Женские чары разрушили много семей и сломали не меньше карьер. Женитьба принцев королевской крови на обольстительных красавицах часто приводила к трагической развязке. А когда интимные подробности становились известны публике, то, невзирая на титулы и положение в обществе, начиналась настоящая травля бывших кумиров. Шведский принц Карл XVI Густав оказался единственным исключением в длинном ряду джентльменов королевской крови, потерявшим голову от “хорошеньких пастушек”.
Чопорная мораль королевских семейств периодически подвергается испытаниям на прочность со стороны наиболее любвеобильных членов королевских домов Европы. Пожалуй, самым необычным романом можно назвать историю любви принца Карла-Густава.
В молодости его называли самым романтичным принцем шведской королевской династии Бернадоттов. Основателем династии был наполеоновский маршал, вступивший на престол Швеции, когда континентальную Европу трясло под победоносной поступью армии великого Бонапарта.
Дед Карла-Густава был последним монархом “золотого монархического века”, который закончился с началом Второй мировой войны. После гибели миллионов людей подданные уже не верили, что монархи могут заслужить милость богов.
Об эпохе его отца, трагически погибшего при загадочных обстоятельствах в авиакатастрофе, маленькому наследнику напоминали только шумные балы, игры в крикет и грандиозные охотничьи забавы, периодически устраиваемые в королевском дворце.
О детских годах Карла-Густава принято говорить как о филиале рая. Единственным признаком того, что в его жизни происходили какие-то сильные потрясения, была алексия — болезнь, характеризующаяся неспособностью воспринимать прочитанный текст. Как правило, это необычное нарушение проходит само собой к 11—12 годам. Редчайший случай, когда ею страдают взрослые.
Ошибка родителей Карла-Густава заключалась в том, что они поначалу скрыли от подданных болезнь наследника. Естественно, когда информация об этом все-таки просочилась в прессу, она породила массу кривотолков. Однако большинство подданных адекватно отреагировало на грустное известие, и симпатии к маленькому наследнику только возросли. К тому же мать мальчика публично объяснила, что это ни в коей мере не является психическим отклонением.
Славу богу, скандала не получилось, и, естественно, болезнь сама собой прошла. Шли годы, мальчик поступил в старейший университет Швеции — в Упсале. С отличием его закончил. В студенческие годы у него проявилась тяга к спорту. Единственной проблемой, пожалуй, были постоянные занудливые наставления со стороны родственников о том, как должен себя вести член королевской фамилии. Вероятно, это вызывало в юноше внутренний протест, который с годами перерос во вполне позитивное качество: упорство, позволившее наследнику преодолеть многие трудности.
Досужие стокгольмские гиды, которые знают про королевскую семью “все”, рассказывают туристам, разгуливающим в королевском саду, что Карл-Густав впервые познал (хотя это невозможно достоверно проверить) силу женских чар во время учебы в Упсалльском университете. Дружки-студенты, напоив тихого и скромного наследника, подложили ему в постель веселую студентку с философского факультета. Повторяю, скорее всего это только анекдот, но довольно показательный. По крайней мере с этого гипотетического дня и началась история частной жизни скромного наследника престола. Она никогда не выходила за рамки его личных апартаментов. Сведения о ней практически отсутствуют в шведских газетах и журналах, за исключением того, когда это невозможно было скрывать. В юности, в отличие от своих коллег из других королевских домов Европы, любовные похождения, равно как и азартные игры, ни разу не создали будущему монарху ни одной проблемы или неприятности.
* * *
Карлу-Густаву исполнилось двадцать шесть лет, когда его судьба пересеклась с судьбой женщины по имени Сильвия Соммерлат. 26 августа 1972 года наследник шведского престола прибыл в Мюнхен на торжественное открытие Олимпийских игр и сразу же отправился на стадион на праздничную церемонию. По дороге его машина застряла в пробке, и он совсем изнервничался, ожидая, пока шофер найдет место для стоянки. Когда он и его свита заняли свои места, церемония уже началась. Спортсмены всех стран-участниц совершали торжественный круг почета. Сентиментальный и романтичный принц поднялся со своего места, чтобы стоя приветствовать атлетов своей страны. Вероятно, в этот момент он испытывал нечто вроде личной гордости. Однако ему не удалось сохранить торжественную мину. Самым прискорбным образом его внимание отвлекли от атлетов. В нескольких метрах от молодого человека раздался шум и какие-то пререкания. В ряду, где сидели “випы” не королевской крови, появилась девушка с сопровождающим ее мужчиной и стала демонстративно пробираться по рядам на свое место. Принц, который наблюдал за церемонией с биноклем в руках, повернулся на шум, да так и замер. Роскошная брюнетка находилась от него в двух метрах, а он по случайности в упор разглядывал ее в бинокль. Наверное, из-за близкого расстояния и сильного увеличения цейсовская оптика в его руках не просто “ходила”, а правильнее сказать “ползала” вверх-вниз по телу незнакомки. Она не могла не заметить столь “пристального” внимания. В ответ показала хулиганский жест — поднесла к глазам ладони, сложенные трубочкой, и, как в бинокль, тоже посмотрела на нахала. Это была секунда, из которой позже проросли часы, дни и годы взаимопонимания. Видимо, в этот момент над головами молодых людей незамеченным пролетел маленький голый мальчик с луком, и его стрелы достигли цели, потому что принц с милой улыбкой неожиданно пригласил девушку занять место рядом с собой. Что происходило дальше на спортивной площадке, они уже не замечали.
