на острове. Там 95 процентов темнокожих. Они собираются там в настоящие банды. Я знал, что здесь проведу три-четыре дня, так что сразу попросился в одиночку. — А почему на 2-3 дня? — Это у них методы воздействия такие. Меня заставляли сдать подельников, оставшихся на воле. Но ведь в Америке заключенных и арестованных не бьют. Это только в кино плохих полицейских показывают. А как еще заставить человека говорить? Только создав ему неудобства. Вот меня два с половиной года по стране и катали. Тяжело. В кандалах на руках и ногах. Постоянно автобусы, поезда, самолеты. Только привыкнешь к одной тюрьме, тебя в другую. Друзьями не успеваешь обзавестись. Да и деньги с твоего счета в другой тюрьме не успевали приходить в новую. Сигарет даже не на что купить. Одного они не учли. Когда я по "федералкам" по пятому кругу пошел, уже везде свои ребята были. Все без проблем. Причем сами заключенные к таким страдальцам, как я, относились с сочувствием — не приставали и в душу не лезли. Кстати, я даже больше любил сидеть не в отдельных боксах, а в общих комнатах — человек на 50. Я из России в 15 лет эмигрировал, так вот, общие комнаты мне почему-то напоминали пионерлагерь. Койки отделены друг от друга перегородками. Но ночью можно ходить по всей комнате. Так что всегда с ребятами поболтать можно. — А как в американских тюрьмах, ну, скажем, с гомосексуализмом и прочее? — На себе я это не испытал. Но, по рассказам, в штатных тюрьмах или в "федералках" первого уровня молодняк сидит. Блатуют. А там, где я "висел", в основном либо наркобароны и торговцы оружием, которые свой товар в Штаты целыми кораблями завозят, либо итальянцы из мафии, либо такие, как я, — "экономисты". Все люди серьезные и всякими глупостями не занимаются, а то ведь в тюрьме можно и новый срок схватить. Кстати, в тюремных правилах записано, что нельзя заставлять работать на себя своих товарищей по несчастью или контролировать их. Естественно, не позволяется драться или иным образом применять силу к другим. Надо убирать жилые зоны, другие помещения и душевые, нельзя писать на стенах, есть на газетах и журналах, нельзя держать постели днем неубранными. Но этого не всегда придерживаются кубинцы — нелегальные эмигранты, которые случайно попадают в тюрьмы высокого уровня. Эти перед отправкой на родину бросаются на кого угодно, чтобы получить срок по американским законам и провести несколько лет в тюрьме. Здесь они работают в две смены. Оплата по полуторному тарифу. На круг получается почти 700 долларов. На 200 живут, а по 500 на Кубу семье переводят. Для них это огромные деньги. Правда, когда власти просекли эту "мульку", то стали кубинцев держать в одиночках. — Вот по телевизору показывают, что американские заключенные могут спокойо из тюрьмы позвонить по телефоу домой. Действительно так? — Да. Телефоны есть в любой камере. Звонить можно хоть в Россию. Вот только оплата — за счет вызываемой стороны. Время разговора, правда, ограничено 30 минутами. Кроме того, нельзя разговаривать о бизнесе. Все разговоры прослушиваются. Хоть слово о делах — тебя разъединяют с абонентом. Кроме того, существует и другой телефонный контроль — за номерами, по которым ты звонишь. Нередко таким образом вычисляют подельников, которые остались на свободе. — Если я попрошу тебя охарактеризовать американскую тюрьму всего в двух словах... — Санаторий, где не продают спиртного и не пускают на территорию женщин. Так что все отдыхающие вынуждены вести исключительно здоровый образ жизни. На этом и расстаемся. Иван выходит из кафе, насвистывая себе под нос какую-то американскую песенку. Может быть, их штатовский блатняк. Я остаюсь допивать свой кофе с одной тяжелой мыслью: "По тюрьмам мы отстали от Америки, наверное, еще больше, чем по качеству автомобилей". Как ни печально, но это факт.