На следующий день молодые люди встретились на соревнованиях по метанию молота. Рассказывают невероятную историю, будто один из спортсменов неудачно метнул снаряд и забросил его на трибуны, прямо под ноги Сильвии. Находчивый принц поднял молот и отшвырнул обратно. Возможно, это только красивая легенда, рассказывающая о возросшей силе, которую обнаружил в себе Карл-Густав после встречи с прекрасной незнакомкой. Пикантность знакомства с наследником шведского престола заключалась в том, что Сильвия долгое время не знала, кто за ней ухаживает — магараджа, скромный студент или служащий банка.
Известно, что любимым времяпрепровождением молодых людей стали прогулки на машине, которые они совершали по Мюнхену. В некотором роде эта машина оказалась счастливым талисманом — в ней молодые пережили самые волнующие моменты объяснения в любви. Она была взята напрокат принцем на один месяц, а после возвращена владельцу. Несколько лет назад неизвестные поклонники монарха отыскали эту машину в Мюнхене, выкупили ее и преподнесли в качестве подарка королю Швеции.
Когда молодые люди перешли на простое дружеское общение, Карл-Густав признался себе, что стоит перед нелегким выбором: соблюсти запрет на встречу с “простолюдинкой” либо послать его подальше. Он выбрал последнее. У него не было государственных обязанностей. Его дед (отец к тому времени был мертв) не собирался оставлять трон. Титул наследника был необременительным. В конце концов на дворе была вторая половина ХХ века. “Битлз” заканчивали свою карьеру, американские космонавты высадились на Луну. Впадать в депрессию по поводу любви к прекрасной “пастушке” не было резона. Принц Карл принял решение показать свою избранницу шведскому обществу.
* * *
Сильвия, оказавшаяся на три года старше наследника, для стокгольмского высшего света явилась полной загадкой. Она была младшей дочерью Вальтера Соммерлата, преуспевающего немецкого бизнесмена, занимавшего в рейтинге известных финансистов Германии довольно значимое место. Ее мать Алис была родом из бразильской аристократической семьи де Толедо. Трое старших братьев — Ральф, Вальтер и Йорг — всячески о ней заботились, и она с детства привыкла везде и всегда чувствовать себя принцессой. На Олимпиаде в Мюнхене она работала переводчицей при оргкомитете — кстати, после известия о том, что она является другом принца, ее моментально повысили в должности и сделали заместителем начальника протокола организационного комитета зимней Олимпиады в Инсбруке (Австрия).
Видимо, на ее характер оказал большое влияние отец, который научил ее выдержке и умению скрывать свои истинные чувства. От матери ей досталась непосредственность и умение зажечь огонь страсти даже в самом холодном мужском сердце, чем она позже с успехом воспользовалась, обратив возможную неприязнь шведов в пылкую любовь. К моменту знакомства с принцем у нее, как у всякой свободной девушки, было сильное желание избавиться от родительской опеки, не в последнюю очередь используя для этого свою внешность.
А она действительно была неотразима. Небольшой, чуть вздернутый носик, выразительные глаза с пляшущими в них искорками весенних фиалок, роскошные шелковистые волосы как магнит привлекали взоры мужчин.
Чего стоила одна только оригинальная прическа Сильвии, отвергавшая все каноны моды того времени. Может, поэтому она была одновременно похожа на греческую богиню и на земную девушку. Неудивительно, что принц решил, что влюблен и что это та самая любовь, которая составит его счастье. Их появление в Стокгольме вызвало бурю.
Шведское общество было возмущено. Принцу, как и другим аристократам, не возбранялось иметь любовниц, но было совершенно недопустимо появляться с этой дамой в высшем обществе. Обычно позволялось брать любовниц лишь в частные клубы и на неофициальные обеды, чтобы не вызывать кривотолков.
Выставив Сильвию напоказ, Карл-Густав бросил вызов шведскому истеблишменту. Чопорная мораль аристократических семейств Стокгольма подверглась испытанию на прочность, сравнимому, пожалуй, только с Полтавской битвой. Впрочем, у Карла-Густава были и сторонники, в том числе из членов королевской фамилии — его родной дядя принц Бертиль и его возлюбленная Лилиан. Дело в том, что еще в 1943 году, будучи в Лондоне, его дядя познакомился с некоей миссис Крейг, в которую безумно влюбился. Во время войны миссис Крейг днем работала на фабрике, производящей секретную радиоаппаратуру для британского торгового флота, а вечером в госпитале помогала ухаживать за ранеными солдатами. В канун Рождества 43-го года она случайно столкнулась в госпитале с неким мистером Бертилем. Они полюбили друг друга с первого взгляда. После войны августейший принц забрал ее к себе в Стокгольм, но законы шведской короны не позволили ему официально оформить отношения, и они жили невенчанные.
Историю этой романтической любви Карл-Густав слышал с детства и не подозревал, что когда-нибудь окажется в аналогичной ситуации. Он был очень признателен дяде Бертилю, когда тот сообщил ему, что устраивает обед в честь принца и его возлюбленной.
В ожидании скандала в благородном королевском семействе на обед пришли все друзья и знакомые принца. Однако “бури” на этот раз не получилось. Прием открыл дядя Бертиль, который вышел и заявил Сильвии: “Я счастлив видеть вас в нашем доме и должен признаться, что вы еще лучше, чем вас описывал наш августейший племянник Карл-Густав. Нам очень приятно с вами познакомиться”. Это послужило знаком к безоговорочному и моментальному восхищению избранницей принца. Однако у принца были и противники. Некоторые старожилы королевского двора называли его синонимом человека, который совсем потерял голову. Это не самое приятное прозвище мало беспокоило будущего монарха. Еще меньше его волновало мнение близких, пытавшихся помешать его любви.
На следующий день последовало официальное приглашение от дедушки-короля на ужин при дворе. Во время этого знаменитого ужина мудрый король наклонился к Сильвии и громким шепотом высказал общее мнение, что она необычайно хороша и с нее надо писать чудесные портреты. Так Сильвия была принята всеми членами королевского семейства.
Однако для широкой публики этот роман долгое время держался в секрете. Дело в том, что через год, в 73-м, дед принца умер, и Карл XVI Густав взошел на шведский престол. Молодой король ощущал щекотливость своего положения и приложил все усилия к тому, чтобы его связь с Сильвией Соммерлат сохранялась в тайне. Официально он оставался холостяком, и шведское общество ожидало известия об его помолвке с какой-нибудь европейской принцессой. Однако этого не происходило, и среди досужей части общества стали распространяться слухи, что новый король вообще не любит женщин. Все это время принц мучительно вынашивал революционные планы. По шведским законам король не мог жениться на простолюдинке. Однако король на то и король, чтобы не только подчиняться законам, но и изменять их. Величайшей заслугой Карла-Густава можно считать то, что он решился нарушить сам принцип создания королевской семьи, выбросить из монаршего устава положение о том, что женой монарха может быть только особа с голубой кровью. Три долгих года мучений, тайных встреч, отчаяния понадобились правящему монарху, чтобы решиться объявить “войну” риксдагу и заставить его изменить нерушимые законы, по которым шведская монаршая семья жила еще с XVII века. И он победил. В 76-м году вся светская Европа была взбудоражена известием о браке царствующего короля Швеции с обычной красивой женщиной. Это был первый беспрецедентный случай в ХХ веке, опровергший известную истину, что жениться по любви не может ни один король. Кстати, дядя Бертиль по примеру своего монарха также смог узаконить отношения со своей возлюбленной некоролевских кровей Лилиан.
Новоиспеченной королеве Сильвии не понадобилось много времени, чтобы завоевать любовь шведского народа. Она была само совершенство и очарование. С той поры и по сей день нет в Швеции более примерной и любящей четы, чем король и королева. В 77-м году у королевской четы родилась девочка, которую нарекли Викторией. В 79-м — принц Карл-Филипп, и в 82-м — принцесса Мадлейн. Ежедневно королева Сильвия появляется перед своими подданными, ее главная обязанность — представительские функции и благотворительность. Любовь к ней народа нелицемерна, так же как нелицемерна крепкая, настоящая, не гаснущая с годами любовь короля.
Единственной “проблемой” этой образцовой семьи можно назвать то, что дети короля также не желают жениться на особах королевской крови. Недавно в шведских газетах появилось сообщение о том, что у шведской кронпринцессы Виктории появился постоянный друг некоролевского происхождения. Эта новость перемалывалась светскими хроникерами со всей Европы. В интервью Виктория подтвердила, что ее избранником является 25-летний Стефан Коллерт, пасынок председателя шведского банка, и это тем более удивительно, что долгое время по Стокгольму распространялись слухи о том, что Виктория должна была выйти замуж за испанского принца Фелипе или голландского наследника престола Виллема-Александра. Однако Виктория не раз заявляла о том, что отдаст свое сердце тому, кого полюбит. Как и ее отец. Идеи демократии все сильнее проникают даже в голубую кровь наследников престола.
В общем, каким бы испытаниям ни подвергалась чопорная мораль, к концу ХХ века можно утверждать, что жениться по любви может и король.
